Книга Я никогда не, страница 31 – Малика Атей

Я посмотрела на Айю. К легкому отвращению, я обнаружила, что нелепая цветная татуировка на ее руке не временная.

– Айя, ты можешь первой выбрать человека в свою команду.

Айя встала и якобы смущенно раскачивалась из стороны в сторону, как девочка на утреннике.

– Мой единственный и неповторимый, – она кокетливо заглянула через голое плечо, – Саша.

Юн, щурясь, придирчиво осмотрел оставшихся.

– Анелька, ты же была отличницей? – спросил он.

– Бывших отличниц не бывает, – авторитетно сказала Айя. – Анелька, подтягивайся.

Я попросила всех убрать телефоны на подоконник.

– Ааа. – Юн изобразил, будто в него попала стрела.

Я подготовила вполне берущиеся вопросы (Анеля проторчала на сайте-базе вопросов «ЧГК» черт-те сколько времени и ничего не нашла, она только зачитывала вслух все недостаточно логичное и незнакомое, надеясь саботировать мою блестящую идею) – и темы выбрала гуманитарные, потому что тут все были либо гуманитарии, либо такие финансисты, которые пошли туда ввиду хорошей оплаты, а не больших способностей. Первый был самым простым и очаровательным: «Говоря об одном из традиционных критериев женской красоты в Китае, Ю. Ш. отмечает известного человека, у которого слуга был китайцем. Назовите этого известного человека» ^[33].

– Минута на обсуждение. – Я засекла время.

– Ужас, я ничего не запомнила, – сказала Бахти.

– Кора, повтори, пожалуйста, – попросил Ануар.

– Надо было записывать, – ответила я. – Слушайте теперь внимательно и записывайте: говоря об одном из традиционных критериев женской красоты в Китае…

– А? – перебила Айя. – Блин, непонятно.

– Запиши и подумай, – с нажимом на последнем слове сказала я, и все замолкли. – В Китае Ю. Ш. отмечает известного человека, у которого слуга был китайцем. Назовите этого известного человека.

Я поставила таймер на минуту. Карим догадался и шепнул ответ своей команде, Ануару и Бахти, и они сидели вполне довольные, в то время как Айя ныла, что она не понимает, что тут сказано, Юн призывал их думать и накидывать варианты, а Анеля хмурилась и, видимо, думала.

– Мы пас, – сказала Айя. – Это нереально.

– Шарль Перро, – ответил Карим.

– Что? Почему? – Айя посмотрела на Карима, улыбаясь неприятной улыбкой. – Ты знаешь всех людей, у кого слуги были китайцами?

– Шарль Перро написал «Золушку», – объяснил Карим.

– А Джон Мартин написал «Игры престолов», и?

– Джордж, – все поправили Айю хором.

– Ну Джордж, ну и о'кей, у него кто слуги были, я это знать должна?

– Традиционный критерий женской красоты в Китае, – Карим стал объяснять пошагово, – это маленькая нога. Самая знаменитая история, связанная с маленькой ногой, – это «Золушка». Получается, Шарль Перро узнал от слуги-китайца, что маленькая нога – признак красоты. Это ведь не типичный для большинства культур признак, – продолжил Карим, потому что Айя все таращилась на него без проблеска понимания, – не длинные волосы, не большие глаза.

– Ну камон, – сказала Айя. – В наше время вся эта объективизация – это, блин, нездорово. Красота вообще не во внешности, и тем более рассматривать под лупой у кого там какие размеры – ну вперед, давайте вернем Эдипово ложе…

– Прокрустово, – сказал Карим.

– Короче, давайте всех снова одинаковыми делать.

– Вопрос не говорит о нашем времени, он говорит о Шарле Перро, – возразила Бахти. – И он классно сформулирован, можно догадаться.

– Да это ужас. – Айя сняла с волос заколку, зажала ее между зубов и продолжила возмущаться с заколкой во рту: – Все эти конкурсы красоты давно надо запретить, это вообще унизительно.

– Я тоже против конкурсов красоты, Айя, – согласилась я, потому что я была действительно согласна, хотя соглашаться с Айей и не хотелось, – но мы же не можем переписать историю и сделать вид, что строгих канонов красоты никогда не существовало.

– Я не понимаю, как долго наши дети должны читать эту «Золушку», типа будь красивой и найди себе богатого мужика. – Айя наконец собрала свои волосы, оставив еще больше «петухов», чем было до того.

– У тебя сын, Айя, не читай ему сказок для девочек, – огрызнулась Бахти.

– Разве «Золушка» об этом? – удивился Ануар. – Мне всегда казалось, она о том, что принц влюбился в прекрасную девушку, и ему было не важно, что она ему не ровня. То есть – он именно в нее влюбился.

– Ой, – отмахнулась Айя, – и типа на него не влияли эти психологические уловки, что она такая – я допоздна не могу, я вся такая правильная и занятая?

– Но она действительно не могла остаться после полуночи, – осторожно сказал Ануар.

– Ну просто знаете, – раздраженно сказала Айя, – если вы все время в это играете, вы натаскались уже.

Юн бросил на меня гневный взгляд.

Я сумела задать еще два вопроса с точно таким же результатом – на них ответил Карим, а Айя устроила длинную дискуссию по каждому, – и когда стало понятно, что план сработал только наполовину: игра Айе не нравится, но менее активной это ее не делает, я согрела еду.

Вопреки моему намерению сделать стол скромным, чтобы отбить у Айи охоту приходить ко мне в гости, ужин получился ужасно вкусным. Мы все подобрели – Айя несла чушь, но уже миролюбивее, то и дело целуя Юна, все более и более довольного, Карим, попросив у меня прощения за ранний уход, уехал на работу – у иностранных партнеров был еще день, мы с Ануаром и Бахти тихо переговаривались о чем-то приятном и несущественном, как вдруг из коридора послышался звук падения.

– О господи! – Айя первая выбежала из гостиной.

Анеля лежала на полу между ванной, куда выходила, и комнатой, куда пыталась вернуться.

– Я не успела сесть, – еле слышно сказала Анеля.

– Анеля, – я наклонилась к ней, – что с тобой, что у тебя болит?

Она закрыла глаза, потом приоткрыла:

– Это по нерву… это бывает.

– Может, мы позвоним твоей маме? – спросила Бахти.

– Нет. – Анеля, корчась, спрятала телефон между животом и руками. – Обычный приступ, он скоро пройдет.

Айя, встревоженная, села на пол возле Анели и зачем-то пыталась посчитать ее пульс, но Анеля то и дело неожиданно и страшно дергалась от боли, сбивая Айю со счета. Юн с Бахти рыскали в сумке Анели в поисках лекарства – если Анеля привычна к подобным приступам, у нее должно было быть что-то с собой. Содержимое сумки на добрую половину состояло из таблеток, порошков и мазей, но так как Бахти и Юн никогда и ничем не болели, они не знали, зачем что, а блистеры валялись без вкладышей.