Онлайн книга «Возрождение времени»
– Вот это да! Значит, нас ожидает шоу, какого и за миллион жизней не увидишь! Тот же самый момент, в радиусе коллапса звездной пропасти Король не поддалась отчаянию. Она отпустила щупальца Певуна и отдала приказ сверхъядру: – Все планетарные двигатели на максимум. Направление – прочь от звездной пропасти. Вполне возможно, что ресурсы нашего врага ограниченны, и состояние повышенной гравитации не продлится долго. У нас еще есть шанс. – Во время первой атаки мы потеряли 55 144 двигателя, – сообщило сверхъядро. – У нас недостаточно мощности. Король с горькой улыбкой процитировала древнюю пословицу: «Мертвая балансоптица не умрет повторно». – Немедленно приступаю к выполнению вашего приказа, – отчеканило сверхъядро. Планетарные двигатели с рокотом ожили. Родной мир отчаянно старался удержаться над пропастью. Земля тряслась – так кривизнорыба хлопает плавниками в слишком мелкой луже, стремясь хоть на несколько мгновений отсрочить неизбежную гибель. Но сверхъядро уже вычислило точный момент, когда родному миру придет конец: – Мощности двигателей хватит, чтобы продержаться еще 18,53 узла времени. Затем родной мир начнет ускоряться в направлении пропасти и еще через 22,12 узла времени достигнет порога разрыва и будет разнесен на куски приливными силами. Иными словами, если в течение приблизительно сорока узлов времени местная гравитационная постоянная не вернется к прежнему значению, родной мир погибнет. Оба, и Король и Певун, понимали, что могучий враг, вероятно, просчитал все варианты и не позволит им выбраться из ловушки, но попробовать все же стоило. Сверхъядро сообщило Королю, что на поверхности родного мира воцарился полный хаос. Представители Совета старейшин, Исполнительного совета, Военного совета и Ассамблеи, а также должностные лица всех рангов требовали у Короля аудиенции. Она отклонила все запросы и утомленно сказала сверхъядру: – У меня нет желания провести последние несколько узлов времени в компании политиков. И потом, о чем тут разговаривать? – Но ваш долг – утешать подданных и вселять в них мужество. – Я исполняла свой долг в течение 1,3 миллиарда зерен времени. Думаю, я заслужила право отдохнуть в последнюю оставшуюся крупицу зерна. А вообще-то почему бы тебе тоже не отдохнуть? – Немедленно приступаю к выполнению вашего приказа, – сказало ядро. Его светящаяся сфера исчезла, а во Дворец Тысячи Измерений вернулся покой. Однако снаружи, из далеких развалин города, продолжали просачиваться вопли и крики. Король нетерпеливо взмахнула щупальцами, и этот жест, похоже, активировал некий механизм подавления шума, потому что жалобные крики смолкли. Певун смотрел на Короля в ужасе. Он боялся не смерти – он боялся, что Король прогонит его, чтобы остаться со смертью один на один. Король вспомнила о присутствии собеседника. Повернувшись к нему, она сказала: – Родной мир вот-вот погибнет. Тебе следовало бы уйти. Ты, по крайней мере, все еще в безопасности. И верно, стоит только Певуну покинуть тело-носитель, как он вернется в звездное облако за сорок миллиардов структур отсюда. Даже если бы родной мир схлопнулся в сингулярность, на Певуне это никак бы не отразилось. Он покачал головой: – Какая разница. Тамошние клопы едва не раскатали меня в плоскость. Лучше умереть здесь, чем на дальнем краю известной Вселенной. Мне как верноподданному повезло встретить смерть бок о бок со своим монархом. Будьте милостивы, окажите мне честь остаться с вами, Ваше Величество. Король кивнула и улыбнулась: – Мне приятно твое общество. Певуна так переполняло счастье, что его голосовой орган слегка расстроился, и он не смог выразить подобающую благодарность. Король спросила: – Знаешь, почему я разрешаю тебе остаться? Певун всем своим видом выразил, что не догадывается. Король усмехнулась: – Потому что я увидела в твоем органе мышления, что ты любишь петь старые песни. Это верно? – Простите меня, – смущенно проговорил Певун. – Есть такая глупая привычка. – Вовсе она не глупая. Некоторые из твоих любимых песен родились в ту же эпоху, что и я. Мало кто умеет теперь исполнять их. Споешь мне? – Боюсь, что… мой грубый колебательный орган оскорбит ваши небесные уши. – Брось стесняться. Я люблю слушать пение Жестких. Большинство Жестких не любят петь, и это выделяет тебя из общего ряда. – Ну… тогда ладно. Я постараюсь. Что бы вам хотелось услышать? – На твой выбор. Певун немного подумал, а потом запел песню, которую знал лучше прочих: Я вижу любовь свою, Я лечу рядом с ней, Я дарю ей подарок – Кусочек затвердевшего времени. Чудесные знаки вырезаны на нем, Мягком на ощупь, как ил в мелком озере… Голос Певуна постепенно затухал, пока не смолк окончательно, – уж очень странным взглядом смотрела на него Король. – Что не так, Ваше Величество? Я… я неправильно пел? – Нет, ты пел очень хорошо. Просто… я написала текст этой песни. Певун опешил. – Вы ее автор?! – Нет, эта песня – откровение Творца, – сказала Король. – Творец внедрил ее идеи в мой орган мышления в форме крайне сложных, глубоких мыслефигур. Я лишь записала нашими письменами то, что было наиболее доступно. На первый взгляд это просто песня о любви, но я уверена, что в откровении Творца содержится важное послание, хоть я и не знаю, как его расшифровать. Что скажешь? – Я тоже понятия не имею, – признался Певун. – Меня, например, всегда ставило в тупик выражение «затвердевшее время». Сначала я думал, что, возможно, в древности это просто была популярная метафора, смысл которой со временем утратился. – Нет, – уверенно заявила Король. – Это не какая-то древняя метафора, чей смысл утерян. «Затвердевшее время» – понятие из прорицания Творца, в этом нет ни малейшего сомнения. Пой дальше, старейшина. Возможно, вместе нам удастся докопаться до истины. И Певун продолжил: Она окутывает свое тело временем, И влечет меня за собой на край существования. Это полет духа. В наших глазах звезды как призраки, В глазах звезд мы как призраки. Когда Певун пел эту песню, его орган мышления всегда исполнялся сладкой печали. Но теперь, узнав, что слова песни – тайна, продиктованная самим Творцом, он увидел эти стихи в новом свете: казалось, к каждому слову можно было подойти с бесчисленным множеством разноречивых эзотерических толкований. |