Онлайн книга «Гарем «Все включено»»
|
Масло пришлось поискать, Ирку я на какое-то время потеряла из виду и нашла уже в отделе хозяйственных принадлежностей. Беззвучно шевеля губами, подруга стояла перед стеной из туалетной бумаги. Со стороны казалось, что она молится. – Вечерний намаз? – пошутила я. – Чем намазано? – недослышала Ирка. Она нашла упаковку с надписями на двух языках – турецком и английском. Ее и созерцала, морща лоб. – Тут написано «на каждый день»? Подразумевается, что есть еще какой-то праздничный вариант туалетной бумаги? – Ага, со стразиками. – Я забрала у нее упаковку пипифакса и бросила ее в тележку. – Шагай давай. – Нет, со стразиками – это на очень долгую память, – хихикнула подружка. – А праздничный вариант – это чтобы даже не присесть, чтобы ноги сами в пляс несли… – А, тогда это с волокнами стекловаты. – Такое делают?! – В промышленных масштабах – вряд ли, а в частном порядке… Я невольно поморщилась, вспомнив детский опыт посиделок на трубе с местами нарушенной теплоизоляцией. Эта самая стекловата в прорехах обмотки выглядела такой мягкой и нежной… Никогда в жизни я так не обманывалась. – Потом расскажешь. – Чуткая подруга по выражению моего лица угадала, что я могу поделиться горьким опытом. – Сейчас нужна твоя помощь…Так, что я еще не купила? Она снова посмотрела на туалетную бумагу и вспомнила: – А, точно! Шоколадную пасту! Я не стала спрашивать, как у нее одно проассоциировалось с другим – и так было ясно: по сходству цвета и консистенции. – Так, ну… – «Нутеллу»? – подсказала я, торопясь уже закончить этот эпический поход. – Ты что? Смотри, какая она тут дорогая! – ужаснулась подружка. – Зато я вижу четыре вида какой-то местной шоколадной пасты с орехами, возьмем одну из них. Сейчас я пересчитаю цены на килограмм и определюсь. Я приготовилась долго ждать. – Берите эту, – неожиданно спас меня симпатичный молодой брюнет. С виду он был неотличим от аборигенов, но говорил по-русски даже без акцента. – Она недорогая и вкусная, всегда ее покупаю. – Незнакомец взял с полки красную коробочку, улыбнулся нам и удалился вглубь рядов. – Это еще кто такой? – Ирка строго посмотрела на меня поверх приспущенных очков. – Понятия не имею. – Я пожала плечами. – Какой-то добрый русскоязычный человек. – И откуда он тут? Да еще так вовремя? – Какая разница? – Я тоже взяла и положила в нашу тележку красную коробочку. – Все, едем к кассе! – Подозрительно мне это, – заворчала подружка, неохотно разворачивая телегу. – Ты поосторожнее со случайными знакомствами. Я читала, тут делают большие деньги на продаже в гаремы иностранных секс-рабынь… – Где ты это читала, в исторических книжках про расцвет Османской империи? – Не только! В интернете тоже! Ты думаешь, этот гаремный бизнес устарел? Сомневаюсь… – Я думаю, это мы с тобой несколько устарели для гаремного бизнеса, – успокоила я подругу. – Чай, не девочки уже. Тем более не интердевочки. – Чего это мы устарели? – Ирка неожиданно обиделась, втянула живот и выпятила грудь. – Я лично женщина в самом расцвете сил! – Отлично, тогда ты и понесешь пакет. Мы расплатились за покупки, Ирка внимательно изучила чек, взяла пакет и пошла домой. Я шагала следом, проверяя, правильно ли она идет. У моей милой подруги топографический кретинизм в легкой степени, нужные маршруты ей приходится запоминать по принципу «повторение – мать учения». – Направо, – подсказывала я ей из-за спины. – Теперь прямо и перед лавкой с дондурмой налево. – С чем дурным? – Ни с чем. «Дондурма» – это по-турецки «мороженое». – Дорогое? Ирка – знатная сладкоежка – притормозила, но я подтолкнула ее в спину, пока она не начала изучать ассортимент и калькулировать цены. В этой лавке мороженого видов двадцать, не меньше, можно очень надолго зависнуть… Подружка неохотно, но без активного сопротивления продавилась в нужную нам калитку, вошла в дом и уже в лифте попеняла мне: – Торопишь меня… Мы куда-то спешим? – Мы-то нет… Втяни живот! – Я смекнула, что спешит кто-то другой – по мраморному полу со свистом скользили подметки, – и потеснила подружку, освобождая место в кабинке для еще одного пассажира. Вернее, пассажирки. Гражданочка в черном с ног до головы затормозила, увидев в коробочке лифта нас. – Заходите, заходите! В тесноте, да не в обиде! – приветливо заулыбалась ей Ирка. И озабоченным шепотом уточнила у меня: – Она ж небось по-русски ни бум-бум? – Вэлкам, – сказала я специально для тех, кто ни бум-бум по-русски, и еще подвинулась, ясно намекая – заходи, мол, все поместимся. Гражданочка в черном покосилась на ступеньки, но, видно, решила, что неприлично будет пренебречь нашим показательным дружелюбием, и все-таки шагнула в кабинку. – Кнопочку нажмите! Пынь! – все так же улыбаясь, посоветовала ей Ирка и показала, как именно надо «пынь», ткнув указательным пальцем в серебристый кружочек. Закрепощенная женщина Востока тоже высунула из длинного рукава один пальчик, придавила нужную ей кнопочку, двери закрылись, и мы поехали. Ирка улыбалась, я, чтобы не смущать гражданочку, смотрела на встроенный в стену экран – показывали что-то из жизни насекомых, попутчица наша стояла себе черной пирамидкой, скромно потупив взор, так что я даже глаз ее не рассмотрела. Остальное-то и вовсе было спрятано под материей. Закрепощенная женщина вышла этажом раньше. – Уф, – вздохнула Ирка, стирая улыбку с лица вместе с потом. – И как это они ходят по такой жаре все обмотанные тряпками? Одни глаза на виду, никакой ведь вентиляции! Мы выгрузились из лифта на своем этаже, и Ирка поволокла к нашей двери пакет, а я приготовилась открыть дверь – старательно припоминая семизначный код замка. Там были латинские буквы и арабские цифры – то еще упражнение на укрепление девичьей памяти. Я набрала код так, как запомнила, но дверь не открылась. Значит, неправильно запомнила, эх… Пришлось доставать мобильник и заново набирать буквы и цифры, сверяясь с записью в «Заметках». Я предусмотрительная, да. Отправляясь в путешествие, я всю такую важную информацию, как коды, адреса, разные там явки и пароли, непременно записываю и на бумажке, и в каком-нибудь из гаджетов. Так сказать, дублирую информацию, используя для ее сохранения и традиционный способ, и современные технологии. Мало ли, вдруг бумажка потеряется или, наоборот, телефон разрядится… А дверь опять не открылась! |