Книга Когда терпение лопнуло, страница 22 – Татьяна Чистова

Соловьева поперла к окну, налетела на стол, прижала Риту к подоконнику. Та едва успела вскочить и убраться в сторонку – начальница одним прыжком оказалась у окна и принялась остервенело дергать цепочки, опускавшие и поднимавшие жалюзи. Ничего не добилась, кроме туч пыли и мелкого мусора, враз засыпавшего пол и стол, принялась вертеть башкой.

– Помогите мне, – она чуть ли не повисла всей тушей на цепочке, та опасно трещала, карниз скрипел, но жалюзи не поддавались. Их заклинило еще четыре года назад, правда, и новыми они работали через пень-колоду и с первого же дня почти не использовались по назначению.

– Надо или переставить мой компьютер, чтобы я могла работать, – сказала Рита и отошла от Соловьевой насколько позволял стол, – либо установить на оконное стекло специальный защитный экран, чтобы внутренняя информация не стала известной посторонним или злоумышленникам. Пункт семь-восемь той же инструкции по информационной безопасности. Инструкция утверждена и подписана Председателем правления банка!

Эту инструкцию она нашла еще вчера, выписала подходящие пункты – реально существующие, между прочим, если Соловьевой взбредет в голову их проверить – и целое утро зубрила, чтобы оказаться во всеоружии в нужный момент. И успешно отбилась. Над стулом через проход показалась Иркина чуть растрепанная макушка, но Соловьева туда и не взглянула. Она набычилась, рывком вернула стол на место и ринулась к Юльке. Та скорбно вздохнула, отложила смартфон и подняла голову, чуть выпятила губы. Соловьева затормозила в шаге от ее стола.

– Чего сидим? Работать я за вас буду?

Юлька повела плечиком и дернула бровями.

– Меня не обеспечили необходимым оборудованием и инструментами для выполнения обусловленной трудовым договором и должностной инструкцией обязанностей.

Соловьева сжала батончик в ладони, сжала пальцы, конфета хрустнула точно таракан под тапком.

– Чем не обеспечили? – Соловьева реально растерялась. Она уже поняла, что дело нечисто, и одним ором не обойдешься. Но на всякий случай завизжала.

– Я тебе сейчас устрою «не обеспечили!»! Быстро объяснительную мне на стол!

Юлька досадливо поморщилась, демонстративно прикрыла ладонями уши и проговорила ангельски:

– Хорошо, Наталья Анатольевна, как прикажете. Я укажу в объяснительной, что непосредственной руководство в вашем лице вынуждает меня нарушить пункт двадцать шесть Инструкции по работе на персональном компьютере. Эта инструкция утверждена и подписана Председателем правления банка…

Соловьева быстро жевала, глядя в одну точку перед собой. Соображала, что делать, в голову ничего не приходило, белки глаз у нее подернулись розовой сеточкой, а опухшая от батончиков рожа, наоборот, побледнела.

– Какого оборудования не хватает? – уточнила она. Юлька кончиком авторучки показала на угол стола.

– Согласно инструкции, пункт двадцать шесть, подпункт тринадцать, мышь нельзя эксплуатировать без коврика. У меня нет коврика, следовательно, я не могу начать работу, так как мое рабочее место не оборудовано должным образом.

Соловьева сцапала мышь, покрутила в пальцах и сунула ее чуть ли не в нос Юльке. Та отшатнулась, прищурилась.

– Это беспроводная мышь! – сквозь зубы проговорила Соловьева. – Оптическая. Ей не нужен коврик! Ты за дуру меня держишь, да? Вы что тут устроили!

Она сжала мышку, как недавно батончик, пластик тошно хрустел в ее лапе, Юлька подмигнула Рите, Анька вдруг вскочила, зажала ладонями рот.

– Ой, мне плохо, я выйду! Мне очень плохо, очень!

Она сгребла зачем-то в кучу своих верблюдов и моментально смылась, проскочила мимо ошалевшей Соловьевой и была такова. Та обалдело похлопала глазами, поправила гнездо на голове и кинула мышь на Юлькин стол:

– Работай, быстро! Отчет должен быть готов через два часа!

– Меняйте инструкцию, – Юлька не шелохнулась, проводила взглядом мышь, что проскакала по столу и свалилась на пол, – или давайте коврик. Вы не имеете права заставить меня нарушать инструкцию. Или я напишу служебную записку по поводу инцидента.

– Кстати, в инструкции полно ошибок, – встряла Рита. – Например, в главе семь, восемь и тринадцать надо проставить запятые, так как деепричастный оборот на письме выделяется запятыми.

Соловьева шарила по карманам безразмерной робы, на пол летели фантики и бумажки. Ирка наполовину выбралась из-под своего стола и кинула в середину прохода какой-то провод, в прошлом белый, а сейчас серо-полосатый, точно потрепанная жизнью уставшая змея. Соловьева аж подпрыгнула.

– Какого черта… – завизжала она с новой силой, – какого, я спрашиваю, ты там ползаешь? Ты работать собираешься, за что тебе деньги платят?

Ирка поднялась, отряхнула узкие серые брючки, села и красиво повернулась на стуле.

– В соответствии с пунктом два – подпункт шестнадцать перед началом работы я должна убедиться внешним осмотром в отсутствии механических повреждений шнуров электропитания и корпусов средств оргтехники, – точно училка, объясняя новую тему, говорила Ирка, – а также в отсутствии механических повреждений электропроводки и других кабелей. Этот кабе́ль вызвал у меня подозрения, считаю, что он неисправен. Надо пригласить специалистов для экспертизы и диагностики. Работать на неисправном оборудовании – значит, подвергать свою и коллег жизнь и здоровье опасности, в инструкции об этом есть отдельный раздел. Я первую помощь оказывать не умею, мне нужен дополнительный инструктаж и обучение.

Юлька прикусила губу, Рита отвернулась к окну, прикидывая, сколько времени им понадобится на отчет – делать-то его все равно придется. Проще всего будет взять данные прошлого месяца с поправкой, применив установленный коэффициент. Марианка всегда так делала, и ничего, комплаенс были довольны. Минут сорок, не больше. Значит, можно продолжать концерт.

Соловьева опасливо глянула на Ирку, на шнурок, что скрутился в три погибели посреди прохода, на подчиненных. Рита по-прежнему смотрела в окно, Юлька в смартфон, а Ирка – в зеркальце, поправляла невидимые постороннему глазу дефекты в макияже. Соловьева чавкала и комкала в лапах фантики от конфет.

– Отчет, – севшим от ора голосом сказала она, – его надо сдать сегодня.

Тоскливо уставилась на подчиненных, чуть ли не со слезами на глазах.

– Сожалею, Наталья Анатольевна, мы не можем нарушать инструкции, – сказала Рита. – Если только под вашу ответственность, но нам необходимо письменное распоряжение.

Соловьева опустила башку, точно собираясь кого-то забодать, но кинулась не на врага, а к себе в кабинет. Дверь закрылась, Ирка развернулась на стуле, тихонько захлопала в ладоши.

– Как мы ее, а? Будет знать, дрянь такая!

Юлька пнула мышь, та отлетела к двери.

– Поганка, – Юлька потопала за мышкой, – а где наша многодетная мать? Ее тошнило, вроде, не за третьим ли она собралась?