Книга Не зови волка, страница 60 – Александра Росс

К Лукашу не относилось ни то ни другое.

– Чего ты хочешь? – с вызовом спросила она.

– Рен, я…

В паре метров от них Духа спикировала с самой верхушки дерева и прижала к земле псотника. Умирая, мелкое существо шипело, как кузнечные мехи.

Фелка обошла мертвое тельце псотника и начала помогать Рен с седлом. Лукашу показалось, что она специально вмешалась в их разговор.

– Рен, а у тебя никогда не возникало ощущения, – сказала девушка, намеренно исключая Волчьего Лорда из беседы, – что лес не на твоей стороне?

Фелка пропала из виду, пристегивая седельную сумку к седлу. Вернувшись на место, она объяснила:

– Тебе никогда не казалось, что его не стоит спасать?

Рен посмотрела на нее, а затем перевела взгляд на Лукаша.

– Знаешь, – холодно сказала она, – я уже убедилась, что не все достойно спасения.

Лукаш знал, что заслужил это.

Все же он наклонился вперед, и – хотя это могло быть игрой его воображения – рука Рен замерла на седле. Возможно, ему выпал единственный шанс все исправить. Он мог бы рассказать ей правду о своей руке и о том, что затеял все это только ради Францишека.

Но он этого не сказал.

– Прости меня, Рен, – прошептал Лукаш.

Ему хотелось, чтобы они могли начать заново. Он желал вернуться назад, в тот момент, когда с его губ слетела первая ложь. Он мечтал, чтобы между ними не стояли девять мертвых братьев и дракон. Он бы хотел, чтобы тогда, на берегу реки, он не щелкнул зажигалкой и она не убежала.

Ему хотелось, чтобы она его поцеловала.

Их тяжелое дыхание повисло в воздухе, а затем, смешавшись между собой, плавно поднялось вверх и превратилось в часть густого тумана.

– Если будешь просить прощения слишком часто, – сказала она, – однажды я перестану тебя прощать.

День пролетел незаметно. Рен обратилась рысью, отдала свою одежду Фелке и прошла большую часть пути с Чарном и Ришем. Она избегала Лукаша, и он это знал. Даже когда они разбили лагерь недалеко от реки, она продолжала его избегать. Рен свернулась клубком между Фелкой и своими животными, но Лукаш видел, что она наблюдает за ним, приоткрыв один зеленый глаз.

В конце концов он покинул лагерь и отправился к реке, чтобы присоединиться к Кожмару. Добравшись до воды, Лукаш не нашел светловолосого Ворона и решил проверить свое плечо. Кровоточащие порезы открылись, а кожа по краям приобрела фиолетовый оттенок.

Лукаш опустился на колени и зачерпнул темную воду, пытаясь промыть раны. Он не мог избавиться от мыслей про Михала и Эльяша.

Волчий Лорд раздумывал над словами лешего. Что, если маленький безумец был прав? Что, если он правда умрет здесь? Одно дело сжечь руку: да, она выглядела отвратительно, но это событие всего лишь прервало его карьеру.

А все это… могло прервать его жизнь.

Он омыл раненое плечо темной водой, и в реку полилась густая черная кровь. В глубине души Лукаш боялся, что это может привлечь подводных чудовищ.

«Францишек, – подумал он, сгибая руку и наблюдая за тем, как порезы дрожат при свете луны. – Францишек, мне так жаль».

Во мраке за его спиной раздались шаги.

Лукаш вскочил на ноги, схватив винтовку.

– Спокойно, парень, – пробормотал Кожмар, подняв ладонь. Блондин показал на завернутый в ткань сверток, который он нес в другой руке. – И это после того, как я чуть не умер в руках этого «грызуньего» повелителя.

Лукаш опустил винтовку, чувствуя, как трясутся его руки.

– Не думаю, что есть такое слово, – сказал он.

Кожмар рассмеялся, и его смех эхом разнесся по лесу.

– Тебе-то откуда знать? – беззлобно сказал светловолосый солдат.

Леший сказал, что к следующему вечеру они уже доберутся до гор, и Лукаш подумывал о том, чтобы отправиться в путь той же ночью. Может, Рен и правда любила этот лес, но Волчий Лорд никак не мог избавиться от постоянного чувства тревоги.

Взгляд Кожмара задержался на его раненом плече. В раскрытых порезах уже показались белые кости. Густая темная кровь медленно сочилась на кожу Лукаша, оставляя на его рубашке бурые пятна. Когда майор снова посмотрел в глаза Волчьему Лорду, его лицо не выражало ни отвращения, ни испуга.

– Ладно, – с этими словами блондин опустился на землю. – Пора что-то с этим делать.

У Лукаша сердце ушло в пятки.

«Ты пахнешь смертью».

– Становится только хуже, – сказал он.

Кожмар покачал головой.

– Мы не умрем здесь, Лукаш. Только не из-за такой глупости. Мы погибнем на той горе или же будем жить.

Его слова задели Лукаша за живое. На секунду ему показалось, что к нему вернулся один из его братьев. Они всегда говорили что-то подобное, уходя в крайности и строя планы легендарных масштабов. Может, Лукаш и сказал бы, что не собирается умирать в этом лесу. Именно это он и пообещал себе еще в начале путешествия. Но пока что у него не особо получалось держать обещания.

Он сел рядом с Кожмаром, уже склонившимся над своим свертком. В тусклом свете Лукаш разглядел квадратный кусочек воска, его цвет напоминал о кремовом меде, с вкраплениями чего-то темного. Он пах крахмалом и нечистотами.

– Что это, черт побери, такое? – Вопрос Лукаша прозвучал грубо, хотя он совсем этого не хотел.

– Не морщи нос, – спокойно ответил Кожмар. – Это живокость. На то, чтобы правильно приготовить зверобой, уйдут недели, а мы оба знаем, что так долго ты не протянешь.

Лукаш не ответил, но это был второй мрачный прогноз насчет его долголетия за последние несколько дней, и он не горел желанием зацикливаться на неприятных мыслях. Кожмар ничего не заметил и продолжил как ни в чем не бывало:

– Кроме того, это все, что наш маленький волосатый друг выращивает в своей крысиной норе. А ты знаешь, что нищим – или, в нашем случае, раненым – выбирать не приходится. Просто безобидное маленькое растение, сваренное с жиром и медом. Тебе сразу станет лучше.

Живокость легко распалась на несколько липких ломтиков, которые Кожмар умело закрепил под бинтами. Странная медовая субстанция показалась Лукашу невероятно мерзкой.

– Для майора у тебя очень необычные навыки, – заметил он, стараясь не выдавать своего отвращения.

Уверенной рукой Кожмар закрепил повязки на ранах Лукаша. Коснувшись кожи, бинты зашипели, и по его телу прокатилась волна обжигающей боли.

– Я был врачом, – бесхитростно ответил Кожмар.

Живокость все еще жгла кожу Лукаша.

– Я не знал, что врачи становятся майорами, – выпалил он сквозь сжатые зубы.

– Что сказать. – Кожмар улыбнулся. – Еще я убил много людей.