Онлайн книга ««Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы»
Показания же СОСНОВСКОГО, ГУРСКОГО и ПОЛУЭКТОВА о КАРИНЕ противоречивы, неконкретны и сомнительны в их достоверности. Так, СОСНОВСКИЙ, излагая обстоятельства вербовки КАРИНА для работы на польскую разведку, показал, что при встрече с ним КАРИН “по своей инициативе” начал вербовать его, СОСНОВСКОГО, “для явно шпионской деятельности”, но затем оказался сам завербованным СОСНОВСКИМ. ГУРСКИЙ о КАРИНЕ показал дословно следующее: “Я не знаю, был ли КАРИН формально завербован СОСНОВСКИМ, но пользовал его для польской разведки в широких масштабах”. По показаниям ПОЛУЭКТОВА, на основании которых он Л.187 в 1937 году был осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР и которое он подтвердил в суде, КАРИН не проходит. О КАРИНЕ имеются упоминания (и то косвенного порядка) в собственноручных записях ПОЛУЭКТОВА, которые приобщены к делу ПОЛУЭКТОВА лишь в 1940 году. Лично сам КАРИН виновным себя в принадлежности к польской разведке не признал. Из имеющихся в архивных личных делах на КАРИНА документов видно, что, работая с 1919 г. по 1934 г. в органах ВЧК-НКВД и затем в Разведуправлении РККА, он по службе характеризовался только положительно. В 1925 году КАРИНЫМ, как указано в его аттестации, “был получен так называемый “большой стратегический план” — документ, определивший основное направление японской экспансии на материк на много лет вперед”. Положительные отзывы о деятельности КАРИНА в НКВД и Разведупре дали допрошенные по делу свидетели ГУДЗЬ, НОВИКОВ и ЗАХАРОВА-КИРСАНОВА. Принимая во внимание вышеизложенное, полагал бы: Дело по обвинению КАРИНА Федора Яковлевича в соответствии со ст. 204 п. «б» УПК РСФСР прекратить. СТ. СЛЕДОВАТЕЛЬ 1 ОТДЕЛА СЛЕДУПРАВЛЕНИЯ КГБ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР майор (КУХАРЕВ) «СОГЛАСЕН» НАЧАЛЬНИК 1 ОТДЕЛА СЛЕДУПРАВЛЕНИЯ КОМИТЕТА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР. Подполковник (МАЙОРОВ)». 5 мая 1956 года Военная коллегия Верховного суда СССР отменила решение Специальной комиссии от 21 августа 1937 года «за отсутствием состава преступления». 21 мая 1937 года Сталин проводил совещание в Кремле, на котором присутствовали Молотов, Ворошилов, Каганович, Ежов, Фриновский, руководитель Иностранного отдела ГУГБ НКВД А.А. Слуцкий, руководитель спецгруппы НКВД Я.И. Серебрянский, начальник Разведывательного управления РККА С.П. Урицкий и его заместители М.К. Александровский и А.М. Никонов. В своем выступлении Сталин, в частности, сказал: «1. <…> Необходимо полностью учесть урок сотрудничества с немцами. Рапалло, тесные взаимоотношения — создали иллюзию дружбы. Немцы же, оставаясь нашими врагами, лезли к нам и насадили свою сеть. Т. Берзин честный человек, но проглядел и со своим аппаратом попал в руки немцев (здесь и выделено мной. — М.А.). <…> 5. Сеть Разведупра нужно распустить, лучше распустить всю. Вызвать людей, присмотреться к ним и после тщательной проверки некоторых из них можно будет использовать в другом направлении, послать в другие места. Лучше иметь меньше; но проверенное и здоровое. Центральный аппарат должен состоять только из своих людей…» Для подобных заявлений должны были быть веские основания и НКВД их «представлял». 26 мая 1937-го был арестован состоявший в распоряжении Разведупра РККА полковой комиссар А.Б. Асков. С октября 1933-го по март 1937-го он находился в служебной командировке в Токио под прикрытием должности 1-го секретаря полпредства СССР. «Асков, будучи арестован за принадлежность к японской разведке, на предварительном следствии виновным себя признал и показал, что по шпионской работе он был связан с МЕЛЬНИКОВЫМ, который его устроил на работу в Разведывательное управление РККА. В суде, однако, Асков виновным себя не признал, от показаний, данных им на предварительном следствии, отказался и заявил, что показания с признанием своей вины он дал на следствии в болезненном состоянии». «Как показал МЕЛЬНИКОВ, он через АСКОВА передал японской разведке полные данные об агентуре Разведупра по Китаю, Маньчжурии, Ирану, Германии, Чехословакии и Америке, а также сведения о личном составе аппарата Разведупра. Арестованный АСКОВ А.Б. на следствии по этому вопросу показал, что он по согласованию с МЕЛЬНИКОВЫМ выдал японской разведке резидента Разведупра в Шанхае — «Рамзай» и передал ряд сведений о работе Разведупра». 2 сентября 1937 года Военной коллегией Верховного суда СССР АСКОВ А.Б. был приговорен по обвинению в шпионской деятельности к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Реабилитирован 6 декабря 1956 года. С 1 по 4 июня 1937 года в присутствии членов Правительства состоялось расширенное заседание Военного Совета при Народном комиссаре обороны СССР. 2 июня на заседании выступил Сталин. Он говорил о разведке в широком и в узком смысле слова, вернее, об отсутствии разведки. И касались его слова как ОГПУ в целом, так и военной разведки, отрицательную оценку которой дал 21 мая: «Во всех областях разбили мы буржуазию, только в области разведки оказались битыми, как мальчишки, как ребята. Вот наша основная слабость. Разведки нет, настоящей разведки. Я беру это слово в широком смысле слова, в смысле бдительности и в узком смысле слова также — в смысле хорошей организации разведки. Наша разведка по военной линии плоха, слаба, она засорена шпионажем (выделено мной. — М.А.). Наша разведка по линии ГПУ возглавлялась шпионом Гаем, и внутри чекистской разведки у нас нашлась целая группа хозяев этого дела, работавшая на Германию, на Японию, на Польшу сколько угодно, только не для нас. Разведка — это та область, где мы впервые за 20 лет потерпели жесточайшее поражение. И вот задача состоит в том, чтобы разведку поставить на ноги. Это наши глаза, это наши уши. Слишком большие победы одержали, товарищи, слишком лакомым куском стал СССР для всех хищников. <…> Вот Германия первая серьезно протягивает руку. Япония вторая — заводит своих разведчиков, имеет свое повстанческое ядро. Те хотят получить Приморье, эти хотят получить Ленинград». 26 июня был арестован начальник 2-го отдела Разведупра комбриг А.Ю. Гайлис (Валин). На допросе 28 июля он «сознался» в шпионаже в пользу Германии и Японии. Из Протокола допроса обвиняемого Валина (Гайлиса) (во всех протоколах первой значится фамилия «Валин», подлинная фамилия значится или в скобках, или через дефис) от 29 июля 1937 года: «ВОПРОС. На допросе 28 июля Вы сознались в том, что являетесь немецким и японским шпионом. Расскажите подробно о Вашей шпионской деятельности? ОТВЕТ. Прежде чем показать о моей шпионской деятельности в пользу Японии и Германии, я хочу следствию рассказать о том, как я стал на путь измены и предательства. В сентябре 1923 года после окончания Военной академии я поступил в распоряжение Разведупра РККА. Начальником Разведупра в то время был Зейбот. Прибыв в распоряжение Разведупра, я был направлен на нелегальную работу в Германию совместно с целым рядом лиц, также окончивших военную академию и работавших в Разведупре. <…> Все мы прибыли в Германию с советскими паспортами, и там перешли на нелегальное положение; мы работали по провинциям в качестве военных инструкторов при областных комитетах компартии Германии. |