Онлайн книга «Три сапога пара»
|
Бывший лейтенант только вздохнул. И еще какое-то время спустя… – Какую стрижку изволите? Цирюльник крутанул стул, на котором сидел завернутый в пелерину Салех. Бывший лейтенант уставился на себя в зеркало. Не лишним будет напомнить, что волос у Рея голове не было вообще, никаких. – Вы издеваетесь? – от накатившей злобы лицо инвалида пошло красными пятнами. – Молодой господин только что оплатил мне десятикратную стоимость самых дорогих парикмахерских услуг, – прошептал цирюльник на ухо взбешенному клиенту. – Я честно, пытался ему возразить, но он сказал, что в противном случае вы переломаете мне все кости. Пожалейте старика… Озадаченное молчание затягивалось. – Могу отполировать. Хотите? В итоге пахнущий дорогим одеколоном Рей Салех в компании такого же свежевыстиранного Ричарда Гринривера подошел к академии с не выговариваемым названием. Ровно в полдень они прошли через монументальную гранитную арку. – Мистер Салех, ощущаете торжество момента? Весь мир у наших ног. Из этого места выходят люди, что творят историю! – То-то я о нем за три с лишним десятка лет ни разу не слышал! – Рей был раздражен. Если бы его спросили почему, то бывший лейтенант навряд ли бы сказал что-то внятное. По факту он не был похож на себя прежнего. И новый костюм в этом вопросе был куда как более инороден, чем отсутствие ноги. – Невежество и безграмотность – бич современной цивилизации. Двигать людей в сторону прогресса – вот истинная задача аристократии. Теперь и вам, мистер Салех, предстоит разделить со мной эту тяжкую ношу, раз провидению было угодно одарить вас. – Звучит как пафосный бред завравшегося аристократа. Ричард, ты отстриг ус морскому офицеру и наблевал в сапоги городовому, при всем моем уважении к твоим деньгам, ты не тянешь на человека, что несет непосильную ношу прогресса. Может, ты знаешь, как устроен паровой двигатель? – Ах, мистер Салех, вы просто не понимаете! Но ничего, пройдет время, и я изменю ваше мнение об аристократии. – Гринривер, я бью для тебя людей, ношу чемоданы и похмеляю поутру. За то, чтобы я соглашался с твоим мнением, ты мне не платишь. – А если буду? За какие деньги вы согласитесь лизать мне задницу? Салех задумался. Ему уже платили больше, чем гвардейскому полковнику. – Боюсь, на подобное денег нет даже у твоего отца, – покачал головой инвалид. На эту фразу Ричард озадаченно промолчал, но спорить не стал. Чем несказанно удивил бывшего лейтенанта. – Ничего, мистер Салех, я еще куплю вашу душу. Я еще не встречал человека, что устоял бы перед теми соблазнами, что дает ему положение. – А я и не планирую такой подвиг. Просто привык называть вещи своими именами. Ты богатенький мальчик, который решает все свои проблемы деньгами. И тебя в моих глазах извиняет только то, что ты отморожен как полк кирасиров, и ставишь на кон свою шкуру, которая у тебя одна, так же легко, как и деньги, которых у тебя не счесть. Это много стоит. Но все равно ты мудак и сволочь. – Ах, мистер Салех, вы даже не представляете весь список моих пороков. Я похотлив, мстителен… – Ричард, заткнись! – послушав долгожданную тишину, бывший лейтенант осторожно добавил. – Пожалуйста. Под зловещее молчание графеныша приятели зашли в здание, где висела табличка «приемная комиссия». В помещении было тихо и пустынно. Здание было старым, и носило следы достаточно бережного ремонта. Кое-где из стен выступали крупные камни. Часть плитки на полу была взломана корнями. В воздухе витал дух не старины, – древности! Ричард тоже подавленно молчал. Происходящее выбивалось и за его жизненный опыт. Стены становились все выше, и потолок тонул в дымке. Казалось, молодые люди стоят на краю бесконечного пространства. То же самое испытывает человек в первый раз увидевший океан. – Молодые люди? Вы абитуриенты? Наваждение схлынуло. Здание снова стало нормальных размеров. Одна из дверей оказалась открыта, и в проеме показалось новое действующее лицо. Незнакомец был низок, лыс, и казалось, состоял из одних сферических поверхностей. Серые глаза навыкате, круглый едва заметный подбородок, покатые плечи и выдающееся брюхо. Все это подчеркивал костюм коричневого цвета. Рей был готов поклясться, что ботинки на незнакомце тоже круглые. Убедившись, что внимание привлечено, незнакомец продолжил. – Проходите быстрее, я не советую задерживаться в этом месте надолго. Мы его давно не кормили. Не став выяснять подробности, приятели пересекли зал, едва не прижимаясь друг к другу. Последние слова незнакомца настораживали. – Имя, возраст, специальность? – А? – Салех огляделся. Он стоял в большом светлом кабинете. За столом сидел круглый дяденька. В широко раскрытые окна врывался теплый ветер. – А где… – Ричарда нигде не было, хотя буквально пару ударов сердца назад он стоял рядом и в воздухе витал запах его одеколона. – Тоже заполняет документы. Не теряйтесь. В этом году вы первые, – мужчина взглянул на Салеха через круглые очки, которые держались на круглом носу безо всяких дужек. – Имя, возраст, род занятий?! – рявкнул незнакомец басом. Салех рефлекторно вытянулся по стойке смирно. – Рей Салех, тридцать четыре года, лейтенант двадцатого пехотного полка в отставке. – Салех, Салех, ага… Нашел! Травмы, увечья, психологические расстройства? – А… -Так и запишем, ибицильность… – Ноги нет... – прошипел Салех, изрядно натренированный общением с Гринривером, не сорвавшийся только по этой причине. – Какой? – Чего? – Какой ноги нет? – Левой… Я очень извиняюсь, а это разве так незаметно? – подтверждая свои слова, Салех топнул ногой в протезе. – Сколько яблок я держу? Бывший лейтенант с непониманием уставился на своего собеседника. И на его руки, которые лежали на столе. – Что? – Лейтенант, ты совсем тупой? Повторяю вопрос: сколько яблок я держу? – Ноль! Ни одного. А в чем смысл этого вопроса? – Читать умеешь? – Полное среднее образование. Курсы младшего офицерского состава. – Это понятно. А читать то умеешь? – Грамотный! Вы меня совсем за идиота держите? – Нет. Имя свое написать сумеешь? – Да! – Докажи. – Что? – Говорю, докажи. Напиши свое имя вот на этом листке. Тяжело вздохнув, и мысленно извинившись перед Ричардом за то, что отбирает у него титул самого сложного собеседника, Рей склонился над столом и старательно вывел свое имя на листке бумаги. |