Книга Отдел деликатных расследований, страница 29 – Александр Макколл Смит

Ульф глянул вниз, на Мартена. Пес действительно лежал – более или менее – носом в стенку.

– Я отвезу его прямо сейчас, – сказал он. – Я уже записал его к доктору Хоканссону.

Госпожа Хёгфорс кивнула.

– Хёгфорс говорил, что некоторые вещи нельзя откладывать на потом. Всегда это повторял.

Несколько банально, подумал Ульф. Уж если собираешься повторять что-нибудь постоянно, стоит найти нечто исполненное более глубокого смысла. Но вслух он эти соображения высказывать не стал, вместо этого ответив:

– Ваш супруг был, как всегда, прав, госпожа Хёгфорс.

– Он, конечно, не всегда следовал собственному совету, – сказала она.

На какое-то мгновение Ульф задумался, уж не отвернулся ли покойный господин Хёгфорс в свое время к стене.

– Обычное дело, – согласился он. – Советы, как правило, предназначаются для других, а не для себя.

Наклонившись, он поднял Мартена, который не выказывал ни малейшей склонности куда-то идти, на руки. Пес не сопротивлялся, но был довольно тяжел, и ходить с ним было неудобно. Госпожа Хёгфорс суетилась вокруг них и даже предложила поехать с ними к ветеринару. Ульф поблагодарил ее, но сказал, что попробует справиться сам. Мартен взирал на них обоих глазами, исполненными бесконечной душевной грусти. Он снова вздохнул.

Ульф отнес его на руках в «Сааб», а потом, когда они приехали, – так же, на руках, в клинику. Там им пришлось немного подождать – они приехали слишком рано, – но вскоре доктор Хоканссон появился на пороге кабинета и пригласил их зайти.

Осмотр много времени не занял. Все, как сказал ветеринар, выглядело хорошо – по крайней мере для первичного осмотра. Температура у Мартена была совершенно нормальная; в брюшной полости не наблюдалось ни опухолей, ни болезненного вздутия; глаза и нос тоже не давали поводов для беспокойства. Доктор Хоканссон выпрямился, отступил от стола и задумался.

– Вы знаете, что у собак тоже бывает депрессия, господин Варг? – спросил он.

– Да, я слыхал об этом, – задумчиво ответил Ульф. Он немного помолчал; Мартен предстал перед ним в новом свете. – Вы думаете, дело в этом?

Доктор Хоканссон кивнул.

– Такая вероятность есть. У нас в Швеции немало собак страдают так называемым сезонным аффективным расстройством. Но проявляется оно, как правило, зимой – причина в нехватке солнечного света.

– И витамина D? – спросил Ульф. – Это ведь связано с витамином D.

– Свидетельства этому есть, – согласился доктор Хоканссон. – Было одно датское исследование, которое показало неплохие результаты при приеме витамина D.

– Так, значит, ему не хватает витамина D.

– Возможно. Мы можем это проверить. Но не забывайте, сейчас лето. САР – это сезонное заболевание. Не думаю, что состояние Мартена носит сезонный характер.

Ветеринар потрепал своего пациента за ушами, но Мартен только коротко посмотрел на него и опять опустил взгляд.

– А больше вы никаких симптомов не наблюдали, господин Варг?

– Это его состояние заметила моя соседка, – объяснил Ульф. – Она сказала, что Мартен перестал чем-либо интересоваться. Не хочет даже ходить на улицу, хотя это совсем на него не похоже. Вообще-то он очень любит прогулки.

– Может, еще гиперфагия?

– Боюсь, я не совсем…

– Это значит – переедание, – пояснил доктор Хоканссон. – Во время депрессии люди склонны переедать.

Ульф ответил, что собаки вообще любят поесть.

– Собаки вечно хотят есть, разве нет? От еды никогда не отказываются.

– Возможно, – сказал ветеринар. – А как насчет летаргии? И снижения либидо?

Ульф поднял бровь:

– Снижение либидо? Да вы же сами его кастрировали, доктор Хоканссон. Я думал, на этом с его либидо было покончено.

Доктор Хоканссон несколько смутился:

– Да, действительно. Но снижение уровня тестостерона не означает, что не осталось тестостероновой памяти.

Ульф некоторое время смаковал эту фразу. Тестостероновая память. Хорошее название для книги – например, для мемуаров знаменитого повесы, который, будучи уже немощным старцем, оглядывается на свою жизнь, исполненную любовных побед.

– Здесь я никаких перемен не заметил, – ответил он. – Мартен никогда не был склонен сбегать или драться с другими собаками, как это свойственно некастрированным псам – насколько я понимаю.

Ветеринар подошел к шкафу и достал оттуда картонную коробочку.

– Думаю, мы можем попробовать давать ему антидепрессанты, – сказал он.

– Прозак? Собакам дают прозак?

– Не совсем прозак, – ответил доктор Хоканссон. – Прозак не предназначен для животных. Есть одно средство против общих поведенческих расстройств, называется кломипрамин. Давайте попробуем.

Ульф встревожился.

– Нельзя ли обойтись без лекарств? Есть ведь и другие возможности?

– А, психотерапия? – спросил доктор Хоканссон. – Если хотите, могу порекомендовать ветеринарную психотерапевтическую клинику, которая специализируется на подобных случаях. Они работают над улучшением настроения. – Он помолчал. – Но честно говоря, мне кажется, нам нужно сделать что-то немедленно. Психотерапия может занять немало времени.

Ульфу это уже было известно. Сам он вот уже два года ходил к психотерапевту, пускай у него и было ощущение, что, может, ему не так уже это нужно. Но если Мартен тоже начнет посещать психолога, это значит, что ему придется платить в два раза больше, чем он уже платил доктору Свенссону.

– Кломипрамин, – сказал он. – Думаю, мы начнем с этого.

Доктор Хоканссон явно был этому рад.

– Препарат дает неплохие результаты, господин Варг.

Первую дозу ветеринар дал Мартену тут же, на месте, и пес проглотил таблетку с отсутствующим видом, будто ему было безразлично, что с ним произойдет. Потом взглянул на Ульфа и медленно поднялся на ноги.

– Надо же, сразу подействовало, – заметил Ульф.

Доктор Хоканссон рассмеялся.

– Посмотрим. Но, по крайней мере, вам не придется нести его на руках.

Они вышли из кабинета в общую приемную. И здесь-то, среди глубоко несчастливых представителей кошачьих и псовых семейств, а также их – по большей части встревоженных – хозяев, он столкнулся нос к носу с Блумквистом.

Блумквист явно ничем встревожен не был.

– Господин Варг! – воскликнул он. – Каким ветром вас сюда занесло?

Этот вопрос, подумал Ульф, и есть причина, по которой Блумквист никогда не дорастет до Следственного управления.

– Моя собака, – сказал он, делая жест в сторону Мартена, который стоял рядом с ним с безутешным видом.