Книга Девочка по имени Зачем, страница 16 – Наталья Юнина

— А я уж думал, ты утонула. Там халат есть, или ты меня не слышала? — вздрагиваю от неожиданно возникшего голоса со спины.

— Вы меня напугали, — затягиваю потуже полотенце, как только это возможно.

— Ой, ты бедная моя. Ну ничего, зато проснулась. Так что там, насчет халата?

— Я пока не определилась. Халат чужой, а платье прокуренное, терпеть не могу запах табака.

— А, ну поэтому ты в полотенце, железная женская логика. Я бы тебе, конечно, предложил Машино платье, но боюсь даже со своей маленькой комплекцией, ты в него не влезешь.

— Вы как всегда на своей волне.

— А то. Постоянство наше все. Держи, — протягивает мне стакан с какой-то жидкостью. — Выпей до завтрака, полегчает. Жду тебя внизу на кухне, дорогу найдешь.

Смотрю на прозрачную жидкость и только сейчас понимаю, как мне безумно хочется пить. Выпиваю залпом, даже не задумываюсь, что за напиток.

Взгляд падает на мое летнее платье, и я с сожалением признаю, что надеть мне придется именно его. Щеголять перед мужиком в полотенце или халате просто апогей идиотизма. Натягиваю платье, расчесываю мокрые волосы и выхожу из комнаты. Судя по большому коридору, ведущему к другим комнатам, дом просто огромный. Зачем мужчине с ребенком такой дом остается для меня загадкой. Спускаюсь по лестнице в большую гостиную. Если гостевая была выполнена в светлых тонах, то эта комната целиком белая: белые стены, диваны, стеклянный столик, стеллажи, плазма, камин. И да, трудно не заметить огромный белый аквариум! С ума сойти, здесь абсолютно все белое, стоит признать, что это красиво, но, по меньшей мере, странно. В гостиной нет ни цветов, ни фигурок, ни одной женской штучки, разве что на полке стоит одна единственная фотография. Подхожу ближе, беру в руки фоторамку, на которой запечатлены Маша и ее отец.

— Сколько тебя можно ждать? — от неожиданности роняю рамку на пол. Та со всей силы разбивается на мелкие осколки.

— О, Боже, простите, я сейчас уберу и обязательно куплю новую, — быстро наклоняюсь на пол и начинаю собирать мелкие осколки.

— Оставь сейчас же, еще порежешься. Это всего лишь стекло, я сейчас уберу.

Сергей куда-то уходит, а я как дура кидаю собранные стекляшки обратно на пол. Сама не замечаю, как порезалась, видимо от страха ничего не почувствовала, а сейчас палец начинает кровить, зажимаю руку в кулак, и начинаю молиться Богу, чтобы поскорее убраться из этого дома. Через несколько секунд возвращается Сергей и быстро убирает осколки.

— Пошли уже, завтрак и так остыл.

— Сергей, вы меня извините, но я пойду, мне давно уже пора, да и есть я не хочу. Спасибо вам за все, и еще раз простите.

— Стоять. Я тебя не опускал. Мало ли чего ты хочешь. Живо на кухню, давай топай.

Я как послушная овца слушаюсь хозяина дома и медленно, бок о бок иду с Сергеем на кухню. И кто бы мог подумать, забываю о руке и о своем позоре, глядя на эту кухню. Передо мной открывается все тот же цвет: белая глянцевая кухня, с островком посередине, в который встроены посудомоечная машина и раковина. Да уж, кто-то помешан на белом.

— Присаживайся. Кофе с молоком, сахар?

— Нет, только молоко, — Сергей нажимает на какие-то кнопки на огромной кофемашине и через несколько секунд подает мне ароматный напиток.

— Спасибо.

— Дай сюда.

— Что?!

— Руку. Ты дура или притворяешься?

— Все нормально с моей рукой, отпустите меня, пожалуйста, мне домой надо.

— Разожми кулак и не выводи меня из себя, — нехотя разжимаю руку, Сергей тут же отодвигает стул, на котором я сижу, хватает меня за запястье, и молча тащит меня к раковине. Включает воду и промывает руку. Ни слова не произнося, выключает воду, достает аптечку и обрабатывает палец какой-то жидкостью, в завершении обматывает его пластырем, очень миленьким, кстати, с рисунками в виде животных.

— Извини, другого нет, только детский. Хотя, тебе в самый раз, — пропускаю мимо ушей эту фразу. У меня нет причин злиться на этого мужчину, каким бы гадким он мне не показался. Сейчас, оценивая ситуацию в целом, можно с уверенностью сказать, что он не так уж и плох.

— Ешь, — не замечаю, как передо мной ставят тарелку с аппетитным омлетом. Да он еще и готовить умеет. Вот только есть мне абсолютно не хочется, я вообще любитель поесть на обед и ужин, ну и от души наесться на ночь, а вот завтрак как-то не очень. А сейчас и подавно нет аппетита. Беру чашку с кофе, делаю глоток и ставлю обратно. Нет, кофе вкусный, но в меня просто ничего не лезет.

— Сергей, отвезите меня, пожалуйста, домой, ну или можно я такси вызову. У меня там кошка без воды и еды. Я, правда, не хочу и не могу есть. Можно я пойду?

— Тебя тошнит? — игнорирую мои просьбы, задает вопрос Сергей.

— Нет. Просто я не очень хорошо себя чувствую и безумно хочу спать.

— Во-первых, у тебя нет дома, как мне известно. Во-вторых, если тебя не тошнит, ты съедаешь весь завтрак, и только потом мы поговорим, и о кошке тоже.

Я не понимаю, почему я слушаюсь этого мужика, мне бы просто встать и уйти из этого дома, благо деньги в сумочке есть. Но вновь на него оглядываясь, почему-то не решаюсь, наверное, мне просто страшно. Кое-как запихиваю в себя омлет, запивая кофе. И все это время он на меня откровенно пялится. Однозначно этот омлет у меня не усвоится. Наконец, доедаю последний кусочек и отставляю тарелку в сторону.

— Я все, — замечаю, что Сергей начинает улыбаться.

— Что смешного?

— Да так, ты сейчас мне напомнила Машу, когда она ест кашу. Примерно с таким же “удовольствием”.

— Омлет был очень вкусным, просто я в принципе не люблю завтракать, а сейчас тем более.

— Ну да, я помню, что нажираешься ты на ночь. Ладно, можем приступать. Я в курсе твоей ситуации с квартирой, отцом, наследством и так далее. Я предлагаю тебе взаимопомощь. Для начала мы поженимся, — кажется, из меня вырывается нервный смешок. Смотрю ему прямо в глаза и не могу понять, нет, кажется, не шутит. Пытаюсь взять себя в руки.

— Простите, у меня, кажется, включился режим дуры. Вы о чем сейчас?

— Мне кажется, ты его и не выключала, — вновь пропускаю очередную колкость.

— Ну хорошо, и зачем нам жениться?

— Как это зачем? Чтоб трахаться и рожать детей.

— Что?!

— Хренов сто! Ну чего ты как маленькая, не буду я тебя трахать. Или ты хотела?

— Знаете, с вами невозможно нормально разговаривать, — встаю со стула и начинаю суетиться, где может быть моя обувь?

— Присядь, дурочка. И не мельтеши, а то бесит. Ну что тебе непонятно, а? Мы подписываем бумажку, становимся фиктивными супругами, через три года ты вступаешь в наследство твоего покойного деда и забираешь все свои блага. Понятно?