Книга Порхай как бабочка, жаль как пчела, страница 20 – Юлия Флёри

– Отменить. – Подзадорила его я.

– Нет, именно перенести. Ты ведь не считаешь, что я такой уж бескорыстный?

Что?!

– Извини, наверно мы зря всё это затеяли.

Я снова приготовилась бежать, даже успела упереться руками в стол, намереваясь встать, но Дима одним лишь взглядом меня остановил. Я, конечно, взгляда его не боялась, не в этом дело, просто свежи воспоминания о том, что происходит, если я пытаюсь так поступить: неизменно оказываюсь в его объятиях.

– Тебя что-то не утраивает? – Он приподнял брови.

– Твои условия. – Удивилась я в ответ.

– А я ещё ничего не озвучивал.

– Спасибо, не нужно, я найду кого-нибудь другого.

Свой десерт я так и не съела, на фоне нашего разговора аппетит вырубило на раз, размазывала несчастный бисквит по тарелке, и злилась, в первую очередь на саму себя, за то, что ввязалась в эту авантюру.

– Тебя подвезти?

– Не стоит.

Он меня не останавливал, вполне спокойно расплатился, пострелял глазами на симпатичных девушек томно вздыхающим в одиночестве, и поплёлся следом. Уже на улице я вызвала такси, а он, как истинный джентльмен, не оставил даму скучать в одиночестве. Я была зла. Теперь уже не только на себя, но и на всех окружающих, на весь мир, а он тихо наслаждался моей злостью, при этом, не подпитывая её показательно, чем злил меня ещё больше. Такси долго не ехало, мои бедные ноги уже начинали медленно, но верно остывать, а когда по телу прошла резкая волна дрожи (ещё я называю это «колотун», когда он проходит всего один раз, но заметен невооружённым взглядом), Дима сжалился и придвинулся ближе.

– Во сколько тренировка?

Я не поверила своим ушам, поэтому подняла к нему взгляд и старательно моргала, предлагая добавить к сказанному ещё хоть что-нибудь. Нет, ну, а вдруг мне померещилось.

– Надо с Мариной созвониться… а…

– Не волнуйся, я возьму с тебя ровно столько, сколько ты готова будешь мне отдать на тот момент.

Успокоил, называется. Теперь я сомневалась в себе. Он, конечно, меня всё ещё как желанный любовник не прельщал, но однозначно заинтересовал, пока могу сказать, как человек. Потом он бережно усадил меня в такси, грозно посмотрел на водителя, чтобы у того не возникло никаких грязных помыслов на мой счёт, сам же назвал и адрес. Оставалось только ручкой помахать, но воздержался. И на том спасибо.

На месте мне не сиделось, всё время, пока с Димой общались, мучал один вопрос, откуда он знает Эдьку, и, главное, что Эдька знает о Диме. Чтобы развеять всяческие сомнения, позвонила этому наглому, но такому красивому персонажу.

– Ещё не спишь?

– Нет, а ты?

Я уже чувствовала его пошлую ухмылочку на той стороне трубки, и как могла его так быстро забыть?

– И я не сплю. Звоню по делу.

– Что, Дима отказал? Никогда не поверю. Знаешь, он так на меня посмотрел, когда тебя узнал, что я, волей-неволей, трухнул.

– Оставь эти комментарии при себе. Лучше скажи, что ты о нём знаешь? Кто он?

– А тебе зачем? И ещё, что мне за это будет?

– Мне надо. А тебе за это будет очень хорошо, я никому не расскажу, как ты меня бросил в ответственный момент и твоя репутация останется нетронутой.

– Уговорила. – Заржал Эдька. – Но сказать много не смогу, сам не знаю.

– А как вы вообще познакомились?

– Я его тренирую.

Я молчала, переваривая информацию, не ожидала.

– По танцам? – Нерешительно уточнила я и услышала от него очередной смешок.

– Нет, рыжая, нельзя так относится к старым друзьям. Я вообще-то институт физической культуры и спорта окончил с отличием. Сейчас работаю тренером по фитнесу, ну и силовикам иногда помогаю.

– Так, и что?

– Да ничего. Тренируется он у меня где-то с полгода, по душам обычно не беседовали, так, мужской трёп. Точно знаю, что он не из нашего города, вроде раньше жил в Москве.

– А зачем приехал, чем занимается?

– Слушай, если так понравился, сама у него спроси. – Неожиданно раздражительно ответил Эдька и я расстроилась, Ничего не узнала, так, суета одна.

– Сама я не могу. Мало ли что он потом подумает.

– Я и сейчас сказать могу, что он о тебе думает, но боюсь, обидишься.

– Ты о сексе? – Продемонстрировала я чудеса догадливости.

– Ну, молодец, а я уж подумал, что с неба свалилась. О сексе. Я слышал, ты замуж вышла, ещё не развелась?

– Нет. – Тихо ответила, не понимая, к чему тот клонит.

– Ну, тогда держись от Димы подальше. У него на тебя глаза блестят со страшной силой, так что упираться осталось недолго. Ну, это так, совет. По старой дружбе.

– Спасибо.

– Кушай на здоровье.

– Пока.

И что это значит? А значит это, что я полная дура. Эдик, значит, заметил, как Дима на меня смотрит, а я, значит, слепая. Его дружеский совет я оценила по достоинству и зареклась, что как только мы оттанцуем, забуду Диму как страшный сон. Сразу же отзвонилась Марине, сообщила, что репетиции начнём уже завтра. Она за меня искренне порадовалась и прервалась на очередную перепалку со своим зайцем, которому ещё предстояло везти домой моего Антошку.

Домой я вошла и сразу на допрос. Мама меня словно поджидала.

– И где ты в таком виде была? Где Антон?

– Антона сейчас привезёт Маринкин муж, а я встречалась со знакомым по балетной школе.

– В таком виде?

Ох, маман, ты ещё моё платье не видела. И я, как по заказу сбросила с плеч пальто, мама ахнула, но на ногах устояла.

– Ты с ума сошла?

– Ты на меня наговариваешь.

Я попыталась отшутится, улыбалась непринуждённо, но проскользнуть мимо не получилось.

– Алеся, ты же знаешь, что всё, что ты делаешь, рассматривается под микроскопом. Олег приедет, эти старые сплетницы тут же ему доложат, что ты дома не появлялась.

– Он им не верит.

– Да? Это оттого, что раньше ты всегда под его присмотром. А теперь его нет, давно, заметь. А ты каждый вечер на такси, поздно, да ещё и без сына. Думаешь, так всё сойдёт?

– Я вообще об этом не думаю, мам. Мне нужно для Антошиного утренника отрепетировать танец, и для этого мне нужен партнёр, и, сидя дома, я его вряд ли найду. А завтра я пойду на репетицию, опять же, без сына. И перестань меня пились, я устала.

На маму я, конечно, накричала зря, всё понимаю, но эта её гиперопека уже зашкаливает. Да, она во многом права, и местные сплетницы едва ли не заметили перемен во мне, но они и раньше не особо церемонились, для них я давно падшая женщина. Чему удивляться? Около десяти часов, позвонил Дима.