Книга Порхай как бабочка, жаль как пчела, страница 86. Автор книги Юлия Флёри

– Немцы приехали, муж гостиницу там хочет выкупить, вот и объясняла им, что его нет, а я этим вопросом не занимаюсь.

– Три часа объясняла?

Дима языком баловался с мочкой моего уха, руки шарили по всему телу, сопровождаясь моим возбуждением, я взволнованно дышала и по ходу теряла все аргументы в своё оправдание. Кода он прикусил ушко, я выдала лёгкий стон.

– Не отвлекайся, – шептал он, и шёпотом своим убаюкивал.

– Это невозможно. – Шептала я в ответ, прижимаясь к нему ближе.

– Так, и что немцы? – Напомнил он мне, расстёгивая молнию на юбке.

– Немцы тупые, как пробки… Дима, что ты делаешь?

Сквозь негу, посетившую меня, пыталась я вернуться в реальность. Его запах окутал, затуманил разум, его руки лепили из меня что хотели, а тихий, нежный голос, не давал вырваться из сладкого плена.

– Хочу тебя.

Страстный поцелуй заткнул меня, заглушил ставшие громкими стоны, Дима успел избавиться от пиджака, стянул свой галстук, и, не давая мне времени опомниться, решительно навалился.

– Дим, я на работе…

Неудачно пыталась возразить я, упираясь в его грудь.

– Будешь много болтать – накажу.

– Да, и как же?

– Отшлёпаю. – Поступил быстрый короткий ответ и сразу за ним предупреждение: хлёсткий удар по ягодице.

Я и ойкнуть не успела, как мои губы снова накрыло его горячим дыханием. Сегодня Дима был настойчив, впрочем, как и всегда, но что-то меня в его действиях напрягало, да и сам он был напряжён. Дима тщательно избавлялся от одежды, моей, преимущественно, и к тому времени, как я оставалась в одном белье, он, как и прежде, был в рубашке и в брюках. Дима изучал мой тело, не пропуская ни единого участка, оторвался от губ и теперь языком поглаживал каждый засос, оставленный им в прошлую встречу. Его движения вызывали щекотку, а я нетерпеливо ёрзала, пытаясь отстраниться. Когда баловаться со мной надоело, очередной шлепок отозвался на разгорячённой коже.

– Дим, ты их что, считаешь? – Не выдержала я и засмеялась.

– Считаю. – Очень серьёзно отозвался он. – И смотрю, чтобы не появились новые.

– Можешь не смотреть, только ты у меня такой кровожадный.

Глубокий поцелуй, от которого перехватило дыхание, тут же обжёг губы.

– Дим, ты обиделся? Дим…

Он не смотрел на меня, словно и не слышал, спокойно продолжил свой занятие.

– Я сказала, что ты единственный, значит так и есть, слышишь?

– Слышу, родная, слышу.

– Посмотри на меня.

Несмотря на его явное нежелание, Диму я буквально за уши притянула, заставляя смотреть мне в глаза. Я не ошиблась: скрываясь за страстными поцелуями, он прятал свои глаза, полные холода и отчуждения.

– Дима, я сказала, что он ко мне не притронется. Верь мне.

– Я пытаюсь, просто соскучился. – Терпеливо доказывал он, а я всё больше убеждалась в обратном.

– Я прошу тебя…

– Молчи. Я сам разберусь, хорошо?

«Лучше молчи, детка, иначе придушу и глазом не моргну. Наивный, я всё-таки надеялся, что она не изменилась, а вчера увидел фото с её юбилея и чуть всю квартиру не разнёс. Стоит, улыбается, зажимается с ним, не знаю, как ещё держусь. Уничтожу! Звоню сегодня, а она занята. Ничего, когда трахну прямо в кабинете, будет, что мужу рассказать».

И на этом разговор снова закончился, Дима ещё сильнее сжимал меня в объятиях, заставляя все мысли буквально выветриться, а я стонала, извивалась, угождая его натиску. Мои трусики полетели в сторону, Дима сдавленно дышал, и со странной ухмылкой смотрел мне в глаза.

– Ну, как? Будем стирать грани твоих страхов?

Смысла его слов я не уловила, но успела сообщить, что за дверью есть комната для отдыха, эта мысль его несказанно обрадовала, и Дима сгрёб меня в охапку, перенося на руках. Удобно усадил на диван, сам продолжал улыбаться, теперь как-то загадочно. Я ещё раз окинула взглядом его нетронутую одежду и потянула руки, расстёгивая ремень.

– Т-с, детка, не спеши. – Осёк он меня, не разрешая притрагиваться. – Я сам решаю, когда и что делать, договорились?

Я кивнула, смотрела на него как заворожённая, а Дима, скользнув по губам, опустился перед диваном на колени, осыпая мелкими поцелуями всё моё тело. Спустился к животу, проводя по нему языком, вёл ниже, а я уже начинала волноваться, моё смятение он заметил, но никак не отреагировал, лишь когда я хотела свести ноги вместе, отказываясь от его предложения, грозно прорычал и опрокинул на спину. Когда его язык всё-таки коснулся клитора, я, закусив губу до боли, свою попытку повторила, напрягая бёдра всё сильнее.

– Не нервничай, всё хорошо, это я. Ты ведь мне доверяешь?

– Дим, давай не сейчас, – упиралась я в его плечи, отталкивая.

– А я хочу сейчас. – Его голос стал более чувственным, надрывным, он практически хрипел, нагло ухмыляясь всем моим неудачным попыткам закрыться от него.

Ещё одно касание его языка и громкий стон вырывается из моего горла, своими руками он уверенно фиксировал бёдра и ягодицы, не давая отстраняться, возбуждение и до этого было на пике, но после умелых ласк, заставляло подрагивать даже от предвкушения. Постепенно весь стыд ушёл, оставалась только я, он и моё неудовлетворённое тело, его движения языком и захваты губами, становится всего мало, и я стараюсь прижаться к его лицу как можно ближе, путая руки в его волосах, стоны блаженства, практически не смолкают. Приближаясь к оргазму, я практически себя не контролирую, не знаю, чего хочу, чтобы он остановился или чтобы продолжил, если бы не его крепкие руки, то лежать на месте и не двигаться просто не получалось бы. Дрожит всё тело, тепло концентрируется в центре живота и подкатывает с каждой секундой всё сильнее, а когда его зубы несильно сомкнулись на самой чувствительной точке, я вскрикнула, и перед глазами поплыли разводы. Описать ощущения сложно просто так хорошо, как ещё не было никогда, как Дима оказался рядом, я не помнила, но его губы на моих были просто необходимостью. Он был нужен мне и знал это. Я его люблю. Недолгий поцелуй, и Дима переворачивает меня на живот, ставит в свою любимую позу. Сегодня он в ударе, влажные ладони скользят по кожаной обивке, я практически не осознаю, что он со мной делает, просто хорошо, резкие толчки, его протяжный стон, сильный захват моих ягодиц и всё закончилось. Но самое странное, что вместе с этим закончилась и вся его нежность, и вся забота. Спросил где туалет, вернулся через пару минут уже спокойный и собранный. На лице мимолётная улыбка, которая почему-то напомнила оскал, отстранённый взгляд, полная серьёзность. Он быстро подошёл ко мне, чмокнул в губы.

– Ты была умничкой. Самая лучшая.

И вышел.

– Детка, я скоро ухожу, приведи себя в порядок. – Кинул мне из основного кабинета, слишком громко, специально? Всё равно изоляция хорошая. Сидит и пьёт чай. А вот мне как-то гадко.