Книга Шахматы. Чёрная королева, страница 139 – Юлия Флёри

— У меня такое чувство, будто ты эту историю рассказала мне неспроста.

— Разумеется, дорогая. Ты попросила меня рассказать тебе об этом.

— Я не о том. Будто я каким-то образом являюсь участником тех событий. Странно, да?

— Если ты так считаешь…

— А еще имена… Люди, лица… так необычно. Я представляла себе их как-то иначе. Плохой, значит, плохой, а хороший…

— Ты очень милое и нежное создание, Аленушка. Клянусь, это ценнейшее из твоих достоинств.

— Ты смеешься надо мной!

— Всего лишь искренне тебе завидую.

— А как Вадим выбрался из всей той западни? Как стал владеть ситуацией? Почему ты не поехала с ним и почему вернулась потом? Об этом не расскажешь?

— Может быть… Если посчитаю нужным.

— А еще мне пора все обдумать! — Решительно заявила Алена, с кресла поднявшись. Размяла затекшую от долгого сидения спину, усталость с рук стряхнула, дошла до границы комнат, как вдруг к стене припала, как под действием удара.

— Медведев? — Вдруг уточнила и резко побледнела. Марта даже приподнялась, за Алену испугавшись, а та, себя не помня, несколько шагов сделала и уже напротив Марты стояла, запыхавшись. — Ты сказала Медведев Леонид Сергеевич?

— Да. Мы как-то говорили о нем. Самохин стал его приемником, помнишь? — Мило улыбнулась Марта, только вот у Алены голова от этой улыбки кругом пошла.

— Мой дед. Мой дед Медведев Леонид Сергеевич! — Заявила громогласно и Марта рассмеялась.

— Разумеется, это он. Правда, — за руку Алену подтянув, помогла устроиться на низком диванчике, — правда, твоя мать постаралась сделать все возможное, чтобы ты об этом не вспомнила.

— Бред какой-то… Мой дед был известным на всю страну политиком. Он был уважаемым человеком, он… он… — Эмоциями задохнулась и замерла, когда Марта принялась на нее дуть, успокаивая. Совсем как на маленькую девочку, которая разбила коленку и теперь заходится рыданиями.

— Он был самым страшным человеком, с которым мне пришлось в жизни сталкиваться. — Тихо и внушительно проговорила Марта. — Тем самым соседом, который изводился при малейшем взгляде в мою сторону. Тем самым, кого так раздражало мое присутствие в жизни его подопечных. Мерзкий мстительный старик! Он умер, подавившись собственной желчью!

— Дедушка умер от сердечного приступа. — Нахмурилась Алена, а Марта раскатисто рассмеялась.

— Ну и что?! — Громко хмыкнула и расправила плечи. — Мысль о том, что он подавился желчью, греет меня по ночам. Но разве это все, о чем ты хотела меня спросить?

— Нет… — Прошептала Алена, опомнившись, и посмотрела растерянно, взволнованно и крайне эмоционально.

— Кто мой отец? — Выделила то, что сейчас показалось важнее всего, и Марта благосклонно кивнула, выбор одобряя. — Я помню, ты как-то обмолвилась, что именно отец выбрал мне имя, а папа, я точно знаю, это имя терпеть не мог. — И о том, что мама ненавидит тебя из ревности… что… — Догадливо замолчала, вытаращив глаза, а Марта склонила голову набок.

— Самохин Александр Владимирович. — Произнесла она ровно и без эмоций. — А моя соседка Лиза, которая когда-то без памяти влюбилась в него — твоя мать. Такой вот неожиданный поворот.

— Но как же… Мама и… и кто? И бандит?

— Любовь не знает преград, детка. Она сходила с ума от любви и желания обладать, изводилась от ревности и проклинала все, что связывает меня с Сашей, а когда я уехала, получила его в единоличное владение. Очень быстро взрослела, хорошела, училась владеть собой и Саша просто не смог устоять. Ей только исполнилось восемнадцать, а он уже владел и правил чужими судьбами. Именно эти чувства внесли разлад в отношения Медведева и Самохина.

— Именно этот факт позволил Вадиму занять позицию наблюдателя. — Подсказала сама Алена и нахмурилась сильнее. — Но почему они не остались вместе? Если уж действительно любовь была?

— Не скажу точно, но с высоким соотношением достоверности предположу, что Лиза просто разочаровалась в выборе. Она хотела стабильности и поклонения. Саша же был вынужден стать не только рабом ее любви, но и заботится о безопасности, строить карьеру, удерживать бушующие низы. Она забеременела и поставила условие: бросить все или забыть ее. Бросить все для Саши было все равно что застрелиться самому и толкнуть под поезд Лизу, она же, будучи молодой и не по возрасту амбициозной, терпеть не хотела и вернулась в семью, где, к слову, ее никто не ждал. Медведев приказал избавиться от ребенка, иначе он ее не примет, Лиза разрешила вопрос по-другому и себе в мужья выбрала хорошего мальчика из интеллигентной семьи, чувствами которого однажды пренебрегла.

— Папу?

— Именно. Но и он идти на уступки не хотел и условием, при котором Лиза могла оставить ребенка, тебя, — многозначительно кивнула Марта, — было пожизненное молчание. Так же она лишалась права упрекать его в чем-либо. Лиза согласилась, надеясь на безоблачное будущее, а на деле оказалось, что и у мальчика, кроме амбиций, в запасе не осталось ничего. Медведев новоиспеченную семью поддерживать отказался, сам мальчик даже азами бизнеса не владел и раз за разом прогорал, растрачивая деньги своего отца. И только Самохин не остался равнодушен к ситуации. Он все эти годы и тянул твою семью, не смея показаться на глаза. Он любил тебя, и единственным желанием было, чтобы ты носила выбранное им имя. Алена. А сейчас Самохина не стало и жизнь твоей семьи пошла под откос. Вот так.

— Несуразица какая-то…

— Может, и так… — Безразлично отозвалась Марта, внимательно наблюдая за реакциями Алены. И когда та зло хмыкнула, без внимания этот звук не оставила. — Что?

— А как же Вадим?

— А что Вадим?

— Он кто?

— Смотря, что ты имеешь в виду.

— Твоя история. Ни одного случайного человека. Судьбы так плотно переплетены, что и вздохнуть некогда, так, что же Вадим? Он ведь тоже где-то рядом, так?

— Ты взволнована, тебе необходимо отдохнуть. — Тронула Марта мочку уха, задевая красивую сережку, украшающую ее.

— Вадим Алексеевич Бортновский, не так ли? — Проронила Алена неуверенно и раскраснелась от наплыва эмоций. — А первый муж? Как ты там говорила… Непримиримые враги стали вынужденными партнерами, да? Значит, Юрий Владимирович Эльзин?

— Твоя внимательность похвальна, дорогая. — Обозвалась Марта, глядя куда-то глубоко в пространство.

— И все они сейчас вокруг тебя, да? И всех удерживаешь, всех контролируешь…

— Ты приписываешь мне чужие грехи.

— Но, что же было потом?

Марта мягко улыбнулась и пожала плечами.

— А ты так уверена, что было это «потом»?

— Но ведь ты здесь!

— Алена, я не готова…

— А мне кажется, что просто любишь создавать интригу! — Глянула та на Марту с осуждением и не разглядела в податливой улыбке грусти и боли. Марта глубоко вдохнула и вынужденно протяжно выдохнула.