Книга Тени между нами, страница 41 – Триша Левенселлер

– Алессандра, – говорит Леандр, – мне показалось, я увидел, как ты направилась на улицу. Ты же не решила от нас сбежать?

Я поправляю шаль так, чтобы мне легче было держаться за руку самого самовлюбленного человека при дворе.

– С одним только альбомом? – спрашиваю я.

– Справедливо. Что мы будем сегодня рисовать? Должно быть, ты запамятовала, как я вызывался на роль модели.

Я фыркаю.

– Я не рисую людей. Я рисую костюмы, чтобы потом их шить.

– И мы здесь, на этом холоде, потому что…

– Ну, я думала, что сады могут стать прекрасным местом для вдохновения. Но не могу понять, почему ты здесь.

– Я увидел возможность наконец застать тебя одну. В любое другое время, когда я пытаюсь подойти к тебе, Каллиас стреляет в меня своим темным взглядом.

– Я не заметила, – признаюсь я.

– Это потому, что ты так им увлечена. Но сейчас его тут нет, – говорит Леандр озорным тоном. – Скажи, когда я смогу забрать тебя еще на одну ночь?

Грустно улыбаюсь. Мне нравится Леандр. Иногда он смешной, но веселый и добрый. Не говоря уже о красоте. Его манеры немного сомнительны, но по рейтингу Роды он должен набрать как минимум тринадцать.

Однако ему не сделать меня королевой.

Я открываю рот, но Леандр поворачивается и прижимает к моим губам кончик пальца.

– Нет, не говори, что думаешь. Я знаю, мне это не понравится. Подумай. Подожди, пока Каллиас не сделает что-то, что тебя расстроит. Тогда найди меня и озвучь ответ.

Мы подходим к железным воротам, сквозь которые я вижу ряды цветов.

– Оставляю тебя с твоим рисованием. Но найди меня, если решишь, что тебе нужна модель. Обнаженная или нет. – Он подмигивает мне, прежде чем уйти.

Вот же негодник, но через ворота я прохожу с широкой улыбкой на лице.

Вымощеные кирпичом дорожки тянутся сквозь цветы. Сначала я прохожу мимо роз. Каждый ряд варьируется по размеру и цвету. Некоторые из них однотонные, а другие имеют розовые и желтые крапинки. О них заботятся безукоризненно, и цветение не прекращается.

Дальше я вижу другие клумбы. Хризантемы, нарциссы и тюльпаны, но я пока не собираюсь их разглядывать. Останавливаюсь перед одним из кустов роз, лепестки которых ярко-желтого цвета. На кончиках они потрясающего красно-оранжевого оттенка, и я рассматриваю отдельные цветы. Они напоминают мерцающие языки огня. Один бутон еще не отцвел. С изогнутыми оранжевыми кончиками он выглядит как медленно тлеющий уголек. Сгорает, а не распускается, как положено обычным цветам.

Перед глазами встает новое платье. Желтое с оранжевой каймой, юбка собрана из отдельных лепестков. Найдя ближайшую скамейку, я сажусь, открываю пустую страницу и быстро рисую на пергаменте, пока не забыла.

– Можно присоединиться? – спрашивает глубокий голос.

Его голос.

Я поднимаю голову и с трудом могу поверить, что Каллиас вошел в сад. Он выглядит так неуместно в нынешнем черном наряде, с тенями, что окружают его тело. Кажется, они лишние в красочном саду.

Демодок бежит рядом с хозяином. Внезапно какая-то идея приходит в голову зверя, и он стремглав летит в сад, перепрыгивая через живую изгородь и громко лая.

Наверное, заметил кролика.

Поворачиваюсь к королю.

«Можно присоединиться»? Какая галантность. Леандр сразу бы решил, что ему по умолчанию рады. Действительно ли Каллиас уйдет, если я велю, так и останется неизвестным. Я никогда не смогу его прогнать. Не только потому, что мне нужно завоевать его сердце. Но потому, что он мне нравится, и я хочу, чтобы он был рядом со мной.

– Пожалуйста, садись, – говорю я и киваю на пустое место рядом.

Он устраивается чуть поодаль, соблюдая приличия.

– Как ты узнал, что я здесь? – А может, не знал. Может, просто ходил по саду, ища уединение, как и я.

– Увидел тебя в окно.

– Ты за мной следил? Ты разве не был на заседании?

– Был.

Я поднимаю голову от эскиза, бросая на короля пытливый взгляд.

– Я решил, что лучше быть здесь с тобой, и прервал совет.

Польщенная, я возвращаюсь к рисованию.

– Придумываешь новый наряд? – спрашивает Каллиас.

И снова мне приятно. Приятно, что он точно знает, чем я занята, знает, что мне нравится.

– Я чувствую себя в невыгодном положении, – говорю я ему. – Ты в курсе моих увлечений, но я еще не узнала о твоих.

Леандр упомянул фехтование и езду верхом, но, безусловно, есть и еще.

Каллиас складывает руки перед собой и опирается локтями на колени.

– Раньше я больше всего любил фехтование, но с тех пор, как стал королем, у меня не было партнера не из соломы.

– Ой. – Я об этом не подумала.

– Мне нравится кататься верхом и проводить время с Демодоком. Я всегда любил животных, но в последнее время ценю их общество еще больше.

Как будто услышав свое имя, Демодок снова возвращается к нам, высунув язык. Пес садится передо мной, ожидая, когда я почешу его за ушами. Я не могу сопротивляться.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я.

– Я не могу прикоснуться к другому человеку, но животные не влияют на мои способности. Демодок – единственный компаньон, которого я могу себе позволить. Иногда я даже балую его и пускаю в кровать.

Этого я не учла. Что он будет искать контактов другими способами. Прядь волос падает юноше на лоб. Будь он любым другим человеком в мире, я бы протянула руку и заправила локон обратно.

– Раньше я играл на пианино, – тише говорит Каллиас. – Практически все знания я получил от наставника, но игра на фортепиано – совершенно другое. Играть меня научила мама. Она любила музыку.

Я сглатываю внезапный комок в горле. Жалею? Его? И тихонько спрашиваю:

– Ты сыграл бы для меня?

– Ты любишь музыку?

– Думаю, твоя мне бы понравилась.

Он поворачивается ко мне, и точно так же, как в первый день, когда мы встретились, я испытываю потрясение при встрече наших взглядов.

Ветер треплет волосы Каллиаса, бросая пряди на лоб. Мои пальцы дергаются, и я смотрю на свою руку в перчатке. Медленно, очень медленно, поднимаю ее. Двигаясь так же осторожно, как с испуганной лошадью или испуганным ребенком, я тянусь в сторону Каллиаса, к этому непослушному локону. Король следит за мной, но я не могу угадать, о чем он думает. Но я двигаюсь в темпе, который дает ему все время в мире меня остановить.

Вместо этого тени исчезают. Каллиас становится нормальным, так что когда мой палец касается его лба, то не проваливается насквозь. Я чувствую тепло и убираю прядь. Ох, как бы мне хотелось почувствовать шелк его волос.