Книга Королева в тени, страница 62 – Анна О'Брайен

Я подозревала, что, если бы король вдруг захотел уйти еще до конца церемонии, Томас последовал бы за ним. И поэтому держала своего господина за руку очень крепко.

Все это время я чувствовала тень матери у своего плеча, но, когда дело было сделано, с легким сердцем прогнала от себя все ее тревоги и сомнения. Ведь я сейчас держала за руку не какого-то бедного рыцаря, человека без земли и без будущего. Моим мужем был рыцарь ордена Подвязки, чье имя еще будет золотом вписано в историю. Я была убеждена в этом.

Глядя на епископа Лондонского, осенявшего последним благословением нашу проблемную пару с выражением общего недовольства происходящим на лице, я словно слышала голос своей матери, нашептывавший ему: «И все же, как ни говори, это жалкий брак: принцесса крови и человек, у которого за душой нет ничего, кроме его военного снаряжения и годового содержания от короля».

Была ли я удовлетворена?

Я чувствовала мощную и даже нарастающую энергетику стоявшего рядом со мной Томаса, который выглядел очень внушительно и уверенно. Я повернулась к нему, и взгляды наши встретились. Да, я приняла правильное решение – правильное для себя. Потому что у нас с ним было главное – любовь, понимание и надежда на счастливое будущее вместе.

Томас улыбнулся, и морщинки вокруг его рта и глаз углубились. В этой улыбке триумфа, улыбке чисто мужского удовлетворения достигнутым результатом я прочла сильные чувства, заставлявшие его сражаться за меня, несмотря ни на что и вопреки всем невообразимым трудностям. Я поймала себя на том, что невольно улыбаюсь ему в ответ. Да, я была удовлетворена. Удовлетворена так, как еще никогда в своей жизни.

Я знала, что разговор предстоит тяжелый, но уклоняться не могла. Это было бы трусливым поступком, а трусости за мной никогда не замечалось. К тому же я помнила совет, который мне дала леди Элизабет.

– Я пришла попрощаться.

Найти Уилла было несложно. Где еще он мог находиться, когда ему было над чем подумать? Конечно, на королевских конюшнях, и я не думала, что он станет от меня прятаться. Как-то незаметно он из спокойного юноши превратился в безусловно храброго мужчину. Я не видела его с тех пор, как он похоронил свою мать рядом со старым графом на кладбище в маленьком Бишемском монастыре. Тогда мы мало что могли сказать друг другу по столь печальному поводу. Поэтому все свелось к нескольким словам сочувствия.

Он просто стоял и смотрел на меня, держа в руках начищенную уздечку. В позе его угадывалась злость, но также и смирение, отчего черты дружелюбного лица были слегка искажены. Работа эта больше подходила для одного из его сквайров, однако сейчас он полировал металлические пряжки с таким усердием, будто от этого зависела его жизнь.

– Твоя бабушка сказала мне, что я должна с тобой помириться.

– И что ты ей ответила?

Это и не должно было быть легко. Я понимала, что это удар по его гордости. Ему предстояло принять жалость к себе, а не просто беззлобные подшучивания своих приятелей-рыцарей по поводу того, что он не смог удержать жену. Не каждый день случалось такое, чтобы граф Солсбери терял свою весьма ценную супругу в открытом судебном разбирательстве. Моя антипатия к нему из-за того, что он посмел манипулировать моим будущим, что он лгал мне, что держал меня в своем доме, как в настоящей тюрьме, постепенно ушла, как уходит вода после весеннего половодья. Когда-то он мне нравился. Но теперь я уже больше не отвечала перед ним и поэтому, возможно, вновь буду относиться к нему хорошо.

– Прощай, Джоанна. – Выражение его лица оставалось закрытым для меня.

– И это все, что ты можешь сказать мне?

Я не подходила близко, сохраняя дистанцию. Было ясно, что в данной ситуации он относится ко мне холодно. И я не могла винить Уилла, поскольку предпочла его простому рыцарю. Но это обстоятельство не обескураживало меня, потому что я знала, что так будет лучше для него.

– Мне жаль, что твоя мать умерла.

Он скептически посмотрел мне в глаза:

– Особой любви между вами не было.

– В детстве я росла под ее покровительством, и она приложила руку к тому, какой я стала, когда превратилась во взрослую женщину.

– Думаю, она бы отрицала это. – Он пожал плечами. – После смерти отца мать уже никогда по-настоящему не оправилась. Она была нежно предана ему и не видела в нем ни единого недостатка.

– Не видела настолько, что отказывала тебе в возможности стать таким же великим человеком, – ответила я более резко, чем мне того хотелось. – Она гордилась тобой, но не желала замечать твою мужскую отвагу.

– Ха!

Я вопросительно подняла бровь.

– Я не привык слышать такие льстивые похвалы от женщины, которая была моей женой.

– Теперь, когда я стала свободной, я могу тебе и польстить. – В конце концов я улыбнулась ему. – Ты должен жениться еще раз, Уилл. И как можно скорее. Чтобы успеть насладиться прелестями супружеской жизни.

В глазах его сверкнул живой блеск.

– Что ж, спасибо за совет! Должен сказать тебе, что на примете у меня уже есть подходящая невеста.

Он до сих пор не потерял способности удивлять меня.

– Что, так скоро? Я сейчас, вероятно, должна бы расстроиться. – Мне было легко изобразить на своем лице мину разочарования.

Но он мне не поверил ни на секунду.

– Она никогда не будет мне такой женой, какой была ты, Джоанна. Точнее, какой ты не была. Ты должна знать ее. Это Элизабет. Дочь лорда Мохуна из Данстера.

В высшей степени подходящая пара для него. Я действительно знала ее.

– Ты сам ее выбрал?

Уздечка была отставлена в сторону.

– Да. И ее семья тоже очень этого хочет.

– А как же иначе, конечно, хочет. Кто же не захочет выйти за графа Солсбери?

– Есть одна такая.

Я рассмеялась и взяла его за руки, которые теперь были уже свободны.

– Вы отлично поладите. И у вас все будет намного лучше, чем было бы у нас с тобой.

– Думаю, моя жизнь будет поспокойнее. – Он провел пальцами по моему подбородку, оставив мазки политуры, запах которой щекотал мне нос, а потом стер их рукавом. Было приятно вернуться к таким проявлениям дружеской близости.

– Я всегда буду тебе другом, Уилл.

– Надеюсь, что я тоже буду тебе другом, когда моя пострадавшая гордость немного успокоится. Я сожалею о некоторых из последних лет.

Я поцеловала его в щеку:

– Кое-какие из них нам лучше просто забыть.

Имелось еще одно дело, которое мне нужно было выполнить. Дело, результат которого, как я думала, мог быть весьма важен для меня в будущем. Сама не знаю, почему это так занимало мои мысли, затмевая собой все остальное, но это навязчивое желание напоминало зуд от укусов вши, прятавшейся в складке одежды. В общем, нужно было с ним покончить.