Книга Селфи на балконе, страница 31 – Алёна Снатёнкова

Не понимаю, у уже бывшей соседки мозгов совсем нет? Лаком для волос его настолько затравила, что главный орган мыслить перестал?

— Первый раз в жизни, девушка, находящаяся рядом со мной, молчит. — Начинает Корнеев, когда мы «ловим» третий подряд светофор. — Наталь, ты не перестаешь меня удивлять.

— А я тебя удивляю?

Он кивает.

— Ещё бы. Ты как неизвестный мне фрукт, картинку которого я увидел, слюни пустил, а вот попробовать не могу, ведь у нас в магазинах его не продают.

— Может, тогда стоит слюни подтереть и забыть о нём?

— Смысл тогда жить, если придётся каждый раз забивать на желания?

Тяжело вздыхаю.

— Не всегда желания сбываются.

— Пообщавшись с тобой, я это уже понял. Но не принял.

— Корнеев, вот только честно, чего ты прицепился ко мне? Что ты хочешь? Сразу же понятно, что я совсем непохожа на тех, с кем ты постоянно общаешься. Или тебя на экзотику потянуло?

Он начинает смеяться, тем самым заталкивая меня в самый темный угол мысленного тупика.

Смешно спросила?

А, ну да, рядом со мной ведь комик-юморист сидит. Палец ему показать, что ли? Для еще большего поднятия настроения перед сном.

— Экзотичная моя Натали. Звучит, да?

— Нет.

Большего бреда и не слышала.

— На крыше я тебе уже все сказал. Но если мои слова были настолько приятны, и ты еще раз хочешь их услышать, то без проблем… Ты мне нравишь…

— А ты мне нет. — Ответ резкий, но чего он ожидал? Признания в вечной любви, или письменное обещание передачи всех органов при первом требовании?

— Да ладно.

— В это разве так сложно поверить?

Я и не заметила, что мы уже к соседнему дому подъехали.

Спешить так домой, чтобы не заметить того, что машина уже не едет, а стоит на знакомой улице — это клиника, господа.

— Сложно поверить, что именно тебе я не нравлюсь.

Вот же самонадеянный остолоп.

— Корнеев, я встретилась с тобой, как ты и хотел. Но давай договоримся, что как только ты уладишь мою проблему с институтом, то перестанешь ко мне приставать. Вокруг куча других, которые с радостью побегут на твой могучий зов. Не старайся со мной зря. Ничего не получится.

— Всё сказала?

— Теперь да. Я пойду, меня там ждут. Надеюсь, ты мы друг друга поняли.

Разглядеть его взгляд в этой темноте у меня не получилось. Поэтому я даже не поняла, как парень отреагировал на мои слова.

Да и плевать, что он о них думает.

Меня сейчас другое должно волновать.

Не прощаясь, я выскакиваю из машины, и чуть ли не бегом преодолеваю детскую площадку, чтобы как можно быстрее заскочить в свой подъезд. Не слышу, чтобы заводилась машина, и не вижу, в какой момент загорелись фары, я просто скрываюсь за железной дверью, не обернувшись напоследок.

Корнеев не прав.

Он мне совсем не нравится.

Как можно было, вообще, подумать о таком?

Уму непостижимо.

Конечно, он меня удивил, когда на крышу отвез. Заставил посмеяться рассказывая что-то из детства. Но разве из-за двух смешков, можно сделать вывод, что я превращаюсь в его фанатку?

Нет.

Определенно нет.

Лифт открывается на нашем этаже, закидывая меня в реальность, где на лестничной клетке стоит участковый в форме, а рядом с ним взъерошенная хозяйка.

Я замерла.

Такого и в страшном сне представить трудно, а тут жизнь.

Моя жизнь.

Надеюсь, Звягину в бобике отсюда увезли. Она заслужила такой вид такси.

— Явилась. — Лариса Игоревна тычет в меня пальцем. — Вот еще одна квартиросъемщица. Они вместе загадили мне всю квартиру, превратили ее в помойку, так еще и наркоманов привели.

Секундная заминка, которая не помогает, а дает возможность придумать еще миллион вопросов, на которые нет ответов.

— Здравствуйте, Лариса Игоревна. Добрый вечер. — киваю головой в сторону мужчины в фуражке.

— Она опять здоровается. — Фыркает женщина. — Кто мою квартиру отдраивать будет? Вы мне клялись, что водить никого не будете. Соседям мешать не станете. А что в итоге? А? Скажи нам, Наталь. Участковому будет интересно узнать, что вы здесь устраивали.

— Да мы ничего…

— Мне соседка еще пару дней назад звонила позвонила. Я приехать никак не могла. А тут представляете, вырвалась, приезжаю, а в моей квартире посторонние гуляют. Все стены сигаретами задымили. И, вообще, еще неизвестно, что они там курили. По ним так и видно было, что наркоманы. А подруга — вот этой. — и снова пальцем в мою сторону показывает. — Еще возмущаться начала, когда я всех за дверь выгнала. Аванс она требовать вздумала, пигалица какая.

— Младший лейтенант Жорин. — Ой, когда мужчина заговорил, мне прямо жутко стало. Я тут одна, между прочим, а их двое. Даже Звягиной нет. Сейчас все на меня свалят, и я крайней останусь. — Девушка, вы арендуете эту квартиру?

— Я? Д-да.

— Договор на какого составлен? — обращается он уже к хозяйке.

— Так они обе в нем вписаны. Там и паспортные данные есть, если вам нужен будет их домашний адрес. А, вообще, я сама их родителям позвоню. Чтобы они знали, кого вырастили.

— Подождите. Лариса Игоревна, вы сами видите, что я только вернулась. И я не в курсе, что здесь произошло. Может, сначала объясните, а потом начнете моим родителям звонить?

— Только посмотрите на неё. Можешь не делать такие глазки, в этот раз я на них не поведусь. Вместе гуляли, а как жареным запахло, ты улизнуть решила? Наверно слышала как соседка из подъезда участкового вызывала, так и убежала. Эх, ты. Я то думала, что ты спокойная, прилежная. Квартиру тебе доверила.

— Гражданка, помолчите. — Обращается к ней мужчина. — Девушка, вы были здесь, когда в эту квартиру начали приходить посторонние люди?

А теперь уже ко мне.

Блин, меня родители прибьют, если хозяйка позвонит им, и расскажет весь этот бред.

— Нет. Не была.

— Это может кто-нибудь подтвердить?

ПФ-ф.

Конечно.

Все те, кто здесь был.

— Виктория Звягина. Людмила Степашкина.

О чем я говорю?

Дура, ты Туська. Дура.

Они и слова в твою защиту не скажут.

— Степашкина это..?

— Не знаю я такую. Звягину знаю. Они вдвоем здесь жили. Только я её сразу выгнала, как только увидела всё это.