Онлайн книга «Живое»
|
С замершим сердцем я вошла внутрь вслед за леди Куартис. На кресле в углу читала сиделка, которую леди Куартис отпустила. Врачевательница деловито осмотрела пациента, улыбнулась мне и тоже ушла. А я осталась. Кристиан лежал на животе. На нем были лишь серые полотняные штаны, тело опоясывали бинты. Полосы ткани пропитались его кровью. Словно безумный художник нарисовал на спине Криса узоры, положил алые мазки и забрызгал багряной краской. Живопись смерти… Я осторожно присела на край кровати. И вздрогнула, поняв, что глаза Криса открыты. Только взгляд мутный и пустой. – Воды… – Конечно! – я торопливо схватила со столика стакан, помогла Крису приподняться и попить. Придержала ему голову. Он пил мелкими глотками, а закончив, попытался откинуться на спину. Пришлось схватить парня за руку, не позволяя. – Крис, тебе нельзя переворачиваться. Он скинул мою ладонь, снова дернулся. Зашипев, я положила за его спиной подушку. – Кристиан! Нельзя! Ложись на живот! Ты меня понимаешь? Он не понимал. Кажется, он вообще не осознавал, где находится. Его глаза были широко распахнуты, но зрачки сужены в точку, а бирюзовая радужка затянута пеленой. Я сомневалась, что он меня видит. Крис пошарил рукой по покрывалу. – Идары… где идары? – Кристиан, успокойся, – я схватила ладонь парня, прижала к постели, не давая ему дергаться. Осторожно провела ладонью по его щеке, не в силах удержаться от нежности. Было больно смотреть на него такого – раненого, ослабленного, затуманенного наведенным сном и лекарствами. Смотреть и понимать, что это все из-за меня. Эфрим напал из-за меня, в этом я даже не сомневалась. Я помню, как зверь втягивал воздух, как принюхивался ко мне, ощущая чужой запах. Как рычал… Снова накатила горечь, и я сделала глоток воды, пытаясь избавиться от тревоги. И снова коснулась щеки Кристиана. – Крис, ты ранен. Тебе надо просто полежать и дать возможность своему телу исцелиться. Ты меня понимаешь? Посмотри на меня. Его взгляд – мутный, блуждающий, замер на моем лице. – Иви?.. – Да, Иви! – обрадовалась я. – Я здесь. Все хорошо, ты меня спас. Спас, понимаешь? Закрыл меня собой. Закрыл собой… Я захлебнулась словами и эмоциями. Перед глазами снова встала картина боя, и горечь подкатила к горлу. Закрыл собой… Закрыл. – Останься, – ресницы Криса опустились. – Конечно, – я нервно подергала прядь волос и, подумав, легла на бок, лицом к февру. – Поспи. Тебе надо поспать. Но он вдруг снова посмотрел на меня. – Кошмар… Тебя они тоже мучают, ведь так? Я так устал видеть тебя… Я нахмурилась, не понимая. Кристиан бредит? Или говорит то, о чем думает? Он устал от меня? – Видеть в своих снах… Это так мучительно, Иви… Что? Я вздрогнула и попыталась встать, но Крис тут же приподнялся, потянулся ко мне, заметался. – Кристиан, я здесь, здесь, – забормотала я, пытаясь его успокоить и не дать причинить себе вред. – Я… с тобой. Его губы исказились в злой усмешке. Крис замер на боку, глядя мне в лицо мутным взглядом. – Кристиан… Ты знаешь, что я ненавижу это имя? – Да, я знаю. Он придвинулся ближе, безотрывно глядя на меня. Слишком близко. Слишком. – Я его полюбил. Это проклятое имя. Теперь. Горло сжало удавкой. Мне не хватало воздуха. Словно весь закончился, сгорел от этих слов. Словно Крис говорил совсем не об имени… – Тебе надо поспать, – беспомощно пролепетала я. – Я не хочу, чтобы ты приходила, – прошептала он. – В мои сны. Не приходи. – Хорошо… Он вздрогнул, лицо снова исказилось, как от боли. – Крис, тебе надо поспать. Ты ранен. Он придвинулся еще ближе. Его шепот теперь касался моих губ. – Ошибаешься. Я убит. – Кристиан… – Проклятое имя… Ты ведь знаешь, чего я хочу. Не можешь не знать. Не замечать… смеёшься надо мной? – Нет, я… – Я хуже тварей Мертвомира. Я хуже… – Это не так… – Я хочу того, о чем нельзя даже думать… Хочу слишком сильно… Зачем ты здесь, Иви? Я молчала, понимая, что Крис путает сон и явь, не осознает реальность. Ему снится сон, в котором он говорит со мной. Понимала, но от его слов меня кидало в жар. Он думал обо мне. И я ему снилась… Я и сейчас ему снюсь. В здравом рассудке Крис никогда не сказал бы мне подобных слов. Он желает меня. И ненавидит себя за это. А я не могу сказать, что ему не в чем себя винить. Его кровь знает, что я чужая. Его нутро это знает, чувствует. Его душа это знает…Только разум не верит. Если бы все было иначе… Это все лишь сон… один на двоих. И надо бы его оборвать, но нет сил. И когда Кристиан положил ладонь на мою шею – я не шелохнулась. Он провел кончиками пальцев от ключиц до плеча. Его лицо так близко… – Ежевика. И что-то еще. Я не знаю названия. Но это словно болезнь… моя болезнь. Я болен. Я хочу этот запах. Снова и… снова. И снова! Я ненавижу ежевику, Иви… я так хочу… хочу… У него взгляд безумца. Пытаясь остановить это, я кладу руку на его щеку. Остановить океан. Смешно… Кристиан накрыл мою ладонь своей, передвинул. Прижал к губам. – Я хочу… всего… И холодная ладонь, которая обхватывают мой затылок. И горячие сухие губы, накрывающие мои. Поцелуй… Нет, иное. Непозволительное. Запретное. Восхитительное прикосновение. Он даже не целует. Его губы прижались к моим и замерли. Мы оба застыли, отдавая друг другу воздух и тепло. Мы так близко, что мне страшно. Я словно часть его – дышу его воздухом и держу его сердце. А он – дышит мной. Медленно. Тяжело, хрипло. Наверное, ему больно – от ран, и надо отодвинуться… но стоило попытаться, и Крис вдруг перевернулся одним движением, прижав меня к кровати. Я снова увидела его глаза – лазурь под серым пеплом. Прорывающееся в реальность безумие сна… Кристиан, теряющий контроль над своими желаниями. Мое имя на его губах. И вдох, который он слизал с моих губ. – Так мучительно видеть тебя… слышать… чувствовать… ежевика и что-то еще… Это невыносимо, Иви… – его прерывистый шепот сплетается с жаром тел. – Я ненавижу себя за это желание… И я нахожу оправдания. Это отвратительно – находить оправдание. Я – отвратителен… Почему? За столько лет… Из всех… Ты. Только ты. И снова целует. Дрожит от слабости и желания. И я знаю, что легко могу вывернуться, могу уйти. Но остаюсь на месте, теряя разум от его шепота, жара, прикосновения. От медленных движений языка и губ. У поцелуя Кристиана вкус лекарства и горькой рябины. Вкус его поражения. И мне нравится этот вкус… Мне нравится он слишком сильно, так, что нет сил уйти. Я знаю, что поступаю неразумно, преступно, ужасно, но остаюсь… Пусть у меня тоже будет этот сон. Всего лишь сон, о котором Крис не вспомнит. |