Книга Портрет моего мужа, страница 25 – Екатерина Лесина

Так и появились в моей жизни почтенная вдова и трое ее сыновей, все - одаренные, хотя и дара их едва-едва хватало, чтобы разжечь свечу.

Или заклятье.

- А у них...

У вдовы не было коронной бумаги, равно как и у сыновей ее. С другой стороны, чем меньше сила, тем короче жизнь остаточного следа, но все же...

- Не беспокойся, им есть куда податься...

Так и жили.

Вельма забралась на стул с ногами. Этой ее привычки Кирис никогда не понимал, вот разве ж удобно? Устроилась, что курица на насесте, и карандаш грызет. Взгляд задумчивый...

- Стало быть, по крови ничего?

- Ничего, - подтвердил Кирис. - И по остаточному следу тоже пусто.

...ловушки чистые.

И ему самому уже начинает казаться, что никакого такого воздействия и не было. Примерещилось. Просто... человек симпатичный. Ведь бывает же такое, что некоторые люди способны вызывать симпатию.

- Но Терес утверждает...

- Утверждает.

Вельма рассеянно кивнула.

- Ему можно верить.

- Знаешь?

- Мой наставник. Хороший человек...

С этим утверждением можно было бы и поспорить, но Кирис не стал. В последние дни Вельма была какой-то... не такой. Рассеянной. Мечтательной даже. И про отпуск свой забыла.

- Значит, старая кровь. Что? Эйты, они ведь не просто так эйты, - она все же отложила изрядно пожеванный карандаш, но лишь затем, чтобы взять другой. - Благословенные богиней, а божественное благословение, чтоб ты знал, просто так не проходит. У них много... талантов, о которых, сам понимаешь, не спешат распространяться.

Наверное, стоило бы сказать, что это все глупости и сказки, которые хорошо рассказывать у костра на берегу, когда и море замирает. А волны подбираются ближе и ближе, они ценят хороших рассказчиков.

...таких, как Миста.

Поэтому и забрали ее.

Надо же, столько лет не вспоминал, а тут вдруг выскочило. Память, она такая, только отпусти, мигом извернется змеей, вцепится в горло.

- Может, - Кирис подал руку. - Прогуляемся?

- Что? А... да... устал?

- Не знаю. Просто... странно это все. Думаешь, мне сделают предложение?

Визитная карточка Маруна Ильдиса, самого молодого в истории королевства члена Большого Королевского Совета, лежала в коробке для визиток, между клочком бумаги с запиской от старого зеленщика, приторговывавшего краденым, и скидочными купонами. Возможно, со временем в коробке - вот уж бесполезнейшая вещь, но подарок Вельмы, - появятся и другие карточки, но эта... каждый вечер Кирис зачем-то доставал белый прямоугольник, осторожно касался шелковистой бумаги, трогал уголки и испытывал преогромное желание заказать карточку и себе.

Хотя бы дюжину.

Вдруг да пригодятся? Потом идея начинала казаться нелепой, да и камень вяло нагревался, намекая, что не стоит увлекаться чужой жизнью. И отпускало.

До следующего вечера.

Наверное, стоило бы написать в докладе, Кирис даже пробовал, только... стоило перу коснуться бумаги, и он осознавал, насколько нелепой, мелочной будет казаться его жалоба. Этак и вправду параноиком прослыть можно.

Подумаешь, карточка...

...он ведь не собирается вновь с Ильдисом встречаться, если, конечно, не велят.

В парке гулял ветер.

И дождь шел. От дождя укрылись и разносчики мороженого, и продавцы сладкой ваты, и даже махонький магазинчик, где продавали сахарных петушков на палочке, пряники и карамельные трости, был закрыт. Мокли облетевшие березы. И клен лишился пурпура. Листва его легла на дорожку, чтобы смешаться с грязью.

Вельма поежилась.

Но от куртки отказалась:

- Не надо. Извини... в последнее время все идет как-то... не так.

- Нужна помощь?

- Какая?

- Любая.

- А... - она впервые за последние дни улыбнулась. - Смотри, вдруг да попрошу Корна убить...

Кирис хмыкнул.

Непростая задача, если подумать. Но невыполнимых не существует.

- Сейчас не выйдет. Здесь он настороже, но вот через пару недель, слышал, в отпуск собирается. А люди перед отпуском становятся рассеянными. И лучше на море... там легче тело спрятать. И есть у меня хороший знакомый, который к имперцам доставит, если вдруг что...

Вельма рассмеялась.

Легко, почти как раньше.

- Я и забыла, какой ты... бываешь.

- Какой?

- Серьезный.

- Это плохо? Иди под зонт, промокнешь и заболеешь.

- Кто бы говорил, - Вельма показала язык. - Лучше расскажи...

- О чем?

- Обо всем... как Терес поживает? Я думала, он погиб, но если нет... наверное, так лучше для многих. Он... выполнял особые заказы, понимаешь? И устал. Люди, я слышала, устают убивать. Но отпустить его не могли, вот и пришлось... искать выход. Знаешь, я вот думаю... мне ведь тоже не уйти. И тебе. Никому. Я когда шла на службу, хотела просто нормальной жизни. Быть одаренной сиротой лучше, чем просто сиротой, но и так... кем бы я стала? Актрисой? Мне предлагали за... не важно.

Кирис сложил зонт.

Сам он дождя не боялся, да и было пока тепло, куда как теплее, чем на том берегу, где осталась догнивать лодка. Если еще не догнила.

- Говорили, что без покровительства я все равно ничего не добьюсь. Я послала всех... и посылала раз за разом. Думаешь, я не знаю, что про меня говорят?

- Кому нос сломать?

- И ты туда же, - Вельма топнула ногой по луже, будто желая стереть собственное отражение. - Это ничего не изменит. Всем рты не закроешь... а он придумал глупость. Жениться... кто он, и кто я? Какие же вы, мужики...

Кирис благоразумно промолчал.

- Вот скажи, какая из меня благородная эйта? Да, дар есть, но того дара две капли. И пока его тянет, конечно... вас всех тянет к необычному. Но пройдет время, и он поймет, что совершил ошибку. Станет злиться. На меня злиться...

Дождь усилился.

И Кирис раскрыл зонт. Пусть Вельма и дальше предается самокопаниям, он же постарается, чтобы, копаясь, она не промокла до нитки.

Ветер улегся.

И стало тихо-тихо. Эта тишина требовала что-то сказать, но что? Кирис совершенно ничего не понимал в делах сердечных. То есть, у него была подружка, с которой он время от времени встречался, но там все было просто.

Он покупал духи и чулки.

Иногда давал денег. Она не требовала большего. И вполне возможно, что друзей у нее было несколько, но Кириса это совершенно не трогало.