Онлайн книга «Полуденные призраки»
– … а интересы отдельной частной компании не стоят нескольких лет отсидки. – А вам-то это зачем? "Форест" – в Москве, вы – здесь… Нет, я понимаю, конечно, что вы тут многое можете решить… Но это – здесь. А там, извините, ваши возможности уже не столь велики. И прикрыть меня там – вы однозначно не сможете. – Стало быть, – нехорошо улыбается "Сухой", – вы предпочитаете всё же отсидеть? И уверены в том, что ваши юристы вам т у т помогут? Увы! Доказательства – вещь упрямая! Местный суд все ваши заслуги и регалии попросту проигнорирует. И срок будет максимальным – это уж я могу вам обещать. Да и сидеть… вам тоже предстоит здесь, имейте это в виду. – А могу я протокол обыска почитать? "Седой" хмыкает и разворачивает ко мне папку с материалами. – Читай! Фома неверующий… Так, текст… понятно… "При осмотре багажника, под декоративной панелью… ага! Пакет с веществом белого цвета… Опечатано, подписи понятых… Более ничего не изымалось". А вот и фотографии – к ним особо приглядимся… Нет, салон изнутри не курочили, уже хорошо. Ну, а зачем? Машину же ещё продать предстоит… – Машину, как я понимаю, мне в любом случае не вернут? – Ага, ещё и к пистолету пачку патронов подарят. Ты, милок, реально такой лопух? Тебе десятка во весь рост реально корячится, а ты за тачку волнуешься! "То есть, свой собственный интерес они, в любом случае, не упустят…" – Вы хоть понимаете, сколько мне писать предстоит? – А мы никуда не спешим… Сам понимаешь – быстрее напишешь, быстрее и выйдешь. Это всё в твоих интересах. – Я в камере, что ли, писать должен? Так там ни столов, ни стульев нет. Да и с бумагой напряг… – Вон, в углу стол. Садись и пиши! Утром тебя будут сюда приводить, здесь же и есть будешь. Ну а на ночь, извини, в камеру! Порядок такой, – "Сухой" откровенно торжествует. Ну, а что – дожал-таки клиента! Машину мою они толкнут – так что и с этой стороны всё в ажуре… А вот правильных вопросов ты, дядя, так и не задал. Профессиональная деформация – так, по-моему, это называется? Когда всё и всегда по одному шаблону идёт, нет необходимости изобретать что-то новое. Сажусь за стол. "Благообразный" кладёт передо мною пачку бумаги и шариковую ручку. – Чего писать-то? – Как и положено – я, такой-то и такой-то, добровольно и без принуждения, хочу показать… – Это так у нас теперь все признания и пишут? Типа, добровольно? – А ты не умничай! – хлопает ладонью по лежащей на столе папке "Сухой". – Вот он – выбор твой! Или пишешь ты – или пишут п р о тебя! Уловил разницу? – А если я всё, как вы хотите, напишу, а дело-то никуда и не денется? Какой мне тогда смысл сейчас откровенничать? Может быть, лучше подождать? – Позже напишешь… Думаешь, в тюрьме тебе кто-то из твоих шефов поможет? Ага, держи карман шире! – пожимает плечами "Благообразный". – Только вот делать это будешь уже не здесь, а в кабинете у местного опера, который тебя ещё и своими вопросами нагрузит, будь спок! И вытащить тебя оттуда будет уже не так-то и легко! Да и куда ты после пойдёшь – с судимостью по такой статье? В дворники попасть – за величайшее благо сочтешь! – Убедили… – пододвигаю к себе бумагу. – Раз уж у меня никакого иного выхода нет… – И не будет! – ухмыляется "Сухой". – И не таких обламывали – не ты первый! В дверь кабинета кто-то постучал. Тихонько так… "Благообразный" удивлённо приподнял бровь. – Я же им сказал… Но дверь таки открыл. На пороге появился мужик лет пятидесяти в сером костюме. – Простите, а подполковника Власюка я могу увидеть? – Ну, – буркнул "Благообразный", – я Власюк. А вы, простите, кто такой? – А вот… – протянул ему какую-то бумагу вошедший, – тут всё написано… вы прочитайте! – Постановление на задержание… что?!! И сразу же в кабинете вдруг стало тесно – его заполнили здоровенные парни в мультикаме [25]. На их лицах надеты балаклавы, а на спинах имеются многозначительные буквы – ФСБ. Обоих моих собеседников сноровисто ухватили под руки, быстро обшарили – и выложили на стол парочку пистолетов. Табельное оружие, надо полагать… – На вас, гражданин Галин, соответствующее постановление тоже имеется, – "порадовал" "Сухого" мужик в сером костюме. – Так что, не особо не обольщайтесь – это никакая не ошибка. И местный судья вам, к сожалению, тоже ничем больше не поможет – у него и своих проблем теперь полно… – А вы-то кто такой?! – не сдавался "Сухой". – Вы хоть представляете, во что ввязались? О последствиях не подумали? А стоило бы! – Ах, да! – покачал головою серокостюмник. – Я ведь не представился! Извините… зарапортовался как-то… Подполковник Горлов, ФСБ. Надеюсь, вам ничего более не надобно объяснять? Судя по тому, как враз побледнели оба опера, эта фамилия была им хорошо известна – и никаких приятных ассоциаций не вызывала. – Вопросы есть? – наклонил голову подполковник. – Нет… это хорошо. Надеюсь, на дальнейшее взаимопонимание. Власюк фыркнул. – Надейтесь… – Даже так? – с интересом посмотрел на него Горлов. – Артём Викторович! А подойдите-ка сюда… Встаю, камуфляжники расступаются в стороны, освобождая мне проход. – Где там у вас эта штука? Сую руку под воротник и выкладываю на стол тонкий черный цилиндрик. С тоненькой проволочкой антенны. Именно эту штуку мне и впихнул "нечаянно" столкнувшийся со мною в камере "наркоша". И шепнул: "Ничего не бойся и ничему не удивляйся. Соглашайся на всё!" – Ну, вы у нас опера опытные… надеюсь, что радиомикрофон узнаете… – смотрит на Власюка фээсбешник. – Так что, не сомневайтесь – протокол записи у нас оформлен должным образом. Даже и подписи понятых имеются. Настоящих, между прочим! А не этих ваших… Лет пять вам обоим я могу железно гарантировать! Для затравки, так сказать. Разумеется, с конфискацией. А ведь это мы только начали! А вот тут обоим моим "собеседникам" поплохело уже по-настоящему! "Благообразный" аж пошатнулся – вовремя его бойцы подхватили. – Спешу вас уведомить, что аналогичные визиты уже нанесены и некоторым вашим руководителям – и не только здесь, – жёстко, словно механизм какой-то лязгнул, уведомляет Горлов. – Время на подумать – у вас есть. П о к а есть. Пока автозак не подъехал… |