Онлайн книга «Две Розы»
|
Роза Федоровна снова вздохнула и только сейчас заметила, что диалог Лиды и Лизы иссяк, что они смотрят на нее вдвоем, будто ждут чего-то. А чего ждут, интересно? Чтобы она подтвердила, что ее случай и впрямь не показательный? – Роз… А от Соньки что, совсем никаких известий нет, да? – осторожно спросила Лида, навалившись полной грудью на стол. – Да есть, есть известия… – нехотя созналась Роза, отводя глаза. – Вчера только Соня звонила… Так редко звонит, что пугаюсь прямо… Потом долго в себя прийти не могу… – И что у нее на этот раз? Плохие новости, что ли? – Нет… Не знаю… Хорошие, наверное. Все-таки она увела из семьи своего Виктора, сейчас вместе живут. Вот объясните мне, ради бога, что это за любовь такая, чтобы столько лет своего добиваться, а? Чтобы ребенка своего бросить и забыть напрочь? Она ведь даже никогда не спросит, как там Розочка… Будто не она мне в подоле принесла, а я сама себе Розочку родила… Вот и сейчас тоже… Поздравь, говорит, меня, мама, мы с Виктором ребенка ждем! Так радостно сообщила мне эту новость, вы бы слышали! – А ты что, не рада? – удивленно спросила Лида. – Да рада я, рада… Но я ж не о том сейчас… Я о том, что Розочка-то их ребенок тоже, между прочим! Общий ребенок! Соня – мать, а Виктор – отец! Неужели у них у обоих ни в голове, ни в сердце ничего не шевельнется, а? Это ж кого я воспитала, а, девочки? – Ну, она ж тогда молодая была, когда Розу тебе оставила… – неуверенно возразила Лида, глядя куда-то в сторону. – Материнский инстинкт еще не проснулся… А Виктор этот и вообще Розочку никогда не видел… А если они все-таки предложат Розу к себе забрать, ты вот так возьмешь и отдашь, что ли? – Нет. Нет, конечно. Ни за что не отдам. Что ей там делать? Да и не уживется она у них… Вон она какая нелюдимка растет… Роза и впрямь росла нелюдимкой. Не потому, что сердито глядела на людей да на свет божий. Скорее она стеснялась глядеть. Тихой была, как мышка, прятала умные грустные глаза за стеклами очков. Ни с кем особо не дружила, в школе держалась особняком. Училась хорошо, но у доски отвечать не любила – сразу становилась косноязычной, и сжимались от смущения худенькие плечики, и дрожащая ладошка тянулась к дужке очков. Зато весь класс дружно списывал у нее домашние задания, и Роза тихо радовалась в этот момент – это было практически ее триумфом. А еще она успевала решать не только свой вариант на контрольных работах, но и соседний тоже, иногда и себе в ущерб, и это обстоятельство вызывало глубокое недовольство у классной руководительницы Натальи Петровны. – Роза! У тебя совсем самолюбия нет! Так же нельзя, Роза! Это что же, твоя бабушка тебя в таком возмутительном альтруизме воспитывает? Вот я поговорю с ней, пусть завтра в школу придет… После похода к сердитой Наталье Петровне Роза Федоровна встретила у подъезда Лиду, и вместе они зашли к Лизе. – Лизочка, она мне такие обидные вещи сейчас говорила… Что я совершаю преступление в отношении Розочки, представляешь? Что я неправильно ее воспитываю… А еще она спрашивала, почему Розочкина мать не принимает участия в воспитании… Вот что я могла ей ответить, а? И как это я неправильно ее воспитываю, а? Бывшая в гостях у матери Маринка немедленно встряла в разговор, то есть не дала ни Лизе, ни Лиде ответить на испуганные вопросы Розы Федоровны. – Конечно, учительница права! Какое тут может быть воспитание – три бабки на одного ребенка? И ни одного внятного воспитателя? Да она у вас даже в детсад не ходила, тетя Роза! Вы ж ее при себе держали, как царь Кощей держит золото в сундуке! Где она могла научиться коммуникабельности, по-вашему? У трех бабушек с их суждениями времен очаковских и покоренья Крыма? – Ну, мы ж не всегда бабками были, чего уж ты так… – обиженно молвила Лиза, с укоризной глядя на дочь. – Я и сейчас, между прочим, бабкой себя не считаю! И Роза – какая она тебе бабка? И Лида… Да нам еще и шестидесяти пяти нет, какие мы тебе бабки? Да сейчас даже пенсию только в шестьдесят три года станут давать, так что до этого возраста все женщины у нас – молодые! И ты давай… Против решения нашего правительства не особо выступай! Раз объявлено в государстве продление молодости, значит, и нам не пристало на старость ссылаться! Чтобы я больше не слышала от тебя про времена очаковские да покоренье Крыма, поняла? Роза Федоровна с Лидой переглянулись и хохотнули сдержанно, а Маринка вдруг стушевалась, проговорила уже более спокойно: – Ну, простите, если обидела… Я ж просто образно выражаюсь… Но все равно, как ни крути, а воспитатели из вас никудышные. А Розка в вашей среде выросла, разговоры ваши слышала… Потому и ведет себя, как маленькая пенсионерка. Ей бы самое время из дома сбежать да похулиганить, а она сидит, домашние задания делает! – Еще чего – похулиганить! – замахала руками Лиза. – Бедной Розочке и Сонькиного хулиганства хватило! Нет уж, пусть лучше домашние задания делает! Так как-то спокойнее, знаешь ли! – Да ладно, мне-то что… – пожала плечами Маринка, быстро глянув на часы и тут же заторопилась: – Ну все, мам, я побежала… Позвони завтра, как долетишь, ага? – Позвоню, позвоню… – все еще обижаясь, ворчливо проговорила Лиза. – А куда это ты летишь опять, а? – полюбопытствовала Лида, когда Маринка ушла. – Вроде недавно только с Мертвого моря вернулась… – Да когда – недавно! – кокетливо улыбнулась Лиза. – На Мертвом море я в сентябре была, а сейчас конец ноября! Уже два месяца прошло! – Ну да… Это, конечно, долгий срок… Хотя чего тебе какие-то сроки, ты ж у нас молодуха, как только что выяснилось! – Ну и не бабка! Я, между прочим, еще мужским вниманием пользуюсь! Знаешь, как за мной на Мертвом море один еврей ухаживал? Да за мной в молодости так никто не ухаживал, если на то пошло! А я его ухаживания не приняла… – А чего ж не приняла-то? Чего так оплошала? – Так ему уже глубоко за семьдесят… Хотя он ничего такой, приятно интеллигентный… Между прочим, он из Бостона. Зовут Лазарь Моисеевич. Каждый год в сентябре на Мертвое море летает. – Что, и в номера звал, поди? – Звал… Но я ж говорю – не пошла. – Да отчего ж? Ты же у нас молодуха! – Ну, молодуха не молодуха… А ходить по номерам в моем возрасте тоже как-то не комильфо, согласитесь… Роза Федоровна хмыкнула, глянула на Лиду… И дружно расхохотались втроем, снимая напряжение от неловкой темы. Потом Роза Федоровна проговорила тихо: – А может, Маринка и права, не знаю… Может, я и впрямь веду себя с Розочкой, как царь Кощей… Но вы ж понимаете, девчонки? Однажды обжегшись на молоке, потом и на воду дуешь… – Ой, да не переживай ты так, Роза, я тебя умоляю! – махнула рукой Лида, вздохнув. – Подумаешь, учительница что-то тебе там сказала… Сама-то она поди соплюха еще, эта учительница? – Ну да… Молоденькая совсем… |