Книга Изнанка правды, страница 15 – Сергей Бакшеев

— Баба такого гостя одного не оставит, а был рабочий день. Так-так, где у нас больше всего женщин работает? На птицеферме. Туда и позвоним.

Он набрал номер, поболтал о том о сем и, как бы невзначай, задал нужный вопрос. Закончив разговор, участковый гордо посмотрел на Кочанова.

— Анфиса Гладышева взяла неожиданный отгул, а ее дом здесь рядом.

— И что?

— Анфиса баба бойкая, фигурой не обижена и третий год одна. Между прочим, ее муж на зоне, вторая ходка. Для нее помощь беглецу — богоугодное дело.

— Так идем к ней, — сообразил Кочанов.

Они подошли к одноэтажному частному дому, отгороженному покосившимся штакетником с облупившейся краской. Прежде чем открыть калитку, Баранов вполголоса предупредил:

— Я общаюсь, а ты за кустом держись — чужак настораживает. А как шумну, беги на помощь.

Кочанов наблюдал из-за куста, как хозяйка распахнула участковому дверь. Он ее верно описал — большая грудь под обтягивающей блузкой, горделивая осанка, мордашка накрашена, а глаза прицениваются, что да как. Участковый инспектор о чем-то поговорил с Анфисой и зашел в дом, хотя та не очень-то хотела его пускать.

Старший лейтенант подбежал к закрытой двери, прислушался. Вскоре спокойный разговор сорвался на повышенные тона, и он ворвался в дом.

— Еще один вертухай пожаловал, — встретила его в штыки разбушевавшаяся хозяйка — Я вас, козлов, не приглашала. Валите!

Женщина грудью пыталась оттеснить участкового. Тот упирался, указывая рукой:

— Самсонов был здесь, ночевал. Смотри!

На веранде на веревке сушилась светло-серая спортивная форма Nike, в которой видели беглеца. Кочанов достал пистолет, передернул затвор, направил на Анфису.

— Где он?

Хозяйка отступила, молча сверкая глазами.

— Она дала ему одежду мужа, и он ушел, — рассказал Баранов о том, что удалось узнать.

Кочанов быстро проверил комнаты, заглянул в шкаф, под кровать — пусто. Он вернулся к Гладышевой, пистолет не убирал, используя ствол в качестве угрозы.

— Выкладывай, о чем говорила с Самсоновым. Когда он ушел, куда?

— А то что? — с вызовом спросила Анфиса.

— Поедешь со мной в отделение.

— Напугал. Собраться хоть можно?

Участковый из-за спины хозяйки демонстрировал коллеге сочувствие: баба с гонором, я предупреждал.

Кочанов убрал пистолет в кобуру, собираясь дать волю кулакам. Гладышева почувствовала агрессию, резко отпихнула его, так что старлей едва устоял на ногах, бросилась в комнату и заперла дверь. Там что-то скрипнуло, застучали шаги, и гулко грохнуло. Когда Кочанов выбил дверь и ворвался в комнату, он увидел опущенную с потолка откидную лестницу и закрытый лаз на чердак.

— Вот он где! Баранов, карауль со двора, — приказал старший лейтенант и схватился за рацию. Он вызывал своих: — Ширко, Сиротин, срочно ко мне! Дом Анфисы Гладышевой, пусть местный сержант приведет.

Не дожидаясь подмоги, Кочанов полез по лестнице, уперся в лаз — закрыто на задвижку или придавлено сверху. Он крикнул:

— Самсонов, даю минуту на добровольную сдачу! Иначе ты труп!

Он честно выждал минуту под стук своего сердца. Сверху доносились невнятные слова Анфисы. Уговаривает беглеца сдаться, подумал старлей и решил подождать еще минуту. В конце концов хлопнуть преступника при попытке к бегству сподручнее за поселком, без лишних глаз.

— Самсонов, у тебя последние шестьдесят секунд! Спускайся, будешь жить. Время пошло, — приказал он.

Но за минуту ничего не случилось. Кочанов надавил спиной на преграду — не поддается. Ударил плечом — хрустнула лестница под ногой, он чуть не свалился.

— Сдохни, гад! — выругался конвоир и со злости выпустил три пули по деревянной крышке.

Метил в область задвижки. Сработало. Крышка поддалась, он откинул ее и прислушался. Обостренный слух легко улавливал любой шорох.

— Я сдаюсь, — раздался женский голос.

Кочанов осторожничал. Он хоть и вооружен, но преимущество у невидимого противника, сунешь голову и получишь доской по башке.

— Самсонов, встань, чтобы я тебя видел, — потребовал офицер.

— Его здесь нет. Ушел давно, — ответила Гладышева.

— Сейчас подъедут автоматчики, изрешетим потолок.

— Что, перед бабой обделался? — грубо рассмеялась Анфиса. — Херой!

— Я слышал, как ты разговаривала, — злился Кочанов.

— С честным миром. — Хозяйка появилась в проеме, демонстрируя в вытянутой руке смартфон. — Выложила в сеть его сообщение, а потом от себя добавила.

Она включила запись. На дисплее появился Самсонов все в том же спортивном костюме Nike. Он опять твердил о своей невиновности и о том, что готов сдаться ради честного суда. Широко раскрытые глаза взывали к слушателям, речь была растерянной и прерывистой, без грубых слов.

«Ни дать ни взять, интеллигент, попавший в переплет, — с раздражением подумал Кочанов, — засмотришься и посочувствуешь».

Он рывком залез на чердак, отпихнул хозяйку, осмотрел все углы — беглеца не было.

А Гладышева уже демонстрировала свое личное обращение, выложенное в сеть. Из телефона звучал ее голос:

— Я знаю людей, всяких повидала, и верю Игорю Самсонову. Он не убивал. Но вот, что я скажу, ему нельзя сдаваться полиции — погубят. Если они меня готовы побить, то его точно растерзают.

Раздались три оглушительных выстрела, в кадр попали летящие щепки.

— Слышите, палят без разбора. А здесь только я беззащитная женщина. — Гладышева продемонстрировала пустой чердак, направила камеру на себя и заголосила. — Люди добрые помогите невинному человеку!

Кочанов выхватил у нее телефон.

— Куда ты слила? На какой сайт?

— Куда Самсонов показал.

— Он пользовался интернетом?

— И мной мог попользоваться не отказала бы, — дерзила Анфиса. — А вот если бы ты, коротышка, сунулся, причиндалы бы твои выдрала и собакам скормила.

— Ах, ты, тварь! — разозлился Кочанов, болезненно переживавший насмешки о своем росте.

Снизу раздался испуганный голос участкового:

— Эй, вы там, угомонитесь! Ты бабу не калечь, не отпишемся.

— Забирай ее и делай что хочешь, — огрызнулся Кочанов и спустился вниз. Увидел форму Nike, сдернул ее и приказал участковому: — Расспроси, во что оделся Самсонов.

К дому подъехали его бойцы. Кочанов на крыльце просматривал сайт, куда было выложено уже второе обращение удачливого беглеца. Сотни комментариев и большинство в поддержку проклятого Самсонова.

— Ну, что? — спросил Сиротин хмурого командира.