Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - ландесфюрст»
|
Отъехав чуть, я повернул арбогастра, поднял его на дыбы и помахал рукой – недавно научился, очень красивый жест, еще порепетирую и буду выпендриваться перед дамами. В Тоннеле, где раньше было не протолкнуться, наконец-то упорядочили движение: справа в одну сторону, слева в другую, под копытами время от времени звонко звякает металл рельсов, а когда мы выметнулись на ту сторону, увидел длинную, почти бесконечную насыпь, прямую как стрела, что в конце концов уперлась в широкий разлапистый холм, прорезала узким ущельем и понеслась дальше, гордая и прекрасная, как сам технический прогресс… Я некоторое время мчался вдоль насыпи, прикидывая, сколько сумели уложить за это время, в любом случае монахи уже возят грузы на платформе, а то и сами ездят, а вот простой народ еще долго будет креститься и плеваться… Затем я свернул в сторону и взял курс прямо на Геннегау, великий стольный город королевства Сен-Мари. Зайчик несся по бесконечной равнине, где мимо проскакивают небольшие леса, иногда села и города; наконец вдали возникла покатая гора из старого серебра, затем под лучами солнца вспыхнула розовым огнем, теперь это уже роскошный торт с множеством башенок. Мы резко сбросили скорость до простого галопа, город исполинский, Савуази поражает только северян, кто пусть и объездил соседние королевства, но не был за Большим Хребтом, а здесь даже я ощутил странный трепет по нервам, когда город приблизился и показался во всем величии и царственной мощи. За стеной из розового камня видны расположенные на возвышении прекрасные здания, дворцы, а на самой вершине дворец всех дворцов – немыслимая красота и утонченность, дивное умение архитекторов и строителей, создавших не только ажурные и безумно высокие башни-шпили, но и висячие мостики между ними, ажурные переходы, снова башенки, уже другой формы, но безукоризненно вписанные в общую композицию. Копыта прогрохотали по великолепной дороге, вымощенной плотно подогнанными один к одному булыжниками. Геннегау и по размерам, как три Савуази, я еду по нему как по целому королевству; наконец по ту сторону центральной площади выступила из пространства исполинская громада королевского дворца, в комплексе его зданий можно разместить столицу Фоссано, еще останется место и для Дартмуда, столицы Шателлена… Стражи узнали меня издали, хотя скорее всего по Бобику, что, как всегда, впереди. Радостно улыбаясь, распахнули ворота, надо бы въехать красиво и царственно, уже умею, но мы ворвались в нетерпении, как юные и дикие готы в дряхлый Рим. Я соскочил с коня перед ступенями дворца. Из окон сразу повыдергивались наружу головы, возникла заметная метушня, зазвучали взволнованные голоса. – Приветствуем, ваша светлость! Я оглянулся на сильный жесткий голос, на меня в упор смотрит барон Торрекс Эйц, начальник охраны дворца. – Ты что подкрадываешься? – сказал я весело. – Как тут? – Без происшествий, – доложил он. – Как вы? – Придешь на Большой Совет, – сказал я, – узнаешь. – Я не состою… – Уже состоишь, – сказал я. – У меня слишком мало людей, чтобы перебирать. В холле прибавилось стражи, все в красочных накидках поверх доспехов, а на головах особые головные уборы, похожие на береты с приподнятым верхом. Похоже, у этих людей особый статус, на него указывают, как догадываюсь, и вон те крашеные перья на макушках. Я пошел через большой зал, совсем недавно же видел эти рожи, а как будто целая вечность прошла, все одеты пышно, и все стараются попасться на глаза, и все играют короля и вообще абсолютного властелина. Не добежав до кабинета, я увидел сэра Жерара Макдугала, по-прежнему угрюмого и в том же темном костюме с белым воротником, но при виде меня лицо его расплылось в непривычной для него широчайшей улыбке. – Сэр Жерар? – сказал я на ходу. Он поклонился. – Ваша светлость… с возвращением? – Еще нет, – сказал я, – хотя не знаю, не знаю… Сэр Жерар, срочно собирайте Большой Совет! – Уже делаю… – А пока вкратце самое главное, что с Тарасконом? Опережая стражей, он распахнул передо мной дверь в мой кабинет, я перешагнул порог, пахнуло таким родным, словно я здесь и родился. – Ну, – сказал я в нетерпении, – говорите же!.. Можете сесть. Садиться он не стал, – очень правильный и соблюдающий все тонкости придворного этикета, – посмотрел на меня строго. – Положение, – сказал он, – тревожное. И даже шаткое. Пираты появились, но их кое-как отбили. Как мы понимаем, это была разведка. Они ушли, но пригрозили, что, если не прекратим строить порт и корабли, они явятся с огромными силами и сметут не только Тараскон, но и все Сен-Мари… Я нахмурился. – Так-так… Он поинтересовался с тревогой: – Неужели в их словах есть доля правды? – Есть, – согласился я. – Но только доля. Какая – не знаем. Но что острова совсем близко от побережья, это верно. И силы у них есть, есть… Только не знаем какие. Что насчет Сулливана? Вы же знаете, этот вопрос не давал мне покоя все время и в Турнедо! Он сдержанно улыбнулся. – Вы просто чародей, ваша светлость. – Ну еще бы! – Все получилось, как вы и рассчитывали. – Говорите, не томите! – Может быть, – сказал он со значением в голосе, – даже больше. – Что значит больше, – сказал я уязвленно. – Что он сделал такого, что я не предусмотрел? Он сказал гордо, словно сделал все сам: – Сулливан понимал, что вызвать свои войска не успевает, они у него, как вы помните, в труднодоступной горной местности, где ни дорог, ни даже тропок… – Да, помню, – сказал я в тревожном и радостном возбуждении, – как не помнить! Но у меня вообще тут не было войск! Он сказал таинственно: – Потому он обратился к своему знакомому. Он сделал нарочитую паузу, я спросил в нетерпении: – Ну-ну, к кому? – Вот-вот, – сказал он, – вы этого не предусмотрели, верно? Но если предусмотрели, даже я буду считать вас гением, хотя, конечно, когда вижу, как вы колупаетесь в носу… – Придушу, – пригрозил я. – Я же не на людях там роюсь? – Он обратился, – сказал он с торжественностью, – за помощью к герцогу Вирланду Зальскому!.. Тот в свое время собрал в своей крепости Аманье достаточно большое войско… Я сказал пораженно: – Вирланд Зальский… Ну да, как я не подумал! Честно говоря, я про него вообще забыл, как про что-то активное. А для него призыв Сулливана самый удачный шанс спасти лицо… |