Онлайн книга «Хроники Черного Отряда: Портал Теней»
|
Озорной Дождь осматривала монстров, одновременно слушая рассказ об их поимке. – Теперь они лишь бледные тени самих себя, но все равно крайне опасны, – предупредила Шепот. – Общаться с ними пробовала? – Пробовала. Они не понимают известные мне языки. – Ясно. Шин, найди Анко. – Хорошо, мама. Мальчуган был непривычно вежлив. Я покосился на Светлячка: – Это еще что за новости? Баку лишь ухмыльнулась. Озорной Дождь рявкнула: – Широнеко, назад! Одна из охотниц, заинтересовавшись, направилась к клетке с медведеподобным существом. Шепот добавила: – Если подойдешь слишком близко, тебе конец. Эта тварь стремительна. Уже растерзала троих солдат. Она каким-то образом приманивает людей. Широнеко хватило ума отойти подальше. «Медведь» был самым крупным из почти полусотни сверхъестественных созданий. – Они смертны? – спросила Озорной Дождь. – Мы убили всех, кто не сдался. Огонь их берет, хоть и медленно. Лучше спроси у Хромого, он с этим экспериментирует. – А где он? – Прикрывает солдат, прокладывающих дорогу к крепости. Там горячее всего. Идем. Шепот привела нас к яме, в которой по щиколотку в воде стоял десяток обычных людей. – Воскресители? – Все до единого. – Их допросили? – С пристрастием. – Узнали что-нибудь интересное? – Нет. Каждый утверждает, что он оруженосец. Большинство, вероятно, не лгут. – Выбери троих, в которых сомневаешься, и приведи ко мне после ужина, – на двух языках распорядилась Озорной Дождь так, чтобы пленники услышали. – Остальным не запрещается погибнуть за идею. – Она снова взглянула на чудовищ. – Этих тоже в расход, но после того, как я поговорю с Хромым. Выжившие оставались всегда. Моя благоверная давала и людям, и чудовищам шанс принять ее сторону. – Ну и грозная же у нас мама, – шепнул я Светлячку. Девочка хищно улыбнулась: – О Тьма, приди и наполни меня. – Что?! – Это из маминых стихов. Сочиняет, когда у нее депрессия. Ребенок знает, что такое депрессия. Ну и семейка у меня. Почти всем пленным воскресителям хватило благоразумия, чтобы перейти под знамя хозяйки Башни, хотя бы на время. – Принесите дрова, – велела Озорной Дождь. – Пускай строители соберут то, что останется. – Она указала на «медведя». – Эта тварь живуча, но я уверена, что прикончить ее можно, если постараться. Отрубите лапу и сожгите. Потом другую. После лап рубите голову. Я вспомнил суровую зимнюю ночь, когда мы жгли похожих на барсуков тварей, зараженных ядовитыми жуками. – Черт, сюда бы Дохломуха! К чему я вообще это вспомнил? Озорной Дождь отреагировала: – Что-что? – Прошлой зимой у нас было происшествие. – Я тотчас восстановил в памяти всю историю и изложил. – Понятно. Твои подозрения небеспочвенны. Это могло быть проверкой. – Что, если обитатели этой крепости с самого начала управляли мятежниками? – Вряд ли. Слишком неудобно. Но они могли помочь с расстановкой приоритетов. Моя жена, сиротка из храма, которой всего лишь двадцать один год, говорит как прожженный древний полководец без чувства юмора. Она распорядилась пробиться к крепости огнем и мечом, уничтожая на пути всех враждебных и даже нейтральных существ. Как ее любить, когда она превращается в такого хищника? Внезапно объявился Ненаглядный Шин, выскочив откуда-то из тени. В компании с Анко. Кот был изрядно потрепан: местами выдраны клочья шерсти, на правой задней лапе уродливая багровая рана. Кажется, недоставало и кончика хвоста, но в этом я не был уверен – слишком сильно Анко им вилял. Кот и Озорной Дождь несколько минут смотрели друг на друга, после чего он поковылял к клеткам с чудовищами. – Нужно лучше прятать теневые горшки, – сказал Шин. – Почему? – спросила мать. – Два пропали, шесть разбиты. Сколько же их всего мы здесь оставили? А-а-а… Наверное, он принес еще во время своих ночных отлучек. Анко подошел к клетке, где сидела тварь, напоминающая грифона. Тварь заверещала от страха, хоть и была в двадцать раз больше кота. – Эти чудища жили здесь больше тысячи лет? – спросил я. – Даже представить не могу те времена. Мой дед рассказывал о приключениях своего деда в его молодости. И это предел, до которого я могу дотянуться щупальцем воображения, несмотря на мою увлеченность историей Отряда. Не дальше, чем мои дети способны заглянуть в противоположном направлении. Но ведь история Отряда – моя религия. Вроде того. Разве нет? – Гораздо больше, – ответила Озорной Дождь. – Сейчас мы мало что можем сделать. Давайте передохнем и поужинаем. После она собиралась заняться пытками. Левой рукой прижав к бедру Шина, правой Озорной Дождь взяла меня под руку. Светлячок пристроилась ко мне, и мы направились туда, где приземлились. Охотницы не отставали ни на шаг. Подчиненные Шепот жадно оглядывали мою жену и ее сестер. Мне их сальные взгляды не нравились, но я понимал этих людей. Даже одетые по-походному, девушки выглядели сногсшибательно. При виде нашей семейной идиллии у Шепот отвисла челюсть. Я слишком обалдел, чтобы что-то говорить. Солдаты Шепот не обращали на меня внимания. Они не знали, кто я такой, да и что собой представляет Озорной Дождь, тоже вряд ли догадывались. Видели в ней лишь соблазнительную альтернативу своей военачальнице. – Мне это нравится, – произнесла моя жена. Хорошо хоть изредка побыть человеком. Ближайшую неделю я был главным лекарем в нашей экспедиции. Несмотря на то что ночевал под одной крышей с Озорным Дождем и проводил с ней все свободное время, я снова стал царем несведущих. Понятия не имел, что происходит и почему. С помощью Анко Озорному Дождю удавалось каким-то образом общаться с чудовищами. Некоторые присягнули на верность Госпоже. Большинство – нет. Костры пылали денно и нощно. Светлячок была неразлучна со мной, словно тень. – Выбравшие огонь просто хотели, чтобы все закончилось, – сказала она. Мне показалось или в ее голосе я услышал такое же желание? – Нет, – ответила девочка, прочитав мою мысль. – Мне интересно, что будет дальше. – На ее лице промелькнула озорная улыбка. – Тебе ведь хочется когда-нибудь понянчиться с внуками? |