Книга Медленные пули, страница 131 – Аластер Рейнольдс

– Отлучиться?

– Вернуться в главную часть системы. Там возникли кое-какие осложнения – с ними проще разбираться, когда не мешает временной лаг.

– Мы же почти управились. Не в моих привычках бросать почти готовое изделие – потом очень трудно вернуть нужный настрой.

– А тебе и не надо бросать. Мои люди отправили за мной корабль, и он очень скоро будет здесь. Оставайся, закончи работу.

Сканда разыграл целый спектакль: мол, проблема совершенно непредвиденная, но он разберется в два счета. И все же в глубине души я чувствовала: что-то неладно. Да и как его корабль может быть на подлете, если он не направился к нам несколькими днями ранее?

Я видела прибытие этого планетолета. Прелестная игрушка – гладкий и грациозный, как дельфин, и ненамного больше дельфина.

– Удовольствие не из дешевых, – объяснил Сканда, когда кораблик пристыковался, – но иногда мне нужно летать быстро.

Я задавила в себе сомнения.

– Не стоит извиняться за то, что ты богат. Был бы беден, не смог бы заплатить за голову Давида.

– Рад, что ты именно так смотришь на жизнь. – Поцелуем в щеку он предотвратил любые мои возражения. – К сожалению, у меня нет выбора. Могу лишь обещать, что не задержусь. Через две недели, от силы через три, снова буду здесь. Доделай Давида, а я по возвращении устрою приемку.

– Куда ты летишь? Тебе же здесь было так интересно. Про временной лаг понятно, но до сих пор он не требовал твоего возвращения. Что же такое важное случилось?

Он приставил к моим губам палец:

– Каждая секунда, проведенная мною здесь, – это секунда, не проведенная мною в пути. Я должен слетать и разобраться. Когда вернусь, отвечу на все вопросы, и гарантирую – уже через пять минут ты уснешь от скуки. – Он снова меня поцеловал. – Давай работай. Выполни мой заказ. И помни, Лоти, мои слова. У тебя талант.

Что толку спорить? Я ему поверила. Все эти места, которые он нахваливал, чудеса и диковины Солнечной системы, что ждут не дождутся нас двоих… Он так глубоко загнал эту идею мне в подкорку, что я ни разу не заподозрила циничной, беспардонной лжи. Хотя, конечно, у меня не было расчета на брак с ним – не такая уж я наивная. Но несколько месяцев вместе – почему бы и нет? Венерианская Бездна, рифовые города Европы… Турне прославленной скульпторши в сопровождении ее любовника и спонсора. Кто бы от такого отказался?

– Поспеши, – шепнула я.

Сидя в смотровом пузыре, я глядела, как его кораблик отваливает от «Татя в ночи». У него был яркий выхлоп, и я следила долго, пока совсем не истаяло пятнышко света. К тому времени успела определить вектор перемещения. Мне он ни о чем не сказал, ведь Сканда мог лететь с промежуточными остановками или даже взять вначале произвольный курс, чтобы сбить меня со следа. Возможен был и третий вариант: курс у кораблика правильный, а это значит, что у Сканды какие-то дела близ Юпитера.

Но даже это не открыло мне глаза на правду.

– И когда же вы узнали о вакуумнике? – спросила Ингвар.

– Довольно скоро. Спустя недели, а может, месяц-другой. Теперь это разве имеет значение?

– После того как он улетел с «Татя в ночи»… у вас еще были встречи?

– Нет.

Признание далось мне нелегко, поскольку заставило вспомнить, какой я была дурой, когда верила обещаниям Сканды.

– Он связался со мной с Юпитера. Даже о вакуумнике упомянул. Сказал, у него там родственник лежит, замороженный для путешествия. Ему-де надо обеспечить этому человеку достойные проводы.

– А родственником оказалась его жена, и Сканда должен был вскоре к ней присоединиться. Оба заплатили за ячейки на вакуумнике. В облако Оорта лететь собрались, строить для человечества мостик к этой туманности. А голова Давида еще не была закончена, так? И Сканда дал вам новые инструкции? Для него по-прежнему была важна ваша работа.

– Сканда заплатил за нее, и не было причин сомневаться, что он вернется.

– Что же это были за инструкции? Кроме тех, что относились к голове?

– Когда его кораблик был пристыкован к «Татю», Сканда принес маркерный радиомаяк. Мне было велено прикрепить его к голове Давида.

– И для чего этот маяк понадобился? Вы не поинтересовались?

Я смущенно опустила глаза – ответить было нечем.

– У маяка был маневровый двигатель. Сканда его запрограммировал для коррекции полета камня по орбите. Один толчок – и голова взяла курс на столкновение с Наядой. Он все рассчитал. Гравитационная энергия спутника, кинетическая энергия импактора. Сканда знал, что у него все получится, что он раздробит спутник и превратит его в систему колец вокруг Нептуна. Величайший манифест художника, планетарная рескульптуризация, которая останется в веках.

Я шла и думала. Беседа наша была кособокой, под стать походке Ингвар. До сих пор трудные вопросы задавала спутница, но теперь настала моя очередь.

– А вам-то что до всего этого? С чего вы взяли, что сумеете разгадать загадку? Вся Солнечная система уверена, что кольца образовались случайно. Почему вы считаете иначе?

Вопреки моим ожиданиям, Ингвар ответила не с раздражением, а чуть ли не с торжеством:

– Я ее видела.

– Что вы видели?

– Голову Давида. Своими глазами, за миг до удара.

– Вы там были?!

Внезапно Ингвар показалась мне очень старой и изнуренной, словно я присутствовала при завершении какого-то чрезвычайно масштабного и затратного предприятия, поглотившего десятки лет ее жизни.

– Я работала в Администрации. Пилотом одного из кораблей быстрого реагирования. Как только мы засекли приближение импактора, полетели навстречу. И приблизились достаточно, Лоти, чтобы увидеть дело ваших рук. Мы обстреляли камень, надеясь сбить его с курса или размолоть в щебенку. И даже было попадание, возле правого глаза Давида. Нас задело взрывом. Я потеряла управление, едва не погибла. – Она перевела дух. – Корабль получил тяжелые повреждения. Я тоже.

– Что было потом?

– Корабль удалось восстановить, да и меня подлатали. Гораздо лучше, чем моего напарника. Но везение везением, а для работы в Администрации я уже не годилась. Отсюда и смена профессии.

– Стало быть, о голове вы знали с самого начала?

– Как и все в Администрации, кто пытался предотвратить катастрофу. Но за пределы нашего круга это не вышло. Если бы Солнечная система услышала о гибели людей на Наяде, пострадала бы наша репутация. Умолчали мы и о том, что импактор был обработан скульптором, ведь это означало умышленное преступление, а не стихийное бедствие. Проговорись кто-нибудь из нас – и очень скоро открылась бы вся правда. Весь ворох наших ошибок.

– У Сканды не было намерения губить людей. Он всего лишь хотел создать нечто потрясающее.