Онлайн книга «Лицо под маской»
|
– Все кончилось, Карло, можно открыть глаза. Джан-Марко сел на пол там, где стоял, и со стоном спрятал лицо в ладонях. Карло встал на ноги, вышел из гексаграммы и потрогал маску кончиками пальцев. Потом повернулся к Беатриче и обнял ее так, что, кажется, у девушки ребра хрустнули. Поверх золотистой макушки молодой человек посмотрел на своего дядюшку и сказал: – Вне зависимости от исхода операции мы с Беатриче поженимся. – Я, собственно, и не возражал, – пожал плечами Пьетро. – А ты невесту спросил? Впрочем, о чем это я… Невесту и в самом деле можно было не спрашивать, так она сияла. Лавиния потянулась, помахала руками и, поймав мой взгляд, пояснила: – Почему-то во время работы ужасно затекают плечи и поясница. Ладно, от проклятия вы, молодой человек, избавлены. Теперь уже необходим скальпель, а не артефакт. А как мы узнаем, кого ушибло откатом? – Сегодня с утра я разослал по всему городу приказ моей команде «ветерков»… – ответил Пьетро и, заметив наше непонимание, разъяснил: – Это работающие на нашу семью молодые бездельники, старушки и старички с палочками, пожилые дамы с собачками, которые гуляют, каждый в своем районе, и собирают сплетни и слухи. К вечеру я буду знать все, что произошло в Венеции за день. Я пригласила Лавинию вместе пообедать в городе. Джузеппина сегодня была выходной, так что никакие кулинарные шедевры меня дома не ждали. Можно было сесть где-нибудь на маленькой campo с видом на облупившиеся дома с зелеными жалюзи, небольшие мостики и совсем уж крохотный рынок, пяток столиков с овощами, рыбой и непременными сувенирными масками и веерами. Массимо высадил нас возле Риальто, и мы медленно пошли по Riva de Vin, постепенно заворачивая вправо, в сторону Campo di San Silvestro. Март радовал солнечными и теплыми днями, вода в каналах блестела так ярко, что я купила у какого-то лоточника темные очки с неожиданно розовыми стеклами. Лавиния фыркнула: – Это называется – я смотрю на голубом глазу сквозь розовые очки, и мне все фиолетово… – Главное, чтоб глаза не слепило, – пожала я плечами. – Вон вроде бы симпатичная траттория, сядем? Худой и длинный мальчишка-официант, обмотанный длинным темно-красным фартуком, принес меню и сказал негромко, склонившись между нами: – Я бы рекомендовал угря в белом вине, синьоры. И к нему Prosecco di Conegliano, такой день, как сегодня, просто требует Prosecco! Он выговаривал «прошекко», слегка шепелявя, как все венецианцы. Я вспомнила Пьетро с его «ветерками» и сказала: – Отличная идея! Начните с вина, а к нему расскажите нам, о чем говорят в городе сегодня? – Сию минуту, синьора! – сделав пируэт, он исчез внутри траттории, чтобы через мгновение вернуться с подносом, бутылкой и двумя бокалами. Пригубив, я одобрительно кивнула: вино, свежее и легкое, пахло грушами, миндалем и медом, приближающимся летом и свободой. Лавиния посмотрела на этикетку и сказала с ноткой сожаления в голосе: – Мы, конечно, делаем игристое у нас в Хоквурде, но это лучше. Официант тем временем вновь скрылся, чтобы через короткое время возникнуть возле нашего столика с тарелкой маленьких бутербродов, крохотных осьминогов, зажаренных в кляре, маринованных огурчиков и еще каких-то штучек на один укус, которые так приятно запивать хорошим вином, никуда не торопясь. Пока его не было, Лавиния поинтересовалась: – Вы думаете, если что-то случилось с нашим злодеем, в городе это уже обсуждают? – Вот и посмотрим, – ответила я. – По-моему, к нашему официанту слухи должны слетаться сами, как голуби на крошки. Из рассказанных юным пронырой слухов мне показался наиболее интересным один: ни с того ни с сего огромная трещина пересекла фасад Ка’Дамиани, одного из дворцов, расположенных в стороне от Гранд-канала. Но был ли это сигнал для нас, мы так и не смогли решить… Покончив с угрем, мы медленно цедили последние капли вина, уже немного согревшегося, и от этого ставшего еще более ароматным, когда Лавиния спросила у меня: – Если я останусь посмотреть на операцию, вы не будете возражать? – Не буду, – я покачала головой. – Мало ли, вдруг понадобится магическая поддержка, я могу и не потянуть. – Хорошо, тогда я остаюсь до послезавтра. Довезя Лавинию до Ка’Ботта, я покачивалась на воде вместе с гондолой, смотрела на залитые солнечным светом фасады дворцов вдоль Гранд-канала и думала вовсе не о предстоящей операции. Думала я о том, что завтра вполне успею съездить еще раз в старый порт и все-таки осмотреть пакгаузы. И почему бы мне не пригласить с собой в эту маленькую авантюру опытного мага-боевика? Нужно только напомнить Пьетро о необходимом разрешении… В кабинете за рабочим столом сидела Альма, и вид ее мне не понравился. Какое-то уныние явственно было написало на ее лице, да и сидела она явно просто так – не работала, даже бумажки не перекладывала. – Что случилось? – спросила я, бросая куртку на спинку кресла. Моя секретарша встала, взяла куртку, встряхнула ее и отнесла в гардеробную. Потом вернулась, встала передо мной, сжав руки так, что даже пальцы побелели, и сказала: – Нора, прости, но я хочу уехать отсюда. Мне плохо в этом городе! – Давай-ка присядь и разъясни поподробнее, – я подтолкнула ее к креслу. – В каком смысле плохо? – Понимаешь, я совсем не сплю, все время что-то шуршит и скребется под окнами спальни. От здешней воды у меня испортились волосы, не укладываются, только слипаются все время. Да и вообще – от одной мысли, что вокруг не улицы, а каналы, опять проклятая вода, меня укачивать начинает. А оно еще и пахнет тиной какой-то! – Тиной? – вот даже не знаю, что сказать, ни разу я не почувствовала никакого неприятного запаха… – В общем, я хочу уехать, – сказала Альма твердо. – Я уже посмотрела билеты на дирижабль до Лютеции, через два дня есть удобный рейс. – Хорошо, уезжай. Горничная поможет тебе сложить вещи, – я встала, подошла к сейфу, открыла его и стала бесцельно перебирать лежащие там документы. – Деньги я переведу на твой счет, как обычно. Только, пожалуйста, не забудь сообщить господину Хюльтениусу и всем прочим, чтобы они связывались со мной напрямую. Господин Хюльтениус, наш семейный солиситор, был совершенно невыносим в общении, но я это перетерплю. Если она все решила, даже не поговорив со мной, то лучше резать сразу и не обращать внимания на ее страдальческую гримаску. В этот момент в дверях кабинета появилась горничная со словами: – Синьора, вам пакет из Торговой палаты! – Спасибо, Мария! Положите на стол, пожалуйста, я сейчас посмотрю. Ну вот и разрешение на осмотр старого порта. Джан-Баттиста не забыл о своем обещании, отлично! Не глядя больше на Альму, я взяла коммуникатор и набрала номер госпожи Редфилд: |