Книга Ткачиха, страница 13 – Мария Руднева

– Опять Татгэвит! – услышал ее Рубашечник. – Ты уже встречалась с ним! Он никогда не повторяется! Всегда дует по-разному.

– Мне все равно, как он дует! – у Бетти слезились глаза, и устоять на ногах становилось все сложнее. – Я хочу укрыться!

– Пока негде, держись! – Рубашечник охнул и провалился куда-то вниз.

– Рубашечник!!! – девочки кинулись к тому месту, где он только что стоял.

Оказалось, что равнина в этом месте заканчивалась резким обрывом. Рубашечник скатился вдоль него и теперь сидел на сырой земле, тщательно наматывая на запястье полезную нить. Он поднял голову на оклик и помахал рукой: мол, спускайтесь сюда скорей! А спуститься было нелегко.

У Бетти все еще были заняты руки: она не могла отпустить Таобсьера. Она осторожно примерилась и попробовала сойти боком. Этот способ ей показал прошлой зимой Артур Ним, когда они сбежали из школы, чтобы пойти на большие горки. Артур Ним еще назвал это «лесенкой» и объяснил, что так сложнее упасть. Как давно это было! И потом, ведь одно дело – спускаться с городской горки для катания на ледянках, и совсем другое – со скользких и мокрых холмов, где даже за траву не ухватиться, да еще и с грузом в руках. Бетти в очередной раз пожалела, что с ней нет Артура: он бы обязательно что-нибудь придумал! Что-то простое и практичное, что могло бы решить ее проблему намного быстрее. И чего уж точно не стал бы делать Артур Ним, так это стоять перед узкой и высокой пещерой с нитью в руках с таким задумчивым выражением лица, как делал это Рубашечник. И даже не протянул руку, чтобы помочь!

На мгновение Бетти подумала, что слишком много хочет от Рубашечника, но потом поскользнулась, и мысль снова ушла в сторону. Но по эту сторону холма Татгэвит безумствовал намного слабее, и она смогла удержать равновесие и продолжить спуск.

Слева от нее так же осторожно спускалась Мэри, оберегая сумку с картой и чайником. Вдруг со свистом и радостным крикам мимо проехала Энн.

– Ты что?! – закричала Мэри, а Рубашечник рассмеялся.

Энн поднялась с земли, отряхнула свое белое платье, перепачканное теперь в грязи и зеленых следах, и лучезарно улыбнулась:

– Вспомню себе новое, когда все это закончится!

– Сумасшедшая, – пробурчала Мэри себе под нос и продолжила аккуратный спуск.

Бетти заметила, что ее туфельки никак не пострадали и оставались такими же белыми.

– Идите скорее сюда, – быстро заговорил Рубашечник, когда девочки оказались в низине. – В этой пещере мы можем переждать очередное явление Татгэвита. По моим расчетам, следом за ним придет добрый Диртгэвит, и мы сможем пойти дальше.

– Тогда пошли скорее, – Энн решительно шагнула в пещеру.

– Незнакомые пещеры… Кто знает, кого мы там встретим? – покачала головой Мэри, шагая следом.

– И девочка совершенно права, – раздался из глубины пещеры голос, показавшийся Бетти смутно знакомым.

Она увидела, как напрягся и побледнел Рубашечник и как быстро убрал за спину руку с нитью.

Мэри-Энн синхронно сделали шаг назад. Из темноты выступил высокий человек, завернутый с головы до ног в плащ из травы. Капюшон был надвинут так низко, что лицо терялось в тени. Только тут Бетти обратила внимание, что пещера тускло освещена: все те же нити, скрученные в узлы и развешанные по стенам, светили, будто тусклые лампы.

– Кто вы? – спросила Бетти, решительно шагнув вперед. От Рубашечника все равно мало толку, решила она.

– Смелая девочка, – одобрительно хмыкнули из-под капюшона. – И куда вас занесло…

– Извините нас за вторжение, – чинно заговорила Мэри, вцепившись в ремешок своей драгоценной сумки. – Мы всего лишь хотели переждать нашествие Татгэвита. Если мы вам помешали, мы немедленно уйдем.

– Оставайтесь. Татгэвит нынче ненадолго. К тому же когда еще выпадет шанс нам с тобой поговорить, так, Рубашечник?

Бетти вздрогнула. Она поняла, где слышала этот голос! Человек откинул с лица капюшон, и она увидела того самого Охотника с лесной опушки! Эту квадратную челюсть и вытесанные черты она ни с чем бы не перепутала!

– Это Охотник! – крикнула она, крепче прижимая к себе маленький ветер.

Дымчатая овечья голова обзавелась облачными рогами, устремленными в сторону человека в плаще.

– Догадливая, – без улыбка ответил тот. – Да, я Охотник. И я предупреждал, Рубашечник: не стоит сюда идти.

– Вот так встреча, – Рубашечник опомнился и засиял улыбкой, выйдя ему навстречу.

Бетти заметила, что нити на его руке уже не было.

– Как интересно порой поворачивается дорога через Тени.

– Ты его знаешь? – напряженно спросила Энн. – Знаешь Охотника?

– Все, кто бродит по Теням, рано или поздно сталкиваются с Охотником! – беспечно ответил Рубашечник – и тут же полетел в стену.

Охотник сгреб его за воротник и приподнял над землей.

– Врешь друзьям? – оскалившись, спросил он. – Да я смотрю, с тобой вообще нельзя иметь дела!

Рубашеник запрокинул голову, задыхаясь, хватанул ртом воздух. Тощие руки он вскинул к шее, пытаясь освободиться. Охотник легко удерживал его одной рукой, казалось, вообще не применяя при этом силу.

– Так что же, Рубашечник? – Охотник неприятно ухмыльнулся и встряхнул чужое тело. – Я уже сказал тебе, что стану твоей тенью. А в Тенях так легко наступить своей тени на хвост…

– Я тебе… на хвост… не наступал, – прохрипел Рубашечник, силясь разогнуть намертво стиснутые пальцы держащей его руки. – Отпусти!

Бетти замерла, наблюдая за этой сценой. Таобсьер опустил дымчатые рога, словно приготовившись ее защищать. Мэри и Энн стояли за ее спиной, взявшись за руки, и не сводили глаз с каменного лица Охотника.

– Придушишь меня… ничего не добьешься сам! – Рубашечнику удалось слегка ослабить хватку и сделать жадный глоток воздуха. Его ноги бессильно болтались над землей.

– Шутки кончились, – хмуро сказал Охотник и разжал пальцы.

Рубашечник грудой костей свалился к его ногам и сел, потирая шею. Охотник медленно повернулся к девочкам. Бетти шагнула назад. Клубок ветра в ее руках издал звук, отдаленно похожий на рычание.

– У меня ветер, – сочла нужным предупредить она. – И он на моей стороне.

– Ничего себе, – в голосе Охотника послышалось веселье. – Сколько здесь брожу, а никогда не слышал, чтобы какой-то из ветров по доброй воле дался в руки кому-то из Сплетенных.

– Она не Сплетенная, – прохрипел Рубашечник, поднимаясь на ноги. Белые волосы падали ему на лицо, скрывая от тусклого света ламп. – Она живая, настоящая девочка, которую я обещал отвести к Старой Церкви и вернуть домой, только и всего. Не вмешивайся в это, Охотник!

– Как гладко это все у тебя звучит, когда тебя слушаешь, – Охотник огладил рукой тугую черную косу. – Да только вот правды ни слова не услышишь. Девочка хотя бы знает, во что ты ее втянул?