Книга Закон отражения, страница 63 – Анна Клименко

– Вот видишь, на ногах не стоишь еще, а уже в лес собралась! Тоже мне…

Ведьма оказалась легкой, как птичка – видать, сказывалась лесная пища. Геллер уложил ее на постель, натянул по самый подбородок покрывало. Она молча смотрела на него, и в глазах дрожали слезы. От вида этих-то слез командору сделалось не по себе. Сколько же горя пришлось перенести этой несчастной, чтобы превратиться в столь жалкое существо?

– Я не хочу тебя обижать, – строго сказал он, – но и отпускать не хочу. Побудь здесь, с нами, хотя бы несколько дней. Человек не может жить совсем один, Миральда…

И, вспомнив внезапно свой странный сон, добавил:

– Иначе рассудок его мутится, и он уже не может отличить истину от собственных иллюзий. Поживи с людьми, и, быть может, ты изменишь свое решение. Ну, а когда твое здоровье поправится окончательно, мы поговорим еще раз.

Тонкие, с изломом, брови ведьмы удивленно поползли вверх; Геллер мысленно поздравил себя с маленькой победой. И, рискуя, сделал еще один шаг над пропастью:

– Неужели для тебя видеть лица мертвых лучше, чем лица живых?

Удар достиг цели.

Уткнувшись носом в подушку, Миральда разрыдалась. Геллер поначалу хотел попробовать успокоить ее, но потом передумал – и вышел прочь. В конце концов, он командор – а у командора имперской армии дел по горло.

* * *

…– Зачем Императору Дэйлорон? – спросила Миральда.

Они сидели на поваленном бурей дереве, одетом в бархатный кафтанчик мха. Заходящее солнце удивительным образом окрашивало бледные щеки ведьмы в нежный розовый цвет, переливалось в белых волосах, отражалось в теплых зеленых глазах. Со стороны Дэйлорона тянуло сыростью, и Миральда то и дело зябко куталась в одеяло. Тут же, привязанный к дереву, щипал травку жеребец Геллера.

– Золотые рудники и драгоценные камни. Все это нужно Империи.

– Империи – или Императору? – она задумчиво отдирала кусочки мха, раскладывая их кружком на ладони.

Геллер хмыкнул.

– Император заботится о своих землях.

– Может быть, оно и на самом деле так. Только мне все равно не нравится то, что здесь творится.

Прошло пять дней с того момента, как она самостоятельно поднялась на ноги. Здоровье, подорванное в схватке с могущественным противником, медленно восстанавливалось; и Миральда тихонько попросила его повезти ее на прогулку куда-нибудь подальше от шума и суеты лагеря.

Геллер не стал возражать – приказал седлать коня, и вот – они сидят в вечерней тишине мелколесья, вдыхая запах свежести и любуясь цветом неба.

Миральда сорвала мелкий цветок, понюхала и положила на ладонь, к кусочкам мха. Геллер только приподнял брови.

– Что это ты делаешь?

– Хочу поглядеть, осталось ли во мне хоть что-нибудь от былой силы, – невозмутимо ответила Миральда, – надеюсь, ты не боишься?

Он с сомнением взирал на мох и синий венчик цветка на узкой ладони.

– Я не могу позволить себе оставаться беззащитной, – пожала плечами ведьма.

Резко сжала кулак, сминая собранные сокровища, затем выбросила руку вперед. Что-то коротко сверкнуло – и из ствола ближайшего дерева потянулась тоненькая струйка дыма. Геллер только моргнул. Что ж теперь, вообще ей ничего в руки не давать, этой ведьме? Если даже в обычном мхе и цветах таится Сила?

Она грустно покачала головой.

– Не смотри на меня так. Я долго думала над твоими словами, командор Геллер. Похоже на то, что мне придется изменить свою жизнь – иначе я могу окончательно спятить. И, хоть мне не по душе война с дэйлор, пожалуй, я приму твое предложение, но все же… Кое-что попрошу взамен.

Геллер едва поверил собственным ушам. Осторожно взял белое запястье и почтительно прикоснулся к нему губами – по всем правилам дворцового этикета. Миральда вздрогнула, но все же улыбнулась.

– Миледи… Это действительно щедрый подарок. Ты не пожалеешь о своем решении, клянусь.

– Ты даже не поинтересовался, что именно я хочу у тебя попросить, Геллер, – ведьма ловко высвободила руку.

Он пожал плечами.

– Император предоставит тебе все, что ты пожелаешь.

– Да неужели? – ведьма вдруг состроила лукавую рожицу, – тогда я хочу, командор, чтобы в случае капитуляции Дэйлорона не пострадали мирные жители. Понимаешь, о чем я? Если армия все-таки войдет в волшебную страну, огради дэйлор от насилия и грабежа, ведь это будет в твоих силах!

– Хорошая цена за свое согласие, – только и заметил Геллер, – ты ведь знаешь, что это будет трудно осуществить.

– Но ты же командор, – не сдавалась ведьма, – ты можешь это сделать.

– И почему тебя так заботит нелюдь? – он усмехнулся, – какое тебе дело до них, Миральда?

Зеленые глаза вдруг подернулись дымкой воспоминаний. Ведьма смотрела на него – и в то же время было видно, что мысли ее далеки – и от мелколесья, и от холмика, на котором они провожали день, и от самого Геллера Накори. Наконец она сказала:

– Они почти такие же, как мы. Есть темная нелюдь, да. Но народ дэйлор – не такой. Они достойны жизни, поверь мне.

Геллер кивнул.

– Хорошо. Я постараюсь сделать так, чтобы они не слишком пострадали. Такой ответ тебя устроит?

Миральда улыбнулась и протянула ему руку.

– По рукам, командор. Если ты и впрямь сдержишь свое слово, я отправлюсь в Алларен. Быть может, это только к лучшему…

Геллер осторожно пожал худые пальцы и пробормотал, что солнце село и им пора бы вернуться в лагерь. Но Миральда только замотала головой.

– Нет, пожалуйста, давай еще немного побудем здесь, в тишине! До сумерек. А потом вернемся.

Геллер только покачал головой. Наверняка его генералы будут недовольно пыхтеть и называть его мальчишкой. Да и негоже командору слишком часто покидать лагерь – мало ли что может случиться? Но во взгляде ведьмы было столько мольбы, что он уступил. В конце концов, это такая мелочь – по сравнению с тем, что она только что пообещала. Император, несомненно, будет доволен. Очень.

И от таких мыслей командору стало легко и приятно. Он еще раз представил себе, как Миральда будет беседовать с владыкой, как поклянется ему в верной службе…

Геллер улыбнулся, наблюдая за тем, как Миральда собирает кусочки мха и нанизывает их на тонкие веточки, перемежая с узелками из травинок.

* * *

В лагерь вернулись с восходом малой луны. Потрескивали костры, тихо переговаривались солдаты, время от времени перекликались часовые. Все было спокойно.

Миральда сидела в седле тихо-тихо, боязливо обхватив его рукой за пояс, кутаясь в одеяло. От ее ладони по коже разливалось приятное тепло; это было довольно странно, учитывая наличие лат, но все же очень приятно. Геллер подумал, что ему вовсе не хочется, чтобы это ощущение прекратилось. Но – ничего не поделаешь, они уже прибыли в лагерь. Подскочил часовой, отсалютовал.