Онлайн книга «Принцип высшего ведовства»
|
– Спасибо, – я оглядела их, – честно говоря, без вас я бы сама пошла в дурдом сдаваться. Андрей расцвел в белозубой улыбке, подмигнул. – Не благодари. У нас через три дня вечеринка намечается… Надеюсь, ты пойдешь? Будут ведьмы, полеты на метле… Ну и, разумеется, запланированная оргия. Ха! Оргия? Ну, правильно, шабаш. Я потрогала пальцем шишку за ухом и подумала, что ее все равно не будет видно под волосами. * * * К вечеру я вернулась домой. Не сидеть же вечно у Инги только потому, что двадцать лет назад на моем балконе повесился какой-то дурак, и теперь не может обрести покой, предпочитая делать гадости живым… Механически рассовывая по полкам продукты, которые купил для меня Андрей, я невольно разглядывала собственные руки. Ну надо же – внешне не изменилось ничего. Совсем ничего: пальцы остались прежними, поломанный ноготь не вырос, старый шрам на запястье как белел, так и продолжает белеть. А вот поди ж ты – ведьма. Оставшись одна, я уже с трудом верила в происшедшее; оно походило на дурацкий розыгрыш, на чью-то донельзя глупую, но в общем безобидную шутку. Господи, ну какие ведьмы могут выжить среди кабельного ТВ, изрыгающих выхлопы машин и локальных сетей? Наверняка последний колдун должен был удавиться с изобретением персонального компьютера. Ну, или с выпуском первой версии Windows… Продукты перекочевали из пакета в холодильник. Я открыла йогурт и, хищно вонзив в стаканчик ложку, побрела к зеркалу. В самом деле, не изменилось ни-чего-го. Какая была, такая и осталась: до эталона глянцевой красоты как до Марса, темно-русые волосы повисли сосульками, ухо, которому досталось еще ночью, припухло. И в глазах непонятного цвета – каре-зелено-серых – не образовалось ведьмовской искорки, от которой окружающие мужчины должны непременно падать ниц и молить о свидании. Я вздохнула, проглотила ложку йогурта. Как же все это сложно! Поверить в то, что нельзя пощупать, рассмотреть, разобрать и собрать как детский конструктор. А из туманных глубин сознания вынырнула, сверкая свежестью красок, мысль: мне, черт возьми, нужно доказательство того, что я могу больше, чем обычный сотрудник офиса с девяти до шести. И одного вида самоубийцы на балконе – мало. Нужно что-то такое, отчего я бы поверила в то, о чем мне столько твердили Инга и Андрей… – Мысль изменяет материю, – пробормотала я вслух. В это время на балконе упал детский стульчик – видимо, призраку надоело меня ждать, и он в очередной раз повесился. Ха! Не дождется он больше от меня ни истерик, ни банального испуга. Плевать я на него хотела, особенно после того, как разбила голову о ступеньку… Я быстро вернулась на кухню, взяла стопку из тонкого стекла и наполнила ее водой. Затем прошлепала в зал, презрительно глянула на силуэт, замерший на балконе. Вот тебе, гад, мое полнейшее безразличие! А если и дальше будешь себя плохо вести, то я… Впрочем, я так и не придумала, как можно наказать неупокоенный дух. Стопка с водой отправилась на журнальный столик, я – на диван. Вот сейчас и поглядим, какая из меня ведьма. Что нужно делать-то? Как силой мысли заставить стопочку перемещаться по гладкой столешнице?.. Я неторопливо доела йогурт, положила подбородок на сцепленные пальцы рук и уставилась на объект эксперимента. Наверное, стоило вообразить, что взгляд мой – не что иное, как прозрачная и длинная рука, которая может воздействовать на любую материю? Или попытаться думать «двигайся-двигайся-двигайся»? А может быть, стоило бы нарисовать пентаграмму, вызвать кошмарного демона и заставить его переместить стаканчик? Стоп. Куда-то меня понесло… Наполненная водой стопка осталась неподвижна. А может быть, идея насчет демона не так уж и плоха? За ухом нестерпимо зачесалось, я прикоснулась к коже, вспомнила о пластыре. Ну это ж надо было так неудачно упасть, а? Снова гляжу на неподвижную стопку. Ну, миленькая, ну подвинься. Ну хоть на сантиметр – тем самым убедишь меня в том, что визит в ближайший дурдом не нужен… Посудинка проигнорировала мои просьбы и осталась недвижима. Эх. Я попробовала еще раз – вообразила, что вокруг меня существует некое светящееся поле, вроде кокона, и что от этого кокона щупальце тянется к стопке с водой, чтобы подвинуть ее к краю столика… ну, пожалуйста. Ну чуть-чуть… – Вот зараза, – произнесла я вслух. Что бы еще попробовать? Да и вообще, могут ли ведьмы двигать предметы по воздуху?.. В груди жаркой волной поднялось раздражение – на саму себя, на бестолковую стопку, на Игну, на ее безвкусный маникюр… Комната дрогнула. Подернулась сумерками. Раздался хруст – и все стало на места. А я в замешательстве уставилась на осколки стекла и маленькую лужицу. Черт! Это что, я сотворила? Но я же только хотела ее подвинуть… Да и вообще, что случилось-то? Пустой стаканчик из-под йогурта и раздавленная стопка отправились в мусорное ведро. Попробовать еще раз? Но если так и дальше пойдет, я расколочу всю посуду… Вот незадача. … В прихожей весело тренькнул звонок, затем кто-то настойчиво постучал в дверь. Я только выглянула в глазок, увидела знакомый оттенок «дикая вишня» – ну конечно, кто бы еще ко мне пришел вечерком? – Привет, – как-то устало сказала Инга, – можно я войду? – Конечно, проходи, – я невольно залюбовалась ее белым кожаным пиджаком. Вырядись я в такой – вид будет совсем другим, скорее плачевным. С другой стороны, за пятьдесят лет молодости, наверное, можно научиться ходить по улице как по подиуму… Она тихо просочилась в зал, выложила из сумки свернутые в трубочку листки. – Я совсем забыла отдать тебе документы из больницы, Лер. И еще вот это. Андрей распечатал из нашей базы. – Это что? Я зашуршала бумагой. Фотографии каких-то людей, как будто для паспорта, имена, фамилии… – Здесь те, кто входит в местный совет инквизиторов и кого тебе следует опасаться, – пояснила сквозь зубы Инга. Молодые мужчины, несколько женщин. И – мамочки! – даты рождения: тысяча восемьсот… тысяча девятьсот восьмой… – Глядя на них, ни за что не угадаешь, сколько кому в действительности лет, – продолжила моя соседка, – кое-что, Лерусь, ты должна понимать. Мы покупаем годы молодости у смерти, расплачиваясь чужими жизнями… Неприятно, но никуда не денешься. А еще есть такая штука… Принцип высшего ведовства называется. – И что… это за принцип? – Побеждай жертвуя, – отчеканила Инга словно на экзамене. – Угу. Удивляться тут было нечему: даже в моем воображении ведьмы никогда не были добрыми, белыми и пушистыми. Тут мой взгляд зацепился за жирный вопросительный знак в графе «год рождения», и я безмолвно протянула этот последний листок Инге. |