Онлайн книга «Принцип высшего ведовства»
|
– Нет, давай ты сперва сама на меня поглядишь, а? – взмолилась я. – Ой, ну ладно тебе, договорились… Вареник. Я долго слушала короткие гудки после того, как Танька положила трубку. Эх, знала бы она, во что превратился ее неуклюжий и стеснительный Вареник… Потом, вздохнув, я начала собираться. Для обретения душевного спокойствия было бы неплохо пробежаться по магазинам, а уж потом – на встречу. В ушки – хризолиты, травянисто-зеленые, сверкающие. Немного пудры, бледно-розовый блеск на губы – Джейн яркие тона помады оказались не к лицу. Классические серые брюки, легкий белый топ и пиджак поверх. Вот такой была Джейн, и такой стала я, Лера… Потом я битых два часа слонялась по дорогущим бутикам и откровенно скучала, когда довольные продавщицы паковали мои приобретения. Покинув последний магазин, я только вздохнула с облегчением; осталось только сгрузить покупки на заднее сиденье моего «Опеля», как вдруг… Я увидела… Его. По противоположной стороне улицы, через дорогу от меня, шел Андрей. Ошибиться было невозможно: высокий, стройный блондин в джинсах и черной футболке, отросшие волосы собраны в пучок на затылке, на глазах – темные очки на пол-лица… Но мне ли не знать его походку, его привычку сжимать правую руку в кулак? Пакеты посыпались на асфальт – ну да черт с ними! – Андрей! Андре-е-ей! Я побежала к нему, остановилась у дороги и, выждав, рванула наискосок через две полосы. Он тоже остановился, глядя на меня. Наверное – с удивлением. Он же не знает, не знает, что я теперь живу в теле Джейн! – Андрей! Слава Богу, ты жив! – я с разбегу повисла у него на шее, – Господи, я так беспокоилась, зачем ты ходишь по городу просто так? После того, что… На моих предплечьях сомкнулись стальные клещи. А потом меня буквально отшвырнули в сторону. Он. Оттолкнул меня. Через темные стекла очков не видно глаз… – Андрей, – я снова бросилась к нему, на миг ощутила запах одеколона, такой родной, близкий… – это я, Лера! И вдруг он с силой прижал меня к себе, наклонился к самому лицу. – Ты что, не узнаешь меня? – прошептала я, с надеждой глядя сквозь стекла солнечных очков, – я Лера… Ну пожалуйста, я знаю, что в это трудно поверить! – Ты мразь, – его хриплый голос оглушил меня, – ты… вы убили ее… и теперь ты пришла, чтобы издеваться надо мной? – Андрей… – я не поверила своим ушам, – поверь, прошу… Я – Лера. Лера!!! – Не смей осквернять ее имя, – рявкнул ведьмак, – если будешь за мной ходить, тоже получишь пулю. В лоб. Поняла? И он отбросил меня так, что я не удержалась на ногах. Господи, за что мне это?.. А если… Если и Танька, и родители… Вот так же отнесутся? Не поймут, не почувствуют?.. Вокруг быстро собиралась толпа зевак. А я, словно сомнамбула, очень медленно, медленно поднималась с асфальта. И никто не протянул руки, чтобы помочь хрупкой на вид дамочке. Андрей больше не смотрел в мою сторону. Мой… Андрей… – Истеричка какая-то, – обронил он сквозь зубы, – сумасшедшая. На мизинце гневным оком сиял изумруд, который должен был меня спасти – и который, увы, не пригодился даже Андрею. Я всхлипнула, быстро вытерла глаза. Кто заплатит за все, что со мной случилось? В какую дверь небесной канцелярии теперь стучаться, у кого просить справедливости?.. Андрей быстро повернулся и зашагал прочь, не оглядываясь. И только тогда кто-то – я не сразу поняла кто – протянул руку, и помог мне подняться. – Девушка, вам нехорошо? – Да нет, все хорошо. Почти, – я всхлипнула, глянула в сторону помощника… вернее, помощницы. На меня с сочувствием взирала Танюха, которая, судя по всему, тоже решила прогуляться перед нашей встречей. Но теперь – все равно. Я отряхнула брюки, все еще придерживаясь за крепкий Танькин локоток, поправила прическу, пощупала стремительно растущую шишку на затылке. – Привет, сестренка. Танька быстро убрала руку и бочком-бочком, осторожно попятилась подальше от сумасшедшей. Наверное, в те мгновения она подумала, что красавец блондин оказался прав. Чокнутая истеричка. Еще минута – и бросится наутек, так, что пятки засверкают. – Я тебя предупреждала, Танька, что тебе не понравится… то, что ты увидишь, – выпалила я, – а ты, в свою очередь, обещала не паниковать и не звать милицию. Обещания, между прочим, надо выполнять. Она остановилась. Еще раз, очень пристально, оглядела меня. А потом спросила: – Где наш звездолет, а? – Его отдали детям тети Нади, – отчеканила я. И это была абсолютная правда. Нашу двухъярусную кроватку подарили другим детям, чтобы была она у них и лодкой подводной, и космическим кораблем, и еще много чем… Танюха подошла ближе, все еще не сводя с меня настороженных, перепуганных насмерть глаз. – Вареник… это че, правда ты? – Правда, Тань. Поехали, поужинаем, – я устало махнула в сторону «Опеля», – да еще, вон, покупки мои рассыпались. Потом мы сидели в маленьком кафе на берегу южного моря и поглощали белое итальянское вино, потому что, как выразилась Танька, в этой истории без ста грамм ничего не понятно. Солнце село, над горизонтом плавала жемчужная дымка, еще выше, почти в зените, проглядывал серебряный рожок убывающей луны. Пахло водорослями и дымом, повсюду на побережье в маленьких кафе жарился шашлык. Начинался сезон отпусков, скоро от приезжих яблоку будет негде упасть… Мы говорили о многом, но в основном вспоминали детство, недалекую юность, наши маленькие детские секреты вроде «тайны о пролитых на ковер чернилах». – Теперь я верю… что это ты, – наконец изрекла сестричка, откидываясь на спинку стула, – но все это… согласись, довольно… неординарно. И я не знаю, как отнесутся к такому вот… папа с мамой. – У меня самой волосы на голове шевелятся от страха, – призналась я. – Э-э, а что сталось… с тем, твоим телом? – Его больше нет. – Жалко, – протянула Танюха, – я к нему как-то больше привыкла. И оно было хорошим. Хотя и это недурственно смотрится. – Спасибо тебе, – пробормотала я, впервые в жизни получив комплимент от младшей сестры. Она залпом допила вино и уставилась на меня. – Слушай, а поехали к нам домой, прямо сейчас? Скажешь, что во имя науки пластическую операцию сделала… – Ага, и от этой операции стала сантиметров на десять ниже? – М-м-м… – Танька снова задумчиво уставилась на меня и замолчала. Потом спросила, – а что с твоим… ну, этим… – С Эриком? – Ну да. – Его тоже больше нет. Как и моего старого тела. |