Книга Потерянные мемуары Джейн Остин, страница 18 – Сири Джеймс

— Может. Но что, если нет? Ты же знаешь, я не люблю его. По правде говоря, он мне даже не слишком нравится. И вряд ли он меня любит.

— Между уважением, нежностью, приязнью и любовью лежит немало путей.

— Но я не питаю к Харрису ни одного из этих чувств. О, полагаю, я могу испытывать своего рода нежность к нему или тому мальчику, каким он был. Но уважаю ли я его? Нет.

— Пока нет, но, возможно, со временем ты научишься заботиться о нем, как и он научится заботиться о тебе.

— Возможно? Со временем? Тебе не кажется, что мне не стоит так рисковать? Провести жизнь, связав ее с тем, кого не любишь, — в какой ловушке мы оба окажемся! Представить не могу!

— Мне начало казаться, — сказала Кассандра, — что романтическая любовь в среде дворянства намного чаще проповедуется, нежели практикуется.

Я долго смотрела на ее невозмутимое лицо, затем покачала головой.

— Ты бы так не говорила, будь твой Том жив.

— Но он умер. Не всем дарована возможность найти истинную любовь, Джейн.

— Но все имеют право искать ее, верить, что могут вступить в брак по любви хотя бы раз в жизни. Должна ли я принести в жертву все свои надежды?

— Тебе следует поступать практично, Джейн. В твоем возрасте ты можешь никогда уже не получить другого брачного предложения и уж точно не получишь такого выгодного. Обдумай свое будущее. В качестве хозяйки Мэнидаун-парка ты будешь обладать огромным состоянием. Будешь наслаждаться всевозможными удобствами и преимуществами. Твои дети вырастут в достатке и роскоши и закончат лучшие школы.

Я взволнованно кивнула и высказала мысль, которая камнем лежала у меня на сердце:

— И вы с мамой и отцом сможете жить здесь, если пожелаете.

— Не думай о нас.

— Но я должна, — вздохнула я. — Пока отец жив, мы некоторым образом защищены, какими бы скитальцами мы ни были. Но если батюшка умрет, наш доход так сократится, что мы наверняка повстречаемся с нуждой и, уж конечно, станем тяжким бременем для братьев.

Я подумала о своей подруге Марте, на десять лет меня старше, которая в то время жила со старой матушкой-вдовой и подругой матери, бедной миссис Стент.

— Когда-нибудь мы можем стать такими, как миссис Стент: никому не ровня, никому не нужные. Брак с Харрисом предотвратит это.

— Да, — тихо признала Кассандра. — Но не стоит о деньгах. Разве есть семья, более любимая нами, чем Бигг-Уитеры? Кэтрин, Алетия и Элизабет дороги нам, как родные сестры. Да, Харрис, пожалуй, еще молод и незрел, но ты сумеешь развить его. Партия будет выгодна обеим сторонам. И… — Она умолкла, словно осторожно подбирала дальнейшие слова. — После смерти Тома я часто размышляла, что нам с тобой суждено провести жизнь вместе. Я не могу не думать, что если ты выйдешь замуж за Харриса…

— Мы сможем остаться вместе.

Кассандра кивнула, ее глаза взволнованно загорелись.

— И покинуть ужасный Бат.

— Ради настоящего дома.

— Дома в деревне!

— В нашем возлюбленном Гемпшире!

Наши взгляды встретились. Мы пожали друг другу руки.

Войдя тем вечером в общую комнату, я нашла Харриса подчеркнуто одного: он усердно чистил ружье, в то время как вся семья собралась в гостиной. С колотящимся сердцем я прошла к месту, где он сидел.

— Я обдумала ваше предложение, — заявила я. — И склонна принять его.

Харрис быстро встал и уставился на меня в неловкой тишине. Наши взгляды встретились в немом признании моего согласии. Он чуть улыбнулся.

Собирается ли он заговорить? Хочет ли поцеловать меня? Я ощутила некоторое опасение относительно последнего и поняла, что мне это совсем не понравится. К моему облегчению, он только взял мою правую руку в свою и нежно сжал ее. Я осознала, что мы впервые касаемся друг друга с тех пор, как я танцевала с ним на балу, когда он был двенадцатилетним мальчиком.

Он, по-видимому, обдумывал ответ, когда из-за открытой двери появилась Алетия и увидела, что мы стоим так близко.

— Ты ответила согласием? — воскликнула она. — Согласием, Джейн?

Харрис уронил мою руку, его лицо вспыхнуло, и он быстро отступил в сторону.

Я кивнула, глядя на Алетию.

Она радостно взвизгнула и повернулась к гостиной.

— Джейн ответила согласием! — закричала она. — Она станет нашей сестрой!

Последовал шумный всплеск всеобщей деятельности. Сестры Бигг и Кассандра подошли к нам и, разражаясь счастливым смехом и возбужденными возгласами, обняли меня и Харриса.

— Сбылась моя заветная мечта, — сказала Кэтрин, с любящей улыбкой беря мои руки в свои. — Теперь ты действительно моя родная сестра.

Одного сквайра, похоже, подобный оборот дел застал врасплох, но, быстро оправившись от потрясения, он добавил свой рокочущий голос к праздничной атмосфере.

— Я и не подозревал, что затевается у меня под самым носом, — сказал он, пожимая руку Харрису и сердечно улыбаясь. — Сын, ты показал себя куда более разумным человеком, чем я предполагал. Желаю тебе счастья.

— С-с-с-спасибо, сэр, — ответил Харрис.

— Мои самые сердечные поздравления, дорогая Джейн, — добавил сквайр, тепло обняв меня. — Добро пожаловать в семью.

Я улыбалась, охваченная чувством радости, которое переполняло комнату. Я выйду замуж за Харриса Бигг-Уитера. Я обзаведусь домом. У меня появятся дети, о которых я мечтала. Я стану частью любимой семьи. Мои родители, сестра и я сама никогда ни в чем не будут нуждаться.

Кассандра была права: весьма желательная партия.

В ту ночь я не спала. Я лежала в темноте, час за часом размышляя о новой жизни, расстилающейся передо мной. Я села, потом встала. Потом зажгла свечу и принялась расхаживать по комнате, переполненная растущим ужасом и отвращением к тому, что сделала.

Первые лучи зари уже проглядывали сквозь занавески, когда Кассандра пошевелилась и в сонном замешательстве уставилась на меня.

— Джейн, что случилось? Почему ты не в постели?

— Шесть дней меня окружали наши лучшие друзья, — произнесла я с невыразимой мукой. — Я наслаждалась прелестями чудесных земель и красивых, просторных, теплых комнат Мэнидауна, оттого предложение Харриса и пленило меня. Но мое согласие основывалось лишь на материальных причинах. Я не люблю его! Я не смогу его полюбить! Я словно заключила сделку с дьяволом: жизнь в праздной сытости вместо страданий и одиночества!

— Джейн, успокойся. Ляг и поспи. Утро вечера мудренее.

— Уже утро! — крикнула я. — Я не усну, пока не исправлю то, что опрометчиво натворила. Ах, Кассандра! Когда я думаю о боли, которую причиню, о вспышке недобрых чувств, которую вызову, я искренне страдаю. Но я не могу выйти замуж за Харриса. Я не могу.