Книга Магия побеждает, страница 5 – Илона Эндрюс

Полуразрушенные здания виднелись то тут, то там – они встречались на протяжении всего Мидтауна и напоминали ветхие обелиски давно забытой цивилизации.

Раньше здание называли «Ленокс пойнт», теперь переименовали в «Чемпион хайтс». Его перестраивали бессчетное количество раз, а еще оно было защищено паутиной заклинаний, которые обманывали магию, вынуждая ее «думать», что это – обычная гранитная скала.

Во время магического прилива некоторые части «Чемпион хайтс» действительно смахивали на валуны. Но сейчас наступил относительно спокойный момент, и здание вновь выглядело как обычная высотка.

Я приехала в Бакхед на своей «Субару» по прозвищу «Бетси». Она ненасытно пожирала бензин, но я хотела сэкономить время. Магический прилив только что спал: учитывая слабость волны, технологии будут править миром как минимум еще несколько часов.

Я припарковала мою помятую девочку рядом с шеренгой идеальных автомобилей. Они наверняка стоили целое состояние (можно даже не упоминать сумму моих годовых гонораров) и поднялась по бетонным ступенькам, чтобы войти в вестибюль, бронированный стальными пластинами и с пуленепробиваемыми стеклами.

Я зацепилась ногой за край ступени и чуть не упала. Отлично. Сайман пугающе умен и наблюдателен, что является опасной комбинацией для его потенциального противника. Мне нужно быть наготове. Но я так устала, что в глаза стоило бы вставить спички, чтобы они не закрывались. Если я срочно не возьму себя в руки, Дерек встретит рассвет, дрейфуя в океане боли.

Когда оборотень достигает половой зрелости, он может либо отдаться инстинктам, либо следовать Кодексу. Первое означает, что перевертыш подчиняется зверю и лихо скатывается по неровному холму убийств, людоедства и безумия. Правда, однажды он натыкается на острые зубы, лезвия и множество серебряных пуль, поджидающих его внизу. Кодекс же подразумевает дисциплину, спартанские условия и железную волю. Единственный способ для оборотня функционировать в человеческом обществе – подчиниться этому образу жизни.

Следование Кодексу также подразумевает присоединение к группе, в которой иерархия была абсолютной, где альфы обременены властью и серьезной ответственностью.

Стая Атланты, возможно, самая многочисленная в стране. Только «Ледяная ярость» Аляски конкурировала с ней по цифрам. Но местные оборотни привлекали гораздо больше внимания. Принципы Стаи основаны на верности, подчинении командам и чести. Ее члены никогда не забывали, что общество воспринимало их как зверей, и потому делали все возможное, чтобы создать имидж скромных и законопослушных горожан. Наказание за несанкционированную преступную деятельность было мгновенным и жестоким.

То, что Сайман поймал Дерека на взломе и проникновении в свое жилище, не предвещало ничего хорошего для волчонка. У метаморфа были связи, если бы он захотел, то мог разразиться жуткий скандал. В общем, репутация Стаи могла сильно пострадать. Альфы, входящие в Совет, ждут не дождутся повода совершить убийство. Прямо сейчас не самое подходящее время злить их. Я должна вывести Дерека из логова быстро, тихо и без лишней суеты.

Я добралась до вестибюля и постучала по металлической решетке. Охранник направил на меня «АК-47»: пропускной пункт был укреплен и находился в самом центре помещения. Гранитный пол так и блестел.

Я назвала мужчине свое имя, и он сразу же впустил меня. Ожидаемо. Как мило со стороны Саймана! Лифт довез меня до пятнадцатого этажа и выплюнул в роскошный коридор, покрытый мягким ковром, который, наверно, был толще, чем мой матрас. Я подошла к нужной мне квартире, замок щелкнул, стоило мне протянуть руку, чтобы нажать на кнопку звонка.

Дверь распахнулась, и я увидела хозяина. Он выглядел непритязательно: лысый, слегка загорелый и худощавый мужчина среднего роста, одетый в белый спортивный костюм. Лицо его было, можно сказать, даже красивым, но лишенным какого-либо выражения. Смотреть на него – то же самое, что заглянуть в непрозрачную, слегка отражающую поверхность: Сайман любил подражать манерам своих собеседников, зная, что их это нервировало.

Однако его глаза были ласковыми и выразительными: темные, с проблеском хитроумного интеллекта. Сейчас они прямо искрились от удовольствия. Наслаждайся, пока можешь, Сайман. Я взяла с собой Погибель.

– Кейт, как приятно снова тебя видеть.

Не могу сказать того же.

– Где Дерек?

– Прошу!

Я вошла в квартиру: тщательно продуманную однотонную среду, где главенствовала ультрасовременная мебель и белые плюшевые подушки. Сплошные изгибы и кривые линии… Даже клетка, в которой скрючился Дерек, сочеталась со сверкающей сталью и стеклом кофейного столика и дизайнерским светильником.

Дерек тут же уставился на меня. Он не шевелился, молчал и не отводил от меня взгляда.

Я приблизилась к клетке и посмотрела на парня. Целый и невредимый.

– Ты не ранен?

– Нет. Не нужно было приходить. Я сам справлюсь.

Кажется, я что-то упустила. В любой момент волчонок мог выскочить, сломать двухдюймовые прутья из сплава серебра и чего-то еще, несмотря на то, что драгоценный металл являлся ядом для оборотней, и героически врезать Сайману, который упрятал его за решетку.

В любую минуту. В любую секунду.

Я вздохнула. Боже, избавь меня от храбрости юных идиотов.

– Кейт, прошу, сядь. Хочешь выпить? – Сайман перебрался в бар.

– Воды, пожалуйста.

Я вытащила Погибель из ножен на спине. Клинок поймал свет электрической лампы: бледное матовое лезвие было длинным и тонким. Сайман посмотрел на меня из-за барной стойки.

Ты встречался с моей саблей, парень? За такое можно и умереть.

Я положила Погибель на кофейный столик, села на диван и принялась рассматривать Дерека. Девятнадцатилетний вундеркинд был еще немного неловким, с длинными ногами и стройным телом, которое обещало прекрасно оформиться в будущем. Каштановые волосы с оттенком хрома стали темнее, как всегда, они были коротко подстрижены. Лицо, хоть и мрачное сейчас, имело ту мечтательную красоту юности, которая заставляет девчонок-подростков и наверняка их матерей таять в присутствии Дерека.

Когда я впервые его увидела, он был хорош. А теперь он и вовсе обещал превратиться в героя-любовника. Глаза представляли особую угрозу для женского пола: огромные, темные, обрамленные такими длинными ресницами, что они даже отбрасывали тени на щеки.

Удивительно, что он вообще выходил в свет. Никогда не могла понять, почему копы его до сих пор не арестовали за эпидемию обмороков среди девиц от восемнадцати и младше.

А Сайман готов поиметь все, что движется. Я боялась, что найду Дерека – с его-то внешностью – прикованным к кровати или еще хуже того.

– После нашего разговора я вспомнил, где видел нашего юного друга.

Сайман принес два хрустальных бокала: бледно-золотое вино для себя и воду со льдом для меня. Я проверила свой бокал. Никакого белого порошка, никаких шипучих таблеток или других явных признаков препаратов. Пить или не пить? Вот в чем вопрос.