Онлайн книга «Самый обычный день»
– Стой! – рявкнул Валерио. Мальчик схватил мобильник, покрутил перед носом матери. – Вот сейчас и позвоню! – Слезы уже не стояли у него в глазах, а только гнев и ожесточившееся отчаяние. – Отец машину ведет, зачем его от дороги отвлекать? – попыталась вразумить сына Патриция. – Значит, сообщение напишу! Или вы думаете, я писать не умею?! – Детские пальцы крепко сжимали телефон. Лицо Патриции залила мертвенная белизна – выстроенная и налаженная с таким трудом жизнь и уважение горожан, все это держалось на волоске. – Отдай мобильник и встань в угол! – с ненавистью сказала она. Они придвинулись к мальчику, следя за его движениями, Андреа вскочил на подоконник, высоко поднял руку с телефоном. – Сейчас я папе наберу! Сейчас я папе наберу! – приплясывая на окне, как на сцене, пропел он. – Вот свиненок! Ты еще и кривляться будешь! – Валерио размахнулся – в глазах ребенка блеснуло недоумение, – тяжелая ладонь прошлась по щеке, голова Андреа дернулась, как у марионетки, он покачнулся, взмахнул руками, мобильник стукнулся об пол. Незапертые рамы распахнулись одновременно. За окном послышался звук ломающихся веток и наконец глухой стук упавшего тела. Дикий вопль вырвался из горла Патриции, но Валерио тут же зажал ей рот. – Тихо, не ори! Они перегнулись и посмотрели вниз из окна – там на земле между стволов деревьев с неестественно повернутой головой лежал маленький Андреа. – Четвертый этаж, – зачем-то проговорила Патриция. – Господи, и что же теперь будет! Она не бросилась с кулаками на Валерио, как он ожидал вначале, а как-то обмякла в полном бездействии и вдруг медленно села на пол. – А будет вот что, – сказал Валерио. – Если Андреа мертв, то посадят и тебя, и меня. Меня лет на двадцать, а тебя, скорее всего, пожизненно. Муж от тебя откажется, родительских прав лишат, дочку отберут, а общество заклеймит на всю жизнь. Патриция как будто не слышала, о чем говорил Валерио. Привалившись к стене спиной, она переводила обезумевшие глаза с предмета на предмет. Казалось, что прошла вечность, а она все сидела, превратившись в застывшего истукана. «Да она не соображает ничего», – понял Валерио. – Пошли быстро вниз! Может, его еще можно спасти! – вдруг очнулась она. Стараясь не шуметь, они спустились, не встретив никого, обогнули здание дома – у кряжистого дуба на каменистой почве, прямо напротив гаражного окна, раскинулось безжизненное тело ребенка. Земля, как будто оголодавши, молниеносно впитала растекшуюся лужицу крови. Глаза Андреа были закрыты. «Слава богу, – подумал Валерио, – зажмурился, наверное, когда падал». Патриция присела, потрогала пульс на худенькой шее. – Нет, ничего не чувствую! Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что мальчик мертв. – Соседей знаешь, у которых окна сюда смотрят? – одними губами спросил Валерио и оглянулся – эта сторона дома выходила на разросшийся и малоухоженный сад. Бликуя яркими пятнами на зеленой блестящей траве, сквозь свежую листву пробивалось весеннее солнце, от легкого ветерка, залетавшего с моря, тихо шелестели деревья, ничто не напоминало о трагедии. – Знаю, – апатично произнесла Патриция, странно покачиваясь. – Ну?! – вернул ее к действительности Валерио. – В основном сейчас все на работе… Габриелу, которая под нами, я, когда из школы возвращалась, у коммерческого центра видела, дед с первого этажа совершенно глухой, остается только женщина с грудным ребенком. – Так… – задумался Валерио. – Дом небольшой, одноподъездный, надо предусмотреть все варианты. Возвращайся домой, возьми чистую одежду Андреа, его рюкзак школьный и ключи от машины и сразу спускайся в гараж [6]. Я тебе Андреа через гаражное окно подам, ты его в машину положи, я сразу подойду помогу. – Зачем? – безразлично спросила Патриция. – Делай, что сказано, – грубо шикнул Валерио. Он судорожно соображал, вспоминая криминальные программы, которые он не любил и во время которых, как правило, засыпал, предпочитая спортивные передачи. Но память не подвела и на этот раз. Отпечатки пальцев и анализы ДНК не дадут ничего, так как это одна семья, и даже если найдут мои, тоже ничего удивительного, я же дядя, не один раз я приходил к ним в дом, играл с Андреа и ездил на одной машине. Дом практически пустой, он это знал, не зря для встреч они выбирали это время, когда дети были в школе, родители работали, а немногочисленные пожилые люди ходили по магазинам. Конечно, эта женщина с ребенком, о которой сказала Патриция… но будем надеяться на лучшее… Одежду на Андреа поменяем, так, чтобы уже никаких догадок. Может, и пронесет… Его удивляла реакция Патриции, до которой, казалось, не доходила суть происходящего. Или опять притворяется? – лихорадочно рассудил он, наблюдая, как Патриция заворачивает за угол здания. Оставшись один, он прижался к стене, да так сильно, как будто хотел проломить ее и оказаться с другой стороны. Ладони покрылись испариной, только не от вожделения, как это случилось совсем недавно, а от непроходящего страха. Зубы выстукивали затравленно: «Только бы никто не увидел, только бы никто не увидел!» Прошло уже много времени, но Патриция не появлялась, в голову полезли жуткие пугающие мысли. «А если она полицию сюда приведет, скажет, что я ее ребенка убил?! А что, с нее станется!» Он вцепился в прохладные кирпичи. «Или бросить все! Уйти, убежать подальше отсюда!» – Давай! – раздался голос Патриции из гаража. «Кажется, она даже пришла в себя», – подумал Валерио. Он быстро посмотрел по сторонам и наверх. На третьем этаже хлопнула оконная рама, Валерио вжался в стену, застыл на минуту. «Тянуть нельзя», – поторопил он себя. Он обхватил невесомое тело мальчика, поднял к продолговатому гаражному окну. «Бери!» – передал его в руки Патриции. Темную кровь, уже и так впитавшуюся в землю, забросал прошлогодней листвой и, не выдержав, побежал, остановился перед углом дома, посмотрел на свитер и джинсы. На синей вязке виднелось несколько бурых пятен. Снял свитер, оставшись в одной майке, набросил его на плечи, завязал рукава на груди – вот так незаметно ничего – и неторопливо вошел в подъезд. Спустившись в гараж, он обнаружил Патрицию с телом Андреа в машине на заднем сиденье. – Все взяла, что я тебе сказал? – Да. – Переодевай ребенка в чистое! Быстро! Он помнил по криминальным передачам, как по комочкам земли и грязи, оставшимся на одежде, определяют место, где находилось тело и где произошло убийство. Хорошо, что не все программы проспал, лихорадочно отметил он про себя, что-то осталось в голове. |