Онлайн книга «Резкое похолодание. Зимняя книга»
|
Вот так и с ним, так и в нем – невидимый кто-то соскабливал, вдавливал, размазывал и крошил. Его мозги, его клетки. Быстро-быстро. Больно-больно. Ее руки… – Что ты так странно смотришь? …теперь уже не просто двоились. Они как будто немного изменили цвет. Все изменило цвет. – Лиловый… – Что? Что «лиловый»? …оттенок у масла, у хлеба, у ее кожи. Лиловый двоящийся бутерброд. С двойным лиловым маслом, двойным лиловым сыром и двойным лиловым белым хлебом. Лиловый дабл-чизбургер… – Нет, ничего. Показалось. Это длилось с минуту. Потом отпустило. Цвета снова стали нормальными, и даже боль в голове почти прошла. – Бутерброд будешь? – спросила Настя. – Буду. – Когда у тебя результаты? – Какие результаты? – Он блаженно улыбнулся. Без головной боли было пусто и хорошо. Так хорошо. Почти счастье. – Результаты обследования. Когда тебе скажут? – Завтра. – Антон вдруг очень остро почувствовал, что улыбка все еще висит на его лице и что она до ужаса, до ужаса неуместна. – Ты туда позвонишь? – Нет. Поеду. К десяти утра. По телефону они такое не говорят. – Хочешь, я поеду с тобой? – Да… нет. – Почему? – Ну, просто… Скорее всего, все ведь будет нормально. Чего тебе зря мотаться? Ты ведь не любишь больницы… Да к тому же она в такой заднице! От метро еще минут пятнадцать пешком. – Ничего, дойду как-нибудь. А какое метро? – Метро… – Он нахмурился. – Это метро… Как его… Название. …главное – не впадать в панику… Он не помнил названия. За последнюю неделю он приезжал в эту больницу два раза – …нужно просто расслабиться – и оно вспомнится само… – а теперь не мог вспомнить названия станции. Память услужливо предлагала ненужный, не имеющий отношения к делу хлам: «Белорусская», «Комсомольская», «Петрозаводская», «Марьино»… Это все не то. А ему нужна станция… – Что, забыл? – насторожилась Настя. – Ну да, как-то просто вылетело из головы… …Только без паники… Без паники… Есть вот какой прекрасный способ вспомнить забытое слово: нужно проговаривать про себя буквы в алфавитном порядке. Когда дойдешь до нужной буквы – той, с которой начинается слово, – память включится. И слово всплывет. «А»… Нет, не «А». «Бэ»… Нет. «Вэ»… – Но у тебя ведь где-то записан адрес? …Гэ… Дэ… – Да, записан. …Е… Жэ… – Ну, так посмотри, как называется станция! – Нет, я хочу вспомнить… …Зэ… – Слушай, не сходи с ума, а? Каждый может забыть название станции. Я тоже могу забыть. И это совершенно не значит… – Да дай ты мне сосредоточиться, а?! …Зэ… И… – Не кричи на меня! И… Кэ… Кэ? – На «кэ»! – Что?! – Название станции – начинается на букву «кэ». – Антон… …На «кэ». Ну, а дальше что? Дальше-то что?.. – «Комсомольская»? – безжизненным голосом предположила Настя. – Нет. – «Курская»? – Да нет же! – Он почти орал. Настя резко поднялась и вышла из кухни. – Насть, извини! – крикнул ей вслед Антон. – Настя! Не обижайся, пожалуйста! Она вернулась. В руке календарик. На календарике – схема московского метрополитена. – Вот, – она протянула схему ему. – Нет, я так вспомню. – Это какой-то бред! – Теперь уже она орала. – Это бред, понимаешь?! Посмотри на схему! Найдешь там эту чертову станцию! Увидишь, как она называется! И скажешь мне! И все! Вот и все! – Хорошо, – Антон взял схему. – Ладно, хорошо… А-а… «Калужская». – Точно «Калужская»? – Точно. «Калужская». «Это все уже как будто было, – подумал Антон. – Опять то же самое. Она стояла вот так же. В той же позе. А я сидел. В той же позе. Сейчас она скажет: “Ну вот и отлично!”» – Ну вот и отлично! …А я скажу: «Да»… – Да. …Теперь она сядет на стул… – ага, вот так, именно так… – и скажет: «Ну так что»… – Ну так что… «Мне поехать с тобой…» – Мне поехать с тобой? – Настя! «Что?» – Что? – Она вздрогнула. – Я все это помню. «Что ты помнишь?» – Что ты помнишь? – Это. Теперь в ее глазах появился страх. «…Ага, отлично, – с отчаянием подумал Антон. – Приехали. Она думает, что я сумасшедший. Она боится. Она просто боится. Не за меня. Меня». Волшебство вдруг кончилось: больше он не помнил. Не помнил, что будет дальше. – Что ты помнишь? – повторила Настя. – Как будто все это уже было. Как будто… ну, как будто я все это уже видел то ли во сне, то ли еще где-то… – Ну да, – она облегченно вздохнула. – Это бывает. Дежавю. Когда тебе кажется, что что-то происходит с тобой не в первый раз. Со мной тоже случалось… А может, – она улыбнулась, – может, все это уже действительно было? В прошлой жизни. И иногда, очень редко, мы вдруг что-то вспоминаем… – Настя заметно оживилась. Она явно была рада сменить тему. – У меня это бывает довольно часто, – сказал Антон. – Раз в несколько дней – точно. – И это конечно же тоже симптом смертельной болезни? – Нет… Не знаю. Наверное, нет. – Слушай, а если правда? – Настя оживилась еще больше. – Например, много миллиардов лет назад мы уже жили, и все было точно так же… И все циклически повторяется… – Нет, в «прошлую жизнь» я не верю, – сказал Антон, и ему почему-то показалось, что он спит. – И в «циклически» не верю. Скорее уж – в «параллельно». Например, есть два или больше… …два или больше параллельных мира… Господи, опять… я ведь все это уже говорил… – …параллельных мира. Кажется, мы это уже обсуждали?.. – Нет, – сказала Настя. – Мы это не обсуждали. Так что там – «два параллельных мира»? Она нетерпеливо поерзала на стуле. Она обожала разговоры о сверхъестественном. |