Книга Никита ищет море, страница 12 – Дарья Варденбург

– Зачем ему за тобой ходить, – проговорила Оля, и по ее голосу было понятно: ходить за таким человеком, как Никита, совершенно незачем.

Никита почувствовал, что вся его радость вмиг куда-то подевалась, а на ее месте уже булькают обида и злость.

– Это ты его спугнула! – воскликнул он дрогнувшим голосом.

– Вот еще, – хмыкнула Оля.

Никите захотелось сию же минуту с ней подраться. Но он помнил, что мужчины с женщинами не дерутся, это нечестно и подло. Хорошо, он не будет драться, а просто уйдет. Никита принялся разворачивать свой велосипед, но тот запутался и увяз в густой высокой траве. Никита пыхтел, рычал, но не мог развернуть велосипед.

– Дай помогу, – сказала Оля, слезая со своего велосипеда.

– Отстань! – проскрежетал Никита.

Не обращая на его шипение никакого внимания, Оля ухватилась за багажник и развернула велосипед.

– Готово, – спокойно сказала она.

Никита стоял, тяжело дыша, и озадаченно глядел на свой велосипед, который был теперь свободен от травы.

– Домой поедешь? – поинтересовалась Оля.

Никита молчал. Не зная, что сказать, заглянул в карман – мышонок забарахтался среди хлебных крошек и поднял мордочку вверх, щурясь спросонья. Оля подошла, наклонила голову, задев руку Никиты кончиком растрепанной косички, и посмотрела на мышонка.

– Ах ты, кроха мой, – засюсюкала она.

Никита глубоко вздохнул и спросил:

– Давай дальше учиться?

* * *

– А ну, поберегись!

– Эк, чума-девица, – крякнула продавщица, подтолкнув Никиту локтем.

Никита от ее толчка чуть не свалился с лавки. Они с продавщицей сидели у магазина под ясенем и смотрели, как Оля с воплями «Поберегись! Задавлю!» выписывает по дороге круги и восьмерки, так круто закладывая руль, что велосипед каждый раз был на волосок от падения. «Хорошо, что я ей седло опустил», – думал Никита. В ладонях он держал мышонка, чтобы ему тоже было видно, как лихачит Оля. Никита опустил седло велосипеда, чтобы Оля могла отталкиваться ногами от земли и таким образом почувствовать, что такое равновесие. Пару лет назад, когда Никита еще не умел кататься на двухколесном велосипеде, папа принес ему чей-то старый беговел – маленький двухколесный велосипед без педалей. На беговеле человек сидит низко, отталкивается ногами от земли, разгоняется и, поджав ноги, какое-то время проезжает на двух колесах, а потом опускает ноги и снова отталкивается. Именно так, катаясь на беговеле, Никита научился держать равновесие.

Оля, видимо, всецело одобряла идею с опущенным седлом – она носилась кругами, как бешеный шмель, таращила счастливые глаза и кричала во всю глотку.

– А это кто, пацук? – прогудела продавщица, поглядев на мышонка в Никитиных ладонях.

– Какой пацук? – не понял Никита.

– Мы-ы-ышка! – пролетая мимо, крикнула Оля. – Ли-и-иза! – крикнула она на следующем круге.

– Не Лиза! – возмутился Никита. – Сама ты Лиза!

Оля расхохоталась, повернув к нему голову, и как раз в этот момент из-за угла вышел высокий мужчина в кепке. На плече он нес красную табуретку. У мужчины был величественный вид – он шагал, с достоинством задрав большой нос и расправив плечи, и табуретка на его плече походила на боевое знамя. И вот в этого доблестного мужчину врезалась с разгона Оля, дразнившая Никиту и не заметившая появления пешехода на своем пути. Мужчина без звука грохнулся наземь, кепка слетела с его головы, красная табуретка покатилась по асфальту. Оля с велосипедом отлетела в траву и, коротко взвизгнув напоследок, затихла там.

Продавщица с неожиданным проворством вскочила на ноги и рыжим вихрем метнулась к месту происшествия. Никита бросился за ней, спрятав мышонка в карман.

– Живы? – гаркнула продавщица.

Первой она подняла Олю. Та потрясла головой, оглядела свои ноги и руки и перевела взгляд на сбитого пешехода. Еле слышно покряхтывая, он шевелился на асфальте.

– Допрыгаешься, – беззлобно пообещала Оле продавщица и поспешила к мужчине.

Оля похромала за ней. Пострадавший медленно садился, продавщица протянула ему руку. Никита подбежал, остановился рядом с Олей. Даже в таком поверженном состоянии этот гордый мужчина умудрялся держаться с благородством. Утвердившись в сидячем положении, он негромко поблагодарил продавщицу и любезно ей улыбнулся, словно она была юной принцессой, а их встреча происходила на балу. Ему было много лет, лицо его пересекали морщины, но веселый взгляд зеленых глаз и улыбка выражали такую радость, что назвать его стариком было невозможно.

– Цела? – спросил мужчина, оборачиваясь к Оле.

Та кивнула смущенно, но, увидев его улыбку, с облегчением заулыбалась в ответ.

– Ты нас напугал, – добродушно проговорила продавщица. – Ох, дух перевести, – она положила ладонь на свою широкую грудь и глубоко вздохнула. – Уф! Да вставай уже, Король.

Как она его назвала? Никита в изумлении уставился на продавщицу. Может быть, послышалось?

Мужчина тем временем встал и переступил ногами, словно проверяя, хорошо ли они действуют после аварии. Потом развернулся и широким шагом подошел к лежащей на асфальте кепке. Водрузив кепку на голову, он все так же легко и стремительно двинулся к табуретке. Подхватил ее одной рукой, закинул себе на плечо, повернулся и…

– Стойте! – крикнул вдруг Никита. – Так это вы моей бабушке табуретки подкидываете?

* * *

Нелегко сохранить достоинство, когда раскрывают твою тайну. Но Королю это удалось.

– Степан Король, – представился он и с легким поклоном подал руку Никите.

– Ни… кита, – запнувшись, пробормотал тот, пожимая эту большую руку.

Ладонь у Короля была крепкая и шершавая, как наждачная бумага.

– Это у вас прозвище такое?

Продавщица фыркнула и махнула рукой, собираясь что-то сказать, но Король ее опередил.

– Просто фамилия, – сказал он.

– Маленькая! – послышался чей-то возглас.

У входа в магазин мялся старичок в трусах, резиновых сапогах и с удочкой.

– Колбасы отпусти! – тоненько крикнул старичок.

– Иду! – гаркнула старичку продавщица и направилась к магазину.

– Маленькая? – удивленно повторил Никита, глядя вслед продавщице.

– А это уже прозвище, – сообщил Король. – Аня Маленькая, продавец и товаровед.