Онлайн книга «Счастливые сестры Тосканы»
|
– Вряд ли. Я ничего подобного не припоминаю. – Может, раньше… месяцев шесть или восемь назад? Я просто не способен забыть такое красивое лицо. Еле сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. – Спасибо за комплимент, но вы наверняка что-то путаете. – А вот мне так не кажется. – Доменико встает и поглаживает бороду. Я смотрю на бумаги: – Это для меня? – А-а, ну да, – спохватывается адвокат. Он жестом предлагает подойти к другому столу, отодвигает для меня стул. Я сажусь, а он устраивается рядом. Доменико высокий и широкоплечий, а когда он пододвигает ко мне первую страницу, я замечаю, что у него на пальце нет обручального кольца. Не то чтобы мне это очень интересно – просто замечаю, и все. Пока читаю документ, Де Лука объясняет мне значение некоторых юридических терминов. Голос у него глубокий и, признаться, и впрямь почему-то кажется мне знакомым. А еще от этого симпатичного юриста словно бы исходит тепло, и от него вкусно пахнет мылом. Мужской запах. Это мешает мне сосредоточиться. Я отрываюсь от бумаг и понимаю, что адвокат замолчал. Доменико внимательно смотрит на меня: – Нет, определенно я помню это лицо и эти глаза. – Он приподнимает руку, как будто хочет прикоснуться к моей щеке. – Мы с вами встречались в кафе «Джардини»? Скажите, что да. Я трясу головой: – Никогда о таком даже не слышала. Он не отрывает от меня глаз: – А может, вы позволите пригласить вас на ужин? И мы разрешим эту загадку? С тобой все ясно, красавчик. Небось решил, что ты неотразим и на тебя клюнет любая неопытная синьорина. Как бы не так: со мной этот номер не пройдет. – Давайте лучше подпишем бумаги, – говорю я и достаю из сумочки авторучку. Я качу чемодан на колесиках по выложенной булыжником улочке. Здороваюсь с проходящей мимо парочкой. Равелло окрашен в бронзовый цвет, где-то внизу волны с шумом набегают на берег. Вспоминаю валлийское слово, которое когда-то слышала от Поппи. «Hiraeth». Поппи тогда сказала, что в один прекрасный день я пойму, что оно значит. Сегодня этот день настал. Бабушка была права. У меня такое чувство, что этот приморский городок в тысячах миль от того места, где я родилась и выросла, и есть мой дом, по которому я тосковала всю свою жизнь. Останавливаюсь возле розового оштукатуренного здания. Тускло светятся окна старой пекарни. Я представляю, как там шестьдесят лет назад пекла рано утром хлеб моя бабушка. За мутным стеклом витрины – табличка «Affittasi» [84]. Пытаюсь рассмотреть, что там внутри. Ожидаю увидеть металлический потолок, печи и неровные оштукатуренные стены, но вижу идеальный интерьер книжного магазина с полками от пола до потолка по центру и небольшим пространством для чтения в глубине. Пока иду во внутренний двор, я пытаюсь понять: нужен ли Равелло такой книжный магазин? Стоит зайти во двор, и шум площади тут же умолкает. Вокруг все увито плющом и розами. Под лимонным деревом – столик с двумя стульями. Я невольно улыбаюсь: идеальное место, чтобы, спокойно расположившись в тени, сочинять очередной роман. Обернувшись, я вижу порог дома и сразу перестаю улыбаться. Смогу ли я когда-нибудь подниматься по лестнице и не думать о том, как моя беременная бабушка лежала, едва живая, на этих ступенях? Она выдержала, у нее хватило сил и благородства, чтобы достойно пройти через все испытания. Надеюсь, мой шрам будет служить мне напоминанием о том, что и я смогу все вынести и преодолеть. В конце концов, я внучка Поппи Фонтана. Старым медным ключом я открываю замок. Дверь со скрипом распахивается. Вхожу в квартиру Поппи и Рико, теперь это мой дом. Здесь, в Равелло, я напишу свой следующий роман. А почему бы и нет? В этом мире нет ничего невозможного. Я щелкаю выключателем. Оживают картины: старая, с маками, и другие, более современные. Прохожу в гостиную. Слезы застилают глаза, когда я вижу фотографию, которую сделала Люси год назад во дворе больницы. Она стилизована под ретро и занимает бóльшую часть стены. На снимке я сижу между Поппи и Рико и радостно смеюсь. Бабушка целует меня в щеку, а дедушка смотрит на меня с невероятной нежностью, тепло которой я только сейчас начинаю по-настоящему ощущать. Хожу из комнаты в комнату, улыбаюсь и мысленно благодарю бабушку с дедушкой. Эта квартира – просто мечта. Откуда они знали, что именно здесь я почувствую себя дома? На столе в кухне лежит записка на итальянском: Добро пожаловать домой, Эмилия. Верю, что ты полюбишь это место, как в свое время полюбили его мы с бабушкой. Вспоминай о нас, когда будешь с бокалом вина провожать солнце на крыше. Елена с Яном шлют тебе привет и наилучшие пожелания. Они будут рады с тобой повидаться, когда ты здесь обустроишься. Я приеду в следующем месяце, и мы вместе поужинаем. До встречи! С любовью, дедушка. P. S. Надеюсь, проблем с подписанием бумаг не возникло. Синьор Де Лука, наш адвокат, – настоящий подарок небес. Взгляд фиксируется на слове «адвокат», и я сразу все вспоминаю. Сверяюсь с часами на руке. Почти семь. Надеюсь, он еще там, читает свой детектив? В мозгу, как вспышка, слова Поппи: Мне представляется, что это будет интеллектуал. Мечтатель… Любитель литературы. Пролистываю в телефоне деловые номера, нахожу нужный. Сердце буквально выскакивает из груди. Он отвечает после второго гудка: – Нико де Лука. – Я знаю, где мы виделись, – говорю я, а сама улыбаюсь. – Помните, я еще перепутала вас с авокадо? Мой собеседник секунду молчит, а потом меня волной накрывает его теплый смех. – Да! Точно! Кафе «Джардини». Напротив пекарни «Пьяченти». Я улыбаюсь по пути в коридор: – Вы, кажется, в тот день были в солнцезащитных очках и еще в шляпе, если не ошибаюсь. – А самое главное: я тогда был чисто выбрит! А ведь точно. Борода! Это она сбила меня с толку! Захожу в спальню Поппи и Рико, то есть теперь в мою спальню. В местном соборе звонят колокола. Отодвигаю занавески и смотрю на площадь, на церковь в лучах заката. И замечаю: – Столько времени прошло. Даже не верится, что вы меня помните. – Такую встречу не забудешь. Вы возникли передо мной, как ангел, и напомнили о моей мечте. О какой еще мечте? Я припоминаю наш разговор: – Вы тогда, кажется, что-то говорили о пекарне? |