Онлайн книга «Все по-настоящему»
|
Мы летим, наверное, минут сорок, прежде чем я обращаю внимание на какую-то суету впереди. Взволнованные стюардессы бегают туда-сюда, а еще несколько минут спустя по громкой связи к пассажирам обращается капитан корабля. — Дамы и господа, если на борту самолета имеется медик, просьба обратиться к борт-проводнику. Вытягиваю шею, озираясь по сторонам. Не может быть, что я здесь единственный врач! Какого черта? У меня отпуска не было… я даже не могу вспомнить, сколько. Так почему работа меня находит даже здесь? На уровне одиннадцати тысяч метров над землей? Откладываю книгу и медленно отстегиваю ремень. Встаю, но кроме себя больше не нахожу добровольцев. Мимо опять бежит стюардесса. — Извините, капитан сказал что-то по поводу медика… — Да, одному из пассажиров плохо. — Я — врач. — Ох, ну, слава богу. Обычно сразу несколько на борту, а тут прямо — никого. Пройдемте… Что значит — обычно? — хочется спросить мне. Но девочка-стюардесса очень торопится, ей явно не до разговоров. По пути взгляд цепляется за пустующее место Клима. Я даже оглядываюсь, чтобы убедиться, что ничего не перепутала. Стюардесса передо мной распахивает шторки, отделяющие салон бизнес-класса, и подзывает меня взмахом руки. — Клим?! — ахаю я и, упав на колени, смыкаю пальцы на широком запястье мужа. — Вы знакомы? — удивляется стюардесса. — Это мой муж! — рублю я. — У вас есть тонометр? — Да! — Немедленно несите сюда! Отсекая от себя панику, дергаю узел галстука. Расстегиваю пуговицы на воротничке и настраиваю кондиционер так, чтобы воздух шел прямо в покрасневшее лицо Клима. — Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно! Я просто возвращался из туалета и вдруг понял, что не хочу уходить из бизнес-класса. Вскидываю ресницы и замираю с открытым ртом. Не знаю, плакать мне или смеяться! Впрочем, если у него остались силы на шутки — значит, все не так уж и плохо. — Вот лед! Может, приложить? — к нам склоняется еще одна стюардесса. — Давайте. И мне обещали тонометр! — Да-да. Уже несут! Прикладываю ко лбу Клима холодный компресс. Выглядит он плохо. И это пугает меня, как ничто другое. Поднимаюсь с колен. Сажусь в кресло рядом. — Клим… Ты меня слышишь? — Угу… — Расскажи мне, что ты чувствуешь? Боль за грудиной? — Немного. Веду ладонью по любимому родному лицу, судорожно соображая, что из лекарств в моей аптечке может ему помочь. Нитроглицерин! — Боль сжимающего, давящего или жгучего характера? Где она локализирована? Если это инфаркт — может отдавать в левую лопатку, руку, шею и нижнюю челюсть… — Да брось. Какой инфаркт? — Может быть, валидол? — подсказывает из-за плеча стюардесса. — Вот! Сейчас бахну валидола — и все пройдет… Клим пытается выпрямиться в кресле, но он явно храбрится, а зря! Если он продолжит в том же духе, я умру первой… От страха. От жуткого страха за него. — Ты спятил?! Нет, я поверить не могу! Ты — владелец крупнейшей в стране фармацевтической компании, веришь в силу валидола?! — Наконец, приносят тонометр. Я надеваю манжету на руку Клима и включаю аппарат, не переставая его распекать: — Чтоб ты знал, ни валидол, ни корвалол, ни валокордин просто не в состоянии улучшить обмен веществ в сердечной мышце! Они даже на артериальное давление повлиять не в силах! Фуфломицин это — вот что! Клим смеется. Я поднимаю взгляд и тону в серебре его глаз. Моргаю. — Мне уже лучше. — Правда? — Да. Не знаю, что это было, но точно не инфаркт. Тонометр пикает, фиксируя показание. Манжета начинает сдуваться. — Давление повышено, — севшим голосом шепчу я, чувствуя мелкую-мелкую противную дрожь в коленях. — С тобой уже случалось что-то подобное? — Э-э-э… — Не вздумай мне врать! — Ну, было пару раз. — И что ты делал? Пил корвалол? — суживаю глаза. — Да я пошутил, Тат… — слабо улыбается этот… дурак! Идиот просто! Ну, разве можно так со своим здоровьем?! Ему же сорок всего! А он загнал… Просто загнал себя… и я не знаю, как ему помочь — вот, что самое мерзкое. — Эй! Тат, ну, ты чего? Меня трясет мелко-мелко. И ведь понимаю, что ему сейчас не до выяснения отношений, а все равно хочется наорать. Да так, чтобы мозги на место встали. А лучше — треснуть. Я не слишком верю в педагогику битья, но… с ним вот просто руки чешутся! И понимая это, Клим медленно, будто это стоит ему немалых усилий, протягивает руку и осторожно касается моих пальцев. — Я хочу, чтобы ты нормально обследовался, — цежу, глядя на стюардесс, которые так и стоят над нами. — Ты ж теперь от меня не отстанешь? — Нет. Можешь не надеяться. — Ладно. Я настроена выдержать целый бой, и его неожиданная капитуляция заставляет меня вскинуть брови. — Ладно? И все? Ты не будешь со мной спорить? — Не буду. Клим закрывает глаза и чуть свешивает голову. Он может говорить все, что угодно. Но я вижу, что даже теперь он все еще не пришел в себя. И это заставляет меня вновь напрячься. Растираю виски и снова оборачиваюсь к стюардессам. — Скажите, мы можем остаться на этих местах до окончания полета? Если потребуется, мы доплатим за комфорт по прибытию в аэропорт. Как вы понимаете, мне нужно контролировать состояние мужа… Девочки нерешительно переглядываются. Но, о чем-то пошептавшись в сторонке, все же позволяют нам остаться в бизнес-классе. Отдаю им растаявший компресс, благодарю за помощь и, шепнув Климу о том, что скоро вернусь — бреду в хвост за своими вещами. — Видишь, моя все равно взяла, — шепчет Клим мне на ухо, когда я возвращаюсь. — Что именно? — Мы летим бизнесом. Фыркаю, закатываю глаза и устало откидываюсь на спинку кресла. — Тебе точно лучше? — Да все нормально. Так, качнуло немного в проходе. А эти развели панику. — Видела я, как все нормально! — шиплю, не открывая глаз. — Даже не мечтай, что я позволю тебе спрыгнуть с темы. Ты уже пообещал мне обследоваться, и сделаешь это, иначе… — Иначе что? И правда! Как-то я не продумала свою угрозу до конца. — Иначе секса тебе не видать, как своих ушей! Еще не хватало, чтобы тебя на мне прихватило, — бормочу я, скрывая за глупой бравадой непонятно откуда взявшуюся робость. — Пару дней назад тебя это не волновало, — напоминает мне Клим, наклонившись к моему уху. — К тому же я могу быть снизу. Или сзади… Словом, не обязательно на тебе. |