Онлайн книга ««Грейхаунд», или Добрый пастырь»
|
– Нет, спасибо, – ответил Краузе. – Уж от кофе-то вы не откажетесь, сэр. Этот остыл. – Ну… – Рассыльный! Принесите капитану еще кофейник. – Спасибо, – сказал Краузе. – Скоро будет меняться вахта, сэр. Я спущусь в штурманскую. – Очень хорошо, Чарли. Коул ушел, и Краузе вновь поглядел на поднос. Машинально взял кусок поджаренного хлеба и начал жевать. Хлеб был холодный и жесткий, но исчез на удивление быстро. Второй кусок Краузе густо намазал маслом и джемом, а доев и его, машинально начал отправлять в рот куски холодного бекона. Пятница. Предполуденная вахта – 8:00–12:00 Харбатт отдал честь и доложился о смене с вахты. – Очень хорошо, мистер Харбатт. Мистер Карлинг! Мне нужен отчет о расходе топлива из машинного отделения. – Есть, сэр. Краузе вновь взглянул сперва на конвой, затем на три судна позади. Сентиментально ли его желание быть во главе каравана, когда прибудет подкрепление? – Извините, сэр, – сказал рассыльный, ставя перед ним поднос с горячим кофе. – Дайте мне сигнальный планшет и карандаш, – сказал Краузе. Он написал сообщение. КОМЭСКОРТА – СУДАМ В КИЛЬВАТЕРЕ. ВЕРНУТЬСЯ НА ПОЗИЦИИ В КОНВОЕ. – На сигнальный мостик, – приказал он. – И пусть передают медленно. – Есть, сэр. – Рация, сэр, – сказал Карлинг. Вызывал «Джеймс». – «Каталина» пересекает наш курс на расстоянии тридцать пять миль, сэр. Похоже, группа сопровождения уже недалеко. Я подумал, вы захотите узнать, сэр. – Конечно. Спасибо большое, – сказал Краузе. Он уже вновь направлялся в сторону кофейника, когда ему отсалютовал рассыльный: – Суда в кильватере подтвердили сообщение, сэр. – Очень хорошо. Лейтенант-коммандер Ипсен поднялся из машинного отделения с письменным рапортом о расходе топлива. Осталось на пятьдесят семь часов на экономичной скорости. Достаточно. – Спасибо, старший механик. Очень хорошо. – Спасибо, сэр. Конвой впереди шел почти правильным ордером. «Килинг» мог пройти в просвет между колоннами. – Я принимаю управление, мистер Карлинг. – Есть, сэр. «Килинг» оторвался от трех подопечных в кильватере и вошел в просвет. Мимо скользили суда: потрепанные и почти новые, самой разной конструкции, покрашенные во все возможные цвета. В начале похода их было тридцать семь. Осталось тридцать; семь потонули. Да, потери тяжелые, но караванам случалось терять и больше. Он провел через океан тридцать судов. Из охранения потоплен один корабль; это и впрямь очень тяжелая потеря. Но у него два вероятных потопления и одно возможное. Ты взвешен на весах… [66] на весах… Краузе очнулся. Он заснул стоя, заснул, ведя корабль в опасном просвете внутри конвоя. Пока я размышлял, вспыхнул огонь [67]. Никогда еще он не чувствовал такой усталости. Кофе должен помочь. Только тут Краузе вспомнил про принесенный ему кофейник. Тот почти остыл, но Краузе все равно себе налил. К тому времени, как он допил вторую чашку, они вышли из конвоя. – Мистер Карлинг! Примите управление. – Есть, сэр. – Займите позицию в трех милях впереди коммодора. – Есть, сэр. – Баковый впередсмотрящий видит самолет прямо по курсу, сэр. Это возвращалась «Каталина». На глазах у Краузе она сменила курс и вольготным зигзагом двинулась над конвоем, далеко заходя за оба его фланга. Кто дал бы мне крылья, как у голубя? [68] Видимость была отличная, волнение – умеренное. – Баковый впередсмотрящий видит объект прямо по курсу, сэр. Краузе поднял бинокль. Ничего не видно. Ничего? Ничего? Нет, вот оно: крохотная черная точка на горизонте. – Баковый впередсмотрящий докладывает, объект – корабль. Этот миг наступил. Вспышка-вспышка. Вспышка-вспышка-вспышка. Корабль на горизонте сигналил. Над головой щелкал затвор – прожектор «Килинга» отвечал. Вспышка-вспышка-вспышка. Краузе ничего не мог с собой поделать: сердце у него билось учащенно, руки немного дрожали. – Мы дошли, сэр, – произнес рядом Коул. – Да, – сказал Краузе. Вбежал рассыльный. СМН – КОМЭСКОРТА. ПРИВЕТСТВУЮ. ПОЖАЛУЙСТА, СДЕЛАЙТЕ УСТНЫЙ ДОКЛАД АЛМАЗУ. Дальше шла частота. Краузе протянул планшет Коулу и подошел к рации. Трудно было пройти это расстояние. – Джордж – Алмазу. Вы меня слышите? – Алмаз – Джорджу. Вас слышу, – произнес английский голос. – Боюсь, вам пришлось туго. – Не то чтобы совсем, сэр. Мы потеряли семь судов из конвоя, два получили небольшие повреждения. – Всего семь? – Да, сэр. «Кингс-Лэнгли», «Генриетта»… – В данный момент названия не важны. Это было заметным облегчением, поскольку Краузе мог вспомнить их лишь с большим трудом. – И еще мы потеряли Орла, сэр. – Орла? Очень печально. – Да, сэр. Торпеда попала в машинное отделение. Вчера ночью. – Вчера? Почти невозможно поверить, что это было так недавно. Краузе с усилием собрал мысли. – В полночь он затонул. Для его спасения было сделано все возможное. – Не сомневаюсь, капитан. В каком состоянии ваши корабли? – У нас топлива на пятьдесят шесть часов на экономичной скорости, сэр. Одно легкое поражение четырехдюймовым снарядом в кормовой части главной палубы с незначительными повреждениями. Трое погибших, двое раненых, сэр. – Четырехдюймовым? – Подлодка дала бой на поверхности, сэр. Мы ее потопили. Предполагаю, что еще две тоже. Действия остальных судов эскорта были превосходны, сэр. – Три подлодки? Отлично. Полагаю, у вас не осталось ни одной глубинной бомбы. – У нас осталось две. – Мм… – задумчиво произнесла рация. – А два других ваших корабля? Как их позывные? – Гарри и Дикки, сэр. – Я попрошу их доложиться мне лично. Краузе послушал доклады. «Додж» – орудие уничтожено, глубинных бомб не осталось, серьезные повреждения на баке, заделанные, топлива на тридцать семь часов. «Джеймс» – осталось три глубинных бомбы, топлива на тридцать один час. |