Онлайн книга «Эйнит»
|
— Да, — отозвалась Эна так зло, что Малакай виновато пожал плечами. — Пойдемте, — вмешался Дилан, торопливо схватив Эну за руку. Малакай тоже воровато улыбнулся и взял ее за вторую. — От твоего отца я хоть километр готов бежать, — усмехнулся он, а Дилан буркнул что-то по-ирландски, что-то очень неприятное, судя по вспыхнувшему взгляду Малакая. Эна постаралась не насупиться: — У нас в школе есть негласное правило говорить только по-английски, — сказала она, обиженно вырывая руки, но не тут-то было, оба слишком крепко ее держали. — Мы только сквернословить по-ирландски будем. Простишь? — улыбнулся Малакай и прибавил шагу. Эна успела обернуться, чтобы поймать взгляд матери. Искать в толпе Эйдана она не стала, да и парни тащили ее прочь с холма, чтобы опередить всех, и даже не сбавили скорости на подъеме. Когда они уткнулись руками в темное стекло двери паба, Эна едва переводила дух. — Я милю за семь минут пробегаю. Но сейчас явно побила рекорд. — А это быстро или медленно? — поинтересовался Малакай, пропуская Эну вперед. — Это тяжело, — выдохнула та и плюхнулась на отодвинутый для нее стул. Столик был явно рассчитан на двоих, но Малакай вернулся от барной стойки со стаканом воды в одной руке и дополнительным стулом в другой. — Из-под крана, ничего? — спросил он, усаживаясь в проходе, чтобы оказаться рядом с ней. Дилан сидел напротив и выглядел немного растерянным, потому что Малакай нарочно отсадил их от родителей. — Быстро поедим и свалим, — подтвердил ее мысли парень. Тут дверь вновь со звоном распахнулась, и Эна увидела мать и Эйдана, Кэтлин шла следом в окружении родителей Малакая — Эна поразилась, насколько парни похожи на своих отцом. Отец Дилана держал в руках ее рюкзак, потому свернул к их маленькому столику. Эне показалось, что Малакай отодвинулся от нее вместе со стулом и даже вжал голову в плечи, хотя рюкзак опустился на пол подле стула, а не ему на голову. — Мне что-то есть расхотелось, — выдохнул Малакай, проводив Эйдана взглядом. — А я хочу французской картошки, — прошептала Эна, чтобы как-то отвлечь парня. После нынешнего разговора с Эйданом, она легко могла представить себе состояние Малакая. С ним он, наверное, и в словах не церемонился. — Чипсы, а не французская картошка. Ты не в Штатах, — буркнул тот. — Сойдемся на «папас фритас», — попыталась примириться Эна, чувствуя себя виноватой в нагоняе Малакая. — К испанцам вы же не испытываете ненависти? — Лучше суп из моллюсков, — Дилан тоже украдкой поглядывал в сторону родительского стола, и Эна поняла, что влетело обоим. — Сожрать и свалить, пока Па не передумал. — Слушай, — Малакай почти вплотную придвинулся к приятелю. — Может, до утра у меня? Ма позвонит твоей и все уладит. — Твой Па уже поговорил с моим. И вот результат. — Эйдан Фзйерсфилд нынче в ударе. Но мы все равно будем кататься — результат не так плох, как могло быть. Пошли за супом, пока родители до чего- нибудь другого не договорились. Эна обернулась и вновь наткнулась на взгляд Эйдана. Он кивнул и поднялся со стула. Вся община, казалось, из церкви переместилась в паб, но даже не слыша слов Кэтлин, ухватившей мужа за рукав, Эна догадалась, что та пытается его удержать от чего-то. От похода к их столику! — Ну что теперь?! Малакай поставил перед Эной суп и остался стоять, как и Дилан, сжимая ложки. — Пока суп стынет, мы с тобой сыграем, — обратился Эйдан к сыну, встав за спиной Эны. — Ма отказывается заказывать пиво. Придется зарабатывать пинту самим. Дилан бросил ложки на стол и, не взглянув в сторону Эны, шагнул за отцом, но та успела бросить ему в спину: — Давай! Я хочу услышать, как ты играешь. — Неужто он тебе еще ни разу не сыграл? — казалось, искренне удивился Малакай, протягивая Эне ложку, но та не сводила глаз с небольшой полукруглой эстрады, примостившейся в углу, где пустовали четыре стула, и сейчас Эйдан занял один из них с откуда-то взявшимся банджо, а Дилан все не решался присесть на соседний, ощупывая гриф гитары, будто доктор пациента. Эна нервно отщипнула от хлеба корочку и принялась грызть, словно ноготь. Малакай едва слышно кашлянул в попытке перетянуть на себя внимание девушки. Но Эна даже развернула свой стул в проход и украдкой скосила глаза на мать. Та тоже отсела от стола, чтобы лучше видеть музыкантов. Одна Кэтлин сидела потупившись. Эйдан подтянул к себе стойку с микрофоном и что-то сказал в темный зал по-ирландски. В ответ публика зашумела, и Дилан наконец сел на стул и поставил гитару на колено. — Надеюсь, это будет не про фей, — тяжело вздохнул Малакай, и Эна наконец перевела на него взгляд. — Хватило той чертовой ветки, которую мы с Диланом сломали. Дилан рассказал тебе? — Эйдан рассказал. Неужели он и до этого всего верил? — Да, потому что всегда пил, — пожал плечами Малакай. — Кто здесь не пьет! Только мой отец обсуждает финансы, а этот лепреконов. Малакай попытался скривить губы в улыбке, но настроение его было подпорчено и ложка явно так и останется на столе чистой. Эна вновь взглянула на эстраду, где появился новый музыкант с бауроном, и она признала в нем старика из церкви. — О, Дилан влип. Это его учитель по гитаре. Старик начал отбивать такт, Эйдан вступил с банджо, и вот к ним присоединился Дилан. Эйдан устремил взгляд в зал, и пусть Эна сидела далеко от эстрады, ей казалось, что поет он для нее одной. — Ночь холодна и ночь темна. Бедняк стучится у окна. Хозяйка пожалела, Беднягу обогрела. Туруруру, туруруру, Явился малый не к добру, Туруруру, тилилили, Зарю встречают соловьи. У очага ему тепло, И сохнет на крючке пальто, И за ночлег решил он спеть Веселую хозяйке песнь. Туруруру, туруруру, Явился малый не к добру, Туруруру, тилилили, Зарю встречают соловьи. Недолог был старушки сон. Пальто ушло, а с ним и он, Старушка зарыдала — Младая дочь пропала. Минуло года, скажем, три, Стучится кто-то, посмотри. Пустите нищего поспать И темну ночку скоротать. Старушка отвечала: Однажды уж пускала, И с ним глубокой ночью сбежала моя дочь, Так что ступай, любезный бродяга, нынче прочь. |