Книга Его любимая девочка, страница 45 – Татьяна Михаль

Но не стоит продолжать злить этого монстра дальше. Ещё свежи воспоминания той ночи, когда он истерзал меня…

Забираюсь по кровати выше и поднимаю ноги, широко развожу и прижимаю их к животу.

Лежу полностью обнажённая и открытая перед ним. Мне стыдно, страшно и в то же время, я словно оголённый нерв, реагирую даже на воздух, двигающийся вокруг мужчины, и предвкушаю острое наслаждение…

Он долго смотри на меня немигающим взглядом.

Смотрю вниз и вижу, что его ширинка уже готова разорваться от силы его желания.

Артур подходит ко мне и проводит пальцами по моим нежным складкам, и смотрит на меня содрогающуюся от желания и ярости.

Усилием воли смотрю на его совершенное лицо и сгораю от стыда.

Тем временем, он раздвигает мои влажные складки и размазывает стекающие соки. Вставляет в меня свой длинный палец и очень медленно играет со мной.

— Моя красивая и желанная девочка, — шепчет Артур, медленно двигая пальцем, то внутри меня, то играя с клитором.

Я хочу кричать, но лишь издаю скулящие звуки и кусаю губы. Мои мышцы сжимаются, и я не могу сопротивляться своей похоти и желанию.

Этот больной ублюдок подсадил меня на себя, как на самый сильный наркотик. Моё тело жаждет его и с каждым разом, это происходит всё сильнее, чувственнее и в то же время больней. И с каждым новым разом, моя душа чернеет, кричит и бьётся в агонии этой ловушки. Я нахожусь в отвратительно сладком плену монстра, как пойманная бабочка в липкой паутине.

— Да, Лена, ты хочешь меня… — говорит он, глядя на мою пышущую жаром «розу».

Он убрал свои пальцы, покрытые блестящим соком, и облизал их.

— Сладкая моя девочка, — довольно произнёс мой мучитель. Он склонился надо мной, с урчанием пробуя меня на вкус.

Я уже мокрая, и вся дрожу от напряжения. Артур лижет и прикусывает нежную кожу.

Голова мечется из стороны в сторону, я уже стону в голос, выгибаюсь и пытаюсь выбраться из его плена. Но Артур держит крепко и продолжает лизать — медленно, чувственно, будто он знает все мои самые чувствительные точки.

— Пожалуйста… — захныкала, пытаясь отодвинуть от себя его голову. — Артур, пожалуйста…

— Что, пожалуйста, ммм?.. — произносит он, не отрываясь от своего любимого занятия и вдруг, он подул на клитор. — Твоя плоть так разбухла и покраснела. Ты сочишься сладким соком, Лена. И это всё для меня. Видишь, девочка, ты создана именно для меня.

И тут же снова он вернулся к своей изощрённой пытке, вынуждая меня уже не стонать, а кричать. Ноги мои дрожали, по телу проходили судороги от сильного оргазма.

— Аа-а-а-а-а! — закричала я, срывая голос.

А он продолжал лизать, словно пробовал самое изысканное лакомство на всём белом свете.

Я помнила, как было в прошлый раз. Артур ласкал меня до того состояния, что я потеряла сознание. Боль, наслаждение, судорожные крики, слёзы и полное опустошение. Не хочу снова это испытать.

— Пожалуйста! Остановись! — закричала, что есть мочи.

Артур оторвался от меня, но не отпустил и спросил хриплым голосом, переходящим в рычание:

— Хочешь, чтобы я тебя трахнул, Лена?

— Да! — крикнула с яростью.

— Тебе больно, моя девочка, я это знаю. Но тогда скажи, что ты принадлежишь мне. Скажи это, Лена и тогда, я трахну тебя так, как ты это любишь.

Никогда этот ублюдок не услышит этих слов от меня!

— Я никогда не буду тебе принадлежать! — прорычала, глотая злые слёзы.

— Подчинись мне, Лена, — потребовал Артур. — Тебе понравится принадлежать мне полностью, потому что ты — развратная девочка. Ты — моя девочка.

И он продолжил…

Спазм за спазмом и моё тело распадалось на молекулы…

Ещё чуть-чуть и это произойдёт снова, только я больше не вынесу повторения того сладкого кошмара!

— Артур… — захныкала я. — Пожалуйста…

Но он всё равно продолжает лизать.

— Я… принадлежу тебе… — сами собой вырвались слова.

Он оторвался от меня и жёстко приказал:

— Громче!

— Я принадлежу тебе! — рявкнула со всей злостью, что бурлила во мне.

Он победно улыбнулся и произнёс, срывая с себя одежду:

— Ты не сказала этого сразу, Лена, а значит, я трахну тебя так, как хочу того я! Но сначала, ты сделаешь мне хорошо!

Он раздевался, обнажая своё тело, а тут было на что посмотреть. Тело моего мучителя и похитителя было настоящим шедевром — твёрдое, сильное и мускулистое. Его огромный и тяжёлый член гордо выпирал, требуя моей ласки.

Если снова не послушаюсь, то он сделает мне больно… И боль причинит уже не его язык и пальцы…

Обхватив рукой основание его члена, я плотно сомкнула губы вокруг распухшей головки.

— О! Ленааа!.. Блядь! Да! Хорошо! Возьми его глубже…

Придвигаясь дальше, я неотрывно смотрела в его чёрные глаза, замутнённые сильным желанием и похотью.

Артур запустил руку в мои волосы, с силой сжав их в кулак, потянул меня вперёд. Вся власть была у него одного.

— Моя любимая девочка… — шептал он. — Да, моя милая, да-а-а… Лена, твой рот создан для моего члена. Запомни это…

Я не могла удержаться и застонала. И в этот миг ненавидела себя, но при этом, мне нравилось то, что сейчас происходило…

Он двигался в таком ритме, чтобы я по максимуму могла принять его огромную плоть.

Артур трахал мой рот и к моему стыду и отчаянию, мне это нравилось.

— О-о-о-о! Бля-я-я-ядь! Ты так хорошо сосёшь, моя девочка… — бормотал и стонал Артур, но потом, он забрал свой член и приказал: — Встань на четвереньки и подними бёдра.

Не спеша выполнила его приказ, и он тут же дёрнул меня к себе, насаживая на свой член, резко устремившись вперёд. Его большая сильная ладонь опустилась на мою попу. Раздался громкий шлепок.

— Ох, Лена, твоя задница разжигает мой аппетит! Мы обязательно повторим с тобой анальный секс! — Его голос вибрировал, из горла вырывалось довольное рычание.

Он брал своё, брал то, что хотел, делал меня своей против моей воли, и вопреки своим чувствам, моё тело хотело этого больного чувства.

Я чувствовала себя, как надувная кукла, которую трахал этот мерзавец, как хотел и когда хотел.

— Твоё тело только моё, Лена! Ты только моя! Навсегда! Только я тебя буду трахать! Я твой первый мужчина и только я стану последним, запомни это, Лена!

Он двигался как сумасшедший, бился в меня без остановки. Моё прерывистое дыхание и крики превратились в хрип и визг.

Да, Артур прав — он мой первый мужчина. Я дожила до двадцати двух лет и сохранила свою невинность. Я верила, что отдам свою девственность тому единственному и любимому мужчине, которого полюблю всей душой и сердцем, но… Он лишил меня девственности, лишив тем самым веры во что-то хорошее и светлое. Он приучает моё тело к своим больным ласкам и своему телу. Подчиняет и заставляет хотеть его без конца… И я его ненавижу.