Онлайн книга «Путь борьбы»
|
Эти истории так вдохновили Кэтрин Вильямс, что она написала сразу три статьи, которые удалось разместить на первой полосе «Мира новостей». И тогда началось… На адрес электронной почты Глории Стюарт пришло больше тысячи сообщений из разных уголков мира об исчезновении людей, так или иначе связанных с наукой. В одном из этих писем содержалась информация, что называется, на вес золота – координаты Чикагского исследовательского центра: «Им не нужны научные открытия. Они обладают технологиями внеземного происхождения! Они относятся к людям как к стаду безмозглых баранов, обречённых быть материалом для их жестоких опытов. Они вживляют в мозг устройство слежения, чтобы превратить нас в безгласных рабов, готовых пожертвовать собой ради господина своего. Теперь я начинаю понимать, что Центр в Чикаго – это лишь вершина айсберга, эксперимент проводится в глобальном масштабе, а стоят за ним люди, что дёргают за ниточки все мировые процессы!» Эти строчки написал человек, который называл себя узником, совершившим побег из «шарашки 21 века». – Это может быть провокация, – заметил Литвинов. – Но проверить эти сведения необходимо… Я немедленно вылетаю в Чикаго. – Я с тобой! – отозвался Стивенсон. – Нет, Джеймс, ты лучше оставайся с Кэйт, – рассудил Литвинов. – Да, и стоит подумать об охране для неё… так, на всякий случай. – Это правильно, – согласился Стивенсон. – Но одному лететь в Чикаго слишком опасно! – За меня не беспокойся, – усмехнулся Литвинов. – Выкручивался из передряг и похуже этой… Чикаго… Родина небоскрёбов! Но не всегда это был великий город. Вплоть до 1871 года Чикаго – деревянное захолустье, утопающее в зелени парков и скверов. Всё изменил Великий пожар. С огнём боролись трое суток; город выгорел на треть. Пламя пожара всё ещё бушевало, а в Чикаго уже завозили стройматериалы для восстановления города… Вскоре был построен первый в мире небоскрёб, а Джон Рокфеллер дал деньги на создание знаменитого Чикагского университета, в котором много лет спустя под руководством Энрико Ферми была проведена первая в истории управляемая ядерная реакция, что стало прологом «Манхэттенского проекта» и, как следствие, атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Так, Чикагский пожар породил японский огненный вихрь, в пламени которого сгорели сотни тысяч ни в чём не повинных мирных жителей… Охрана стеною выстроилась в дверях. «Да вы, я вижу, подготовились!», – усмехнулся Литвинов, окинув их молниеносным взглядом. И тотчас стена расступилась перед ним, а он спокойно пошёл дальше. Девушка у стойки регистрации улыбалась, глядя на посетителя влюблённым взором. – Меня ждёт шеф. Проведи меня к нему, – приказал ей Литвинов. – С радостью! – воскликнула она. Шефа звали Джек Браун. Последние двадцать лет он был несменяемым главой Чикагского Центра, а полгода назад достиг 33-ей степени посвящения Общества вольных каменщиков. Джек Браун мечтал о ритуале и вхождении в круг избранных. Но русский разобьёт все его надежды вдребезги… Дверь хлопнула. Литвинов влетел в кабинет, словно вихрь. Браун узнал незваного гостя, заметно побледнел и пролепетал: – Вы? – Я тот, кто убил Дэвиса из Нью-Йорка! Небось слышали? Та же участь постигнет и вас, если вы откажитесь помочь мне! Браун судорожно нажимал на тревожную кнопку. Литвинов громко рассмеялся: – Шеф, вам никто не поможет! Я сделаю так, что вы будете умирать долго и мучительно… Джек Браун перетрухал, мертвецки побледнел, потом покраснел; у него затряслись руки; губы шевелились, силясь что-то сказать, но язык прилип к гортани, и изо рта доносились невнятные звуки. «Как всё просто! – подумал Литвинов. – На него глядеть жалко. Этот всё скажет. Мать родную сдаст!» – Спокойствие, мистер Браун, только спокойствие. Чего вы так разволновались? Я пошутил, убивать я вас, может, ещё и не стану… Хотя труда мне это и не составит; так что вам лучше говорить! – Что… вас интересует? – дрогнул голос у мистера Брауна. – Прежде всего – система контроля за учёными. – Это имплантаты, – особые устройства, вживлённые в мозговые оболочки. – Их можно отключить или извлечь? – Чтобы извлечь, нужна специальная аппаратура, которой у нас нет… Литвинов скривил губы: – А без неё? – Имплантаты – это миникомпьютеры, запрограммированные убивать носителя при попытке несанкционированного извлечения… – Как они работают? – полюбопытствовал Литвинов. – Находясь в мозге, воздействуют на центры поведения и вызывают полную покорность носителя своему руководителю. Литвинов задумался: – Может ли кто другой приказывать им? – Это исключено, хотя программу можно изменить… – Так сделайте это! – потребовал Литвинов. – Мне нужно, чтобы они слушались меня. А, кроме того, предоставьте мне адреса всех известных вам «центров». – Вы с ума сошли! – воскликнул Браун. – Я не могу! Меня убьют они… – Хотите, чтобы это сделал я? – засмеялся Литвинов. – Вы слишком цепляетесь за свою жизнь, мистер Браун! Но у вас ещё есть шанс: расскажите всё как на духу и… уезжайте подальше отсюда. Туда, где вас никто не найдёт. В случае отказа от сотрудничества я буду вынужден прибегнуть к своей силе, но тогда пощады от меня не ждите… Мистер Браун, загнанный в угол, открыл Литвинову всю правду… У Чикагского центра были отделения-клоны в трёх городах: Детройт, Сиэтл и Денвер. Связь поддерживалась посредством Чикагской масонской ложи. Ложа распоряжалась ресурсами и распределяла заказы, что исходили от избранных… – Кто они такие? – недоверчиво осведомился Литвинов. – Это люди, наделённые властью, силой и необычайным долголетием. Они живут на Земле испокон веков… «Что за бред несёт этот человек? – растерянно думал Литвинов. – Сказки да и только!» – Кого из избранных вы знаете? – спросил он вслух. – Одного я видел в ложе, да и тот таился под маской. Магистр знает его… – Где находится ложа? После разговора с Брауном Литвинов спустился в подземные лаборатории. В разгар рабочего дня жизнь в стенах Центра кипела, словно в гудящем улье. На незнакомого пожилого господина никто не обращал внимания. Литвинов вспомнил былое (свою работу в Нью-Йорке), – затаённая боль и обида нахлынули на него: – Что они сотворили со мной?! Несколько приободрила мысль, что всё ещё можно изменить… Вспомнив, что раз в неделю учёные собираются вместе, чтобы получить новые задания, Литвинов пригласил всех в актовый зал и, когда они расселись по местам, с трибуны выступил с речью: – Братья мои! Сегодня вам предстоит сделать непростой выбор между свободой и рабством. Сегодня вы должны решить сами для себя – чего хотите больше всего: жить в золотой клетке или воспарить в небо? |