Онлайн книга «Ищейки»
|
– Всё-таки пришли. Чародеи переглянулись. – Добрый вечер, шериф. – И вам добрый вечер. Ну, что показали поиски? Или вы сюда как раз за этим? – Поиски показали, – протянула Энвер, – что творить чудеса в окрестностях способен разве что цирковой фокусник. Сегодня – всего за четверть шиллинга [1]. – Стало быть, беспокоиться не о чем, – расхохотался шериф. – Хорошо. А вы, значит, на праздник пришли. Кристоф пожал плечами: – Выходит, что так. – Тогда не смею задерживать. Тем более мэр в счёт вашего пребывания здесь ещё и плату за представление включил. Да, цирк в любом случае в накладе не останется: целое событие для здешних мест… О, чуть не забыл: всё оружие нужно сдать мне. Чародейка распахнула плащ, демонстрируя пустой пояс: – Вы всерьёз считаете, что тёмной ведьме нужно оружие? – Мы же на праздник отдохнуть идём, – заверил напарник ведьмы. Шериф развёл руками, сделал шаг назад, пропуская гостей города. Те коротко кивнули в знак благодарности, прошли мимо таращившегося на них во все глаза билетёра… и будто бы оказались в русле бурной горной реки. «Вот почему я не люблю все эти сборища? А: мало места. Б: много людей». Энвер с трудом проталкивалась сквозь толпу, то и дело натыкаясь на посетителей ярмарки. Кристоф, хотя и шёл первым, легко лавировал в людском потоке, ловко уклоняясь от внезапно возникающих на пути препятствий. «Ты выдающийся мизантроп, Эн». «Что есть, то есть. Не забывай: я всё-таки тёмная ведьма». Исчезнувший было из поля зрения чародей вдруг появился, с большим кульком сахарной ваты в руках, прямо перед напарницей. – Брось, Эн. Просто расслабься. Сама ведь ещё днём мечтала о простых житейских радостях. – Я мечтала об отдыхе, – возразила ведьма. – Вот и отдыхай! Зачем, по-твоему, собрались здесь все эти люди? – Кристоф, широко улыбаясь, протянул подруге лакомство. – Щипай давай. Вата оказалась нежной и вкусной. На помосте шли последние приготовления к цирковому шоу. Музыканты доиграли очередную забористую мелодию и отложили инструменты, решив передохнуть. Неподалёку кто-то шумным басом сварливо торговался с мясником, обвиняя того в несправедливой наценке. Донёсся звонкий, заливистый девичий смех: видно, удачливому парню посчастливилось сорвать поцелуй с губ юной девицы. Над толпой поплыл заманчивый аромат жареных телячьих отбивных. Чародеи прошлись вдоль ряда аттракционов, остановившись возле конкурса «Три мяча». Девочка лет двенадцати на удивление метко и сильно швыряла набитые песком тряпичные мячики, в две попытки уронив пирамидку из деревянных бутылок. Раздосадованный хозяин аттракциона – щербатый типус в пёстром пиджаке – протянул счастливой победительнице уже третью игрушку. – Это последняя, девочка. Ты сегодня необычайно удачлива – беги попытай счастья где-нибудь ещё. Девочка отошла, крепко прижимая призы к груди. «Покидаем, Эн?» «Хочешь? Кидай». Чародеи подошли к столу с мячами. – Желаете проверить свою ловкость и меткость? – осведомился Щербатый. Кристоф тряхнул головой. – Ага. Разок – я, разок – она, – чародей ткнул пальцем в Энвер. Хозяин прикинул шансы бросающих, нахмурился и восстановил пирамиду в нескольких футах подальше от стола с мячами. Белый маг хмыкнул, порыскал в карманах и выложил на стол серебряный талер. – Сдачи не нужно. Щербатый почесал затылок, крякнул и осторожно сгрёб монету ладонью. «От души деньгами соришь, братец!» – укорила волшебница. «Хочу остаться в памяти местных щедрым и великодушным». Кристоф взял первый мяч, коротко размахнулся и, не целясь, метнул его в пирамиду. Пирамида рухнула от одного прямого попадания. – Ух ты! – удивился метатель. – В юности я был неплохим игроком в «камешки», но… не знал, что всё ещё в форме. Устроитель аттракциона озадаченно потёр щетину. – Похоже, вам стоит предложить суперигру, – он отошёл к задней части своего навеса и раздвинул полосатые шторки. Ищейки увидели деревянную ячеистую полку, в некоторых ячейках которой в случайном порядке стояли вырезанные из алебастра фигурки. – Всё просто: одно попадание – один следующий бросок. Два мяча в запасе. Собьёте все фигурки – первый приз ваш! Кристоф протянул мяч подруге, выразительно повёл бровью. Энвер вздохнула, взяла тряпичный снаряд – тот сразу оттянул ладонь приятной мягкой тяжестью. Колдунья сосредоточилась, аккуратно прицелилась, размахнулась. Бросок! Мячик с глухим стуком ударился в перекрестье полок, алебастровые фигурки лишь едва пошатнулись. Колдунья поморщилась. – Ничего, первый блин комом. Считай, теперь пристрелялась, – подбодрил её спутник. Второй раз она целилась тщательнее, бросала на точность. Мячик в итоге попал в пустую ячейку; фигурка была рядом, но уцелела. Остался последний мяч. «Ты же можешь, Эн! Это всего лишь дурацкий мячик! Нет ничего проще из того, что ты делала в жизни!» – подумала разозлённая чародейка. Размахнулась широко и сильно, не целясь. Доверилась чутью, которое никогда её не подводило. Мяч сорвался с ладони, и секунды будто бы растянулись в бесконечность. Тряпичный комок, переворачиваясь, медленно пробивался сквозь душный вечерний воздух, уверенно двигаясь к цели. Траектория казалась безошибочной. Дистанция до сетчатой полки неумолимо сокращалась; на резных алебастровых фигурках метались тени, отбрасываемые керосиновыми лампами, и оттого фигурки казались живыми. Они словно трепетали в ужасе от приближающейся развязки. Кого же из них собьёт горсть песка, завёрнутая в тряпку? Кто же низринется в пропасть, чтоб никогда не подняться? Мяч просвистел над верхними досками и с глухим стуком врезался в заднюю стенку навеса. – Не повезло, бывает, – явно обрадовался Щербатый. – В следующий раз удача будет более благосклонна к вам. Кстати, не хотите попытаться ещё? Всего десять су. – Нет, спасибо, – улыбнулся Кристоф. – Кажется, нам полагался утешительный приз? – Да, конечно, – Щербатый, порывшись под столом, протянул парню мягкую игрушку – маленького тряпичного тигрёнка с пуговичными глазами. Пока чародей думал, что делать с призом, пройдоха-хозяин уже начал высматривать следующих простаков: – Эй, ребята! Не желаете испытать свою меткость? Всего четверть талера за три броска! Ищейки отошли от палаток аттракционов. – Какая чушь! – сквозь всегдашнее напускное равнодушие Энвер просачивалась досада. – Немного телекинеза, и я бы одним мячом сбила все фигурки с завязанными глазами! |