Книга Петля будущего, страница 32 – Бен Оливер

Я останавливаюсь и оглядываю город. Где-то там, среди хаоса и убийств, борются за жизнь мои отец и сестра, если они еще живы.

«Либо так, либо они тоже инфицированы, – рассуждаю я, – как Рен или тот мальчишка со старухой».

Я разрываюсь между городом и Арканом, между моей семьей и Рен, и на мгновение я выбираю город. Я делаю пару шагов в сторону горящего мегаполиса, но на меня накатывают воспоминания о Рен, и я останавливаюсь; прежняя Рен, до того, как она стала… тем, чем стала. Она помогла мне пережить сотни дней в тюрьме, которые без ее доброты и сострадания были бы просто невыносимыми. Я знаю, что могу вернуть ее, могу помочь ей так же, как она помогла мне. Я должен пройти обратно через туннель, кишащий крысами, ведь без моей помощи Рен умрет. Я должен верить, что моя семья еще жива и прячется где-нибудь в безопасности. Других вариантов для меня быть не может.

– В этот раз подготовься получше, – шепчу я себе, вспоминая крыс и их боязнь света.

Я пересекаю двор, осторожно открываю стеклянную дверь в задней части дома, плавно и тихо проскальзываю внутрь. Я максимально насторожен и готов к бою, ожидая нападения с любой стороны. Все спокойно.

Этот дом даже больше предыдущего. Мои дешевые тюремные туфли, пропитанные росой травы, скользят по кафельному полу комнаты, представляющей собой своего рода консерваторию – стеклянная крыша, стеклянные стены и мебель из бамбука.

Обнаружив в углу комод с выдвижными ящиками, я начинаю в них рыться в поисках фонарика.

«Он не сработает, – напоминаю я себе, – ничего сейчас не работает».

В гневе я чуть было не захлопываю ящик, но вовремя одергиваю себя.

Нужно развести огонь.

Я осматриваю комнату и останавливаюсь на бамбуковой мебели.

«Идеально», – решаю я и, опрокинув стул на бок, с силой опускаю ногу на его основание.

Треск оглушительно громкий, и я застываю, предвкушая звук шагов, устремляющихся ко мне из мрака. Я замер в готовности ринуться к двери в случае, если кто-нибудь появится, но никого нет. Я подбираю три разломанных полых бруска толстого дерева, каждый длиной около полуметра.

Теперь мне нужна ткань, какие-нибудь тряпки, чтобы обернуть ими концы брусков и зажечь в туннеле как факелы. По-прежнему медленно и аккуратно я направляюсь наверх, где, как мне кажется, должны быть спальные комнаты. В любом темном углу может скрываться один из этих жутко улыбающихся убийц.

Я открываю первую дверь и в лунном свете вижу просторный офис с огромным деревянным столом и какими-то сертификатами в рамках на стенах. Следующая комната – что-то вроде студии: зеленые экраны, камеры и костюмы. Наконец дохожу до спальни; слишком темно, чтобы что-то различить, кроме контура большой кровати, раздвижных зеркальных дверей гардероба и двух гарнитур голографических камер над изголовьем.

Я подхожу к окну и открываю светонепроницаемые жалюзи, чтобы впустить в комнату немного лунного света. Обернувшись, вижу в кровати бледное тело мужчины средних лет, укрытое простынями, пропитанными алой кровью, вытекшей из раны на шее; его широко распахнутые глаза уставились в пустоту, а рот растянут в знакомой устрашающей улыбке.

Обойдя вокруг кровати, я пробираюсь к большому гардеробу, не сводя глаз с мертвеца, неподвижно лежащего под простынями.

«Представь, что его здесь нет, – убеждаю я себя, – продолжай двигаться».

Я заставляю себя перевести взгляд и хватаю охапку рубашек с вешалки. Я возвращаюсь к двери, крадучись спиной и глядя на труп с безрассудным страхом, что он сейчас сядет и велит мне положить его вещи туда, откуда взял.

Я выхожу из спальни, тихо закрываю за собой дверь, бегом спускаюсь вниз, и, стараясь не обращать внимания на леденящий ужас, заворачиваю и завязываю узлом рубашки вокруг бамбуковых брусков.

Прежде чем уйти отсюда, мне еще нужно раздобыть горючее, чтобы мои самодельные факелы горели дольше, и то, чем их зажечь.

В кухонном ящике я нахожу аптечку, а в ней – дезинфицирующее средство для рук с высоким содержанием спирта. Засовываю его в карман. Рядом с большим искусственным костром в центре гостиной нахожу ветроустойчивую зажигалку.

Не так-то просто бежать с перевязанными брусками под мышками, зажигалкой и дезинфицирующим средством в карманах, с многочисленными болезненными укусами по всему телу – но я бегу к платформе со всех ног и спрыгиваю на пути.

Я вглядываюсь в кромешную темноту туннеля, взрагивая при мысли о том, что снова предстоит столкнуться с крысами. Я стараюсь игнорировать страх, стараюсь думать только о спасении Рен; а сразу после я вернусь в город и найду свою семью.

Я смачиваю ткань на первом факеле легковоспламеняющимся гелем и поджигаю. Голубое пламя расползается по всей рубашке, намотанной на брусок бамбука, постепенно желтеет и наконец вспыхивает ярким огнем.

«Уверен, что хочешь туда вернуться?» – спрашиваю я себя.

Тяжело сглотнув, я думаю о Рен, об остальных ребятах, запертых в камерах, и о Кине.

Кивнув, делаю глубокий вдох и ступаю внутрь.

Туннель кажется куда более зловещим в свете пляшущего пламени факела, освещающего влажные стены и плоский бетонный потолок, покрытый мхом, из которого вырастают короткие сталактиты.

Тени танцуют в унисон с пламенем, и я не могу не озираться по сторонам, уверенный, что повсюду снуют полчища гигантских уродливых крыс с горящими желтыми глазами. Но никого не вижу.

Я иду, поначалу медленно, пока зрение привыкает к мраку, затем набираю темп, продвигаясь все дальше и глубже в туннель.

Через несколько минут я подхожу к развилке. Убегая от крыс в страхе и отчаянии, я не заметил ее в тот раз; пути слева идут слегка в горку, а справа – вниз. Логика подсказывает мне, что Аркан находится правее – я шел, все время опираясь о стену левой рукой, и не мог не обратить внимание, что пути расходятся, если бы вышел сюда по другой стороне, к тому же точно помню легкий уклон вверх.

Я вхожу в туннель направо, и как раз в этот момент, мерцая и шипя, гаснет первый факел.

Возясь в темноте со следующим факелом, пытаясь налить на рубашку дезинфицирующее средство для рук, я слышу первые щелчки когтей по бетону. В панике я роняю открытый едко пахнущий тюбик. Проклиная себя, опускаюсь и спешно шарю по земле, пока наконец мои пальцы не нащупывают треклятую бутылочку. Еще одна крыса пробегает мимо, стуча когтями по бетонному полу и задевая мои пятки своим толстым хвостом.

Схватив зажигалку, я смачиваю ткань гелем и скорее поджигаю.

Пламя вспыхивает, и в то же мгновение я вижу перед собой кишащий ковер из черных и коричневых волосатых тварей с тысячей мутных глаз, жадно смотрящих на меня. Меня окружает море крыс.

Рука с факелом начинает дрожать при мысли о том, сколько мне еще предстоит пройти, и я задаюсь вопросом, надолго ли хватит факелов и дезинфицирующего средства.