Книга Единственная для невольника, страница 36 – Татьяна Новикова

Никому из сторонних магов нельзя видеть того, что произойдет в жертвенном круге.

Внутренний двор был расчерчен алыми рунами, и чутье подсказывало мне, что это всё-таки кровь, пусть и животного происхождения.

Мы с ужасом таращились на круг, в центре которого было выписано руническое слово «Смерть».

Преподаватели по боевым дисциплинам давали последние напутствия и отходили, уступая место следующим. Мы и наши рабы — почти хранители — застыли, не слыша никого и ничего, кроме биения собственных сердец.

Кажется, нам объясняли, что при успешной инициации рунический портал перенесет мага с хранителем к одному из источников энергии в Свободных землях. Говорили, что по прибытию мы должны связаться с гильдией боевиков. Напоминали, что все боевые задания будут поступать через гильдию.

Уверяли, что мы справимся с любыми невзгодами, ибо проделали долгий путь.

Наконец, торжественные речи были закончены, и наступила гнетущая тишина.

— Мистер Оуэ, окажите нам честь стать первопроходцем, — декан подслеповато сощурился, выискивая среди разномастной толпы Динна.

Тот трясся как лист на ветру. Даже неприлично как-то, что взрослый парень, а не может угомонить собственного волнения. А вот его раб был внешне спокоен.

Они вместе ступили в круг, и Динн начал зачитывать символы по часовой стрелке, выплетая их же пальцами. Воздух стал неимоверно горяч. От перечисленных рун шел черный дымок, едкий и горький, пахнущий железом. Динна окутал ярко-золотистый свет. Нет, Динн сам излучал этот свет, будто бы превратился в его сосредоточие.

Руна за руной. Медленно. Неторопливо. По слогам.

Внезапно Динн закричал. Не вскрикнул, а заголосил так, будто его резали заживо. Громко. Истошно. Но отдышался и продолжил зачитывать руны, словно сам уже не мог остановиться.

Мы с ужасом переглянулись. Так и должно быть?!

Хлопок, и свет рассеялся. На месте, где недавно стоял мой однокурсник, никого не было.

Судя по тому, что преподаватели никак не отреагировали на исчезновение, всё пошло по плану, и инициация перенесла Динна в Свободные земли.

Пригласили Эвелин с её рабом. Я улыбнулась девушке, и та ответила мне легким кивком, а затем шагнула через черту и устроилась прямо на руне. Она читала тихо, почти беззвучно, но руны всё равно зажигались одна за другой.

Вспышка света, слабый стон раба и долгий всхлип девушки.

Всё получилось, инициация пройдена.

Мы даже расслабились, но в следующий раз что-то пошло неправильно, и обгоревший раб замертво рухнул на землю, к ногам своего господина. Кто-то из преподавателей сказал:

— Выйдите из круга, вы не прошли инициацию.

В эту секунду я ещё отчетливее поняла, что поступила правильно, даровав Стьену забытье. Подвергнуть его такой опасности?! Добровольно?..

Да никогда в жизни!

Вот теперь всем стало по-настоящему жутко.

Погибло ещё три раба, один раз пострадал сам маг (правда, он отделался ожогами). Столь сильна была энергетическая отдача. Крики и стоны стояли в ушах. Руны тускнели и вспыхивали вновь. Вся процедура занимала не больше минуты.

Раз, и всё. Чья-то судьба предрешена.

— Мисс Трозз.

За моей спиной толпились маги и рабы. Я не оглядывалась, но чувствовала на себе их взгляды. Человек пятнадцать тех, кто вынужден дрожать от неизвестности.

— Готов? — спросила Севера.

— Разумеется. Спасибо, что выбрали меня, — ухмыльнулся он.

Слишком самодоволен, и это огромный недостаток.

— Не заставляй меня пожалеть о своем решении, — бросила ему и переступила черту.

Вдох-выдох. Успокоить колошматящее сердце. Собраться с мыслями и…

— Хозяйка! — окриком за спиной.

С моих уст не успела сорваться даже первая руна. Чуть хрипловатый голос был знаком до невозможности.

Я обернулась на негнущихся ногах.

Что?.. Как это возможно?..

Стьен застыл перед самым кругом. В жалком метре от меня. Его никто не гнал. Ни гимназисты, ждущие своей очереди в немом ужасе (и потому радостные, что момент оттягивается). Ни преподаватели, стоящие поодаль и взирающие на нас со смесью интереса и неодобрения.

Как давно он здесь? Почему никто не выгнал стороннего человека, пусть и раба? Или все думали, что я до сих пор не определилась со своим выбором и сделаю его в последнюю минуту?

— Неужели я не оправдал твоих ожиданий? — прошептал так тихо, что вряд ли кто-то мог расслышать. — Недостаточно хорошо справился с испытаниями?

— Уходи! — рявкнула, отвернувшись, чтобы не разрыдаться и не смотреть в глаза, наполненные обидой. — Оставайся в гимназии! Это приказ.

Почему он не спит?! Снадобье было столь крепким, что должно было сморить его до вечера. Я всё рассчитала. Он должен был проснуться с чистой памятью ровнехонько к приезду отца, который обещал уже сегодня забрать мои вещи в поместье.

— Почему? Потому что тебе не нужен в странствиях постельный раб?

Да что он такое несет?!

Неужели не понимает, что я хотела уберечь его?..

Но оправдываться перед целой толпой зевак — значит, навлечь на себя неприятности. Нужно сохранять строгость и показательное спокойствие, хотя внутри всё клокочет от почти физической боли.

Я оглянулась на преподавателей, надеясь, что кто-нибудь из них прикажет Стьену покинуть двор, но те изучали наше трио с живым, неподдельным любопытством. Мадам Потт даже склонила набок голову.

Видимо, подобные увеселения в процессе инициации случались редко, да и для преподавателей я больше не гимназистка, а взрослый самостоятельный маг. Никто не обязан мне помогать. Сама вольна решать, как поступить. Закончу инициацию — Стьена выведут принудительно и память сотрут без какого-либо разрешения.

Эта мысль пугала, но выбора не было. Вреда ему причинить не должны, только подчистить воспоминания и отдать моему отцу.

— Ты собираешься ослушаться приказа госпожи? Убирайся вон, — и добавила одними губами: — Прошу тебя, уйди. Я не подвергну тебя опасности.

— Чтобы я мог что?.. Оставаться подстилкой для следующих хозяев, да?

Он так и стоял за чертой, понимая, видимо, что если ворвется сейчас внутрь, то может нарушить какой-то энергетический процесс. Север сделал шаг вперед, намереваясь, если понадобится, вытолкнуть Стьена из круга. Он ничего не говорил, но я ощущала, что мой будущий хранитель готов на всё, только бы вместо него не выбрали более удачливого соперника.

— Я не уйду. Никуда. Буду смотреть. Запоминать.

Дьявол, что за упертый баран?!

В глазах окружающих я стала худшей на свете хозяйкой, раб которой позволяет себе такие вольности. А она блеет как овца вместо того, чтобы приструнить его.