Книга Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна, страница 122 – Дэн Абнетт

— Я все слышала, Гарлон, — сказала Джафф. — Судя по информации, предоставленной магосом Драшером, Дрэйвен Сарк жил в Кештре и пользовался крепостью еще несколько десятилетий назад. Но эти данные были получены через побочный эффект аутосеанса. Варп склонен ко лжи и обману. Нельзя доверять его шепоту. Встречу магоса с призраком Эсика Фаргула можно толковать десятками разных способов, причем один из вариантов — игра воображения.

Она прошагала к ближайшему дереву и провела рукой по толстой коре:

— Это ведь южная ветвистая сосна, верно, магос?

Драшер кивнул.

— Взрослое дерево, — продолжила Джафф. — Чтобы вырасти до таких размеров, ему нужно было… Сколько? Триста стандартных лет?

— Как минимум, — согласился Драшер.

— И тем не менее, такие сосны растут повсюду на этой площадке, — сказал Джафф. — Кештре рухнуло и пришло в запустение не за последние несколько десятилетий. Его не стало так давно, что сквозь руины успели прорасти трехвековые деревья.

Эйзенхорн посмотрел на Вориета, который сканировал площадку каким-то устройством, которого Драшер никогда раньше не видел. Оно отдаленно напоминало ауспик.

— Никаких следов, сударь, — сообщил дознаватель. — Ни электромагнитных, ни эктомагнитных. Никакой фоновой псионики. Разумеется, это устройство не так чувствительно, как ваши…

Инквизитор кивнул и неуклюже прошагал вглубь руин, после чего остановился и закрыл глаза.

Драшер, как и все остальные, молча ждал. Птичьи песни в ближайшей роще смолкли. Ветер стих, а температура воздуха ощутимо упала.

— Сохраняйте спокойствие, — шепнул Вориет Драшеру, Макс и ее подчиненным.

Маршалу, судя по виду, было сильно не по себе.

— Я, пожалуй, обойду периметр, — сказала она.

Вориет кивнул, и Макс тихонько ушла, забрав с собой Кронила и Эдд. Драшер решил, что она просто подыскала повод убраться подальше.

Ощущение, надо сказать, действительно было не из приятных. И хотя солнце продолжало светить сквозь кроны деревьев, свет вокруг, казалось, потускнел, будто наступили сумерки. Драшер обнаружил, что при дыхании из его рта вырывается пар. Увидел иней, нарастающий на стволах деревьев и опавших листьях, будто сахарная пудра. Магос поднял взгляд к небу, пытаясь успокоить нервы.

Свет постепенно вернулся в норму, температура поднялась, а птицы — запели.

Эйзенхорн вздохнул:

— Ничего.

— Ну что ж, — произнесла Джафф, — предлагаю всем вернуться в Хелтер и придумать новый план.

— Птицы не поют, — тихо сказал Драшер.

— Сударь? — переспросил Гарофар.

— Здесь, в руинах, — пояснил магос. — Нет птичьих песен. Я слышу, как они доносятся из других мест, но не отсюда, — он жестом указал на деревья за пределами руин. — Я вижу красноклювиков и короткохвостых скиинов, вон там, среди ветвей. А вы видите? Но ни один сюда не залетает. Мы здесь стоим уже десять минут, но я не заметил ни одной птицы, залетевшей в эту область или вылетевшей отсюда.

— И что это значит? — спросил Вориет.

Драшер пожал плечами и снова поднял взгляд к небу.

Раздался шелест листвы — это вернулась Макс с двумя подчиненными.

— В сотне метров от нашей поляны есть следы, — сказала она. — Похоже, идут от самой горной дороги. Этим маршрутом часто пользовались. Колесная техника. Полагаю, вездеходы. Кто-то часто сюда приезжал. И последний раз был не так уж давно.

— Но след просто обрывается, — добавила Эдд, — в десяти метрах от развалин. Он исчезает, и начинается лесная поросль.

— Ну значит, эти люди, наверное, охотники, — вмешалась Джафф, — добрались до этого места и решили дальше не ходить.

— Там нет следов разворота, — покачала головой Макс. — Ни сломанных веток, ни примятой травы там, где по идее мог бы развернуться тяжелый вездеход. Не знаю, как вы, мамзель Джафф, но я не поехала бы на вездеходе по бездорожью, чтобы потом вернуться задним ходом.

— А может, мы видим начало колеи? — предположил Вориет. — Подождем, когда эти люди вернутся?

— Вы что-то притихли, Драшер, — заметил Эйзенхорн.

Магос по-прежнему смотрел вверх.

— Эти деревья растут неправильно, — сказал он.

— Поясните! — потребовал инквизитор.

— На этих руинах растут такие же деревья, как в лесу, — сказал Драшер, — но все они отличаются небольшим наклоном. Приглядитесь! Схема роста зависит от окружающих условий. Превалирующее направление ветра, угол падения солнечных лучей в разные времена года, почва, уровень осадков. Это как волосы у человека на голове, которые растут сами по себе.

— Я не замечаю ничего особенного, — произнес Эйзенхорн.

— Но меня-то как раз и учили замечать подобные вещи. Просто поверьте. Суть в том, что в руинах деревья растут немного по-другому. Отличие небольшое, но заметное.

— И что могло вызвать подобный феномен? — спросил Эйзенхорн.

Драшер нахмурился:

— Возможно… В общем, выглядит так, будто они растут в других условиях. Под другим солнцем.

Инквизитор перевел взгляд на Гарофара:

— Офицер, как в тех детских сказках человек мог найти зал теней? Как мог попасть туда?

Гарофар выглядел сбитым с толку:

— Ну, сударь, они просто появлялись… И туда можно было войти. Или… Или жившие там монстры забирали человека с собой.

— И больше ничего? Никакого стихотворения или заклинания?

— Я не помню, — сказал офицер. — Вроде бы есть история про паренька, который мог вызывать врата. Наверное, он читал какое-то заклинание. Но я не знаю, какие слова нужны.

— Слова… — пробормотал Эйзенхорн.

— Вы сейчас про тот язык? — спросил Драшер.

— Я считаю, что подобные эксперименты неприемлемы, — заявила Джафф.

— Я учту это замечание, — сказал инквизитор. — Обиталище Сарка было хорошо спрятано. Неестественно хорошо. Оно было укрытием. Темным уголком, во всех смыслах этого слова. Может, это ложный след, а может, мы стоим на пороге дома Сарка. И я не уйду, пока мы не проверим все варианты.

— Сударь, это серьезный риск, — заметила Джафф.

— Ты же сама говорила, Одла, что «Кештре» переводится как «место запретных разговоров» или «место нечестивых речей». И если Когнитэ решили спрятаться в Каранинах, то они построили себе убежище с применением самых сокровенных своих знаний.

— А еще я говорила, что этого места не существует, сударь, — возразила Джафф.

— Сейчас его действительно не существует, — согласился Эйзенхорн. — Возможно, оно есть не всегда. Всем приготовиться! Если у меня получится, даже частично, это может привести к определенному дискомфорту и дезориентации.