Книга Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна, страница 23 – Дэн Абнетт

Наверху что-то зашуршало и заскрипело.

Фишиг тут же оказался на лестнице, преследуя второго противника.

Я же побежал по третьему этажу, следуя за звуками, которые издавал человек, бегущий по крыше.

В проломе я увидел силуэт и выстрелил снова. Мне ответила яркая вспышка лазера, но затем раздались глухой удар и скрежет, как при скольжении.

— Прекратить огонь! Сдавайтесь! Инквизиция! — проревел я, воспользовавшись Волей.

В ответ загрохотало так, словно обрушилась целая секция крыши, В соседнем помещении черепица падала лавиной на пол и тут же разбивалась.

Я вломился в дверь, выбросив вперед руку с пистолетом и готовясь выкрикнуть очередной приказ, подкрепленный пси-усилием. Но в комнате никого не оказалось. Кучи битой черепицы и кирпичей устилали пол под зияющей дырой в крыше, и среди обломков лежала изуродованная лазерная винтовка. В дальнем конце комнаты виднелись разбитые окна, те самые, которые Биквин заметила с крыши кожевенного завода.

Я подбежал к одному из них. По крыше мчался крупный человек в темной одежде. Убийца спасался от меня тем же путем, каким от него в последний раз сбежала жертва, — через окна, выходящие на крышу соседнего здания.

Расстояние было слишком большим, чтобы использование Воли дало хоть какой-нибудь эффект, зато угол зрения и прицел — достаточно хороши. Я решил стрелять в затылок и за секунду до того, как убийца исчез бы в укрытии, стал плавно нажимать на курок…

…И тут позади меня взорвался весь мир.

В себя я пришел, лежа на руках баюкающей меня Биквин.

— Не шевелись, Эйзенхорн. Медики скоро прибудут.

— Что случилось? — спросил я.

— Мина-ловушка. Помнишь лазган, который бросил тот парень? Он взорвался у тебя за спиной. Перегрузка батареи питания.

— Фишиг достал своего?

— Конечно.

Но нет. Ему это не удалось. Он упорно гнался за своим противником по лестнице через два этажа, а затем через нижние помещения склада. У выхода убийца неожиданно развернулся и опустошил обойму своего автоматического пистолета в Годвина, вынуждая того броситься в укрытие.

В этот момент подоспела капитан Уорекс и пристрелила человека, стоявшего в дверях.

Мы собрались в тесном офисе Уорекс. Отделение арбитров средневысотного сектора гудело, как потревоженный улей. К нам присоединились Эмос, нагруженный бумагами и инфопланшетами, и Мидас Бетанкор, которого он притащил с собой.

— Ты в порядке? — спросил Мидас.

В своей вышитой вишневой безрукавке он казался ярким цветным пятном на фоне строгого сумрака средневысотного округа.

— Мелкие ссадины. Со мной все хорошо.

— Я-то думал, что мы собираемся улетать, а ты тут, оказывается, просто решил повеселиться без меня.

— Я тоже думал, что мы собираемся улетать, пока не узнал, что здесь происходит. Посмотри записи Биквин. Мне нужно, чтобы ты как можно быстрее вошел в курс дела.

Древнее тело Эмоса, напичканное аугментикой, дошаркало до стола Уорекс и бесцеремонно сгрудило там свои книги и планшеты.

— Я работал, — сказал Убер.

— И наработал какие-нибудь результаты? — спросила Биквин.

Он одарил ее кислым взглядом:

— Нет, если честно. Но я собрал столько информации, что заслуживаю похвалы. Когда начнется обсуждение, я, возможно, смогу заполнить некоторые пустые места.

— Нет результатов, Эмос? Это очень странно, — усмехнулся Мидас, и его белые зубы сверкнули на темном лице.

Он передразнивал престарелого ученого, используя его же излюбленную фразу.

Передо мной лежал список рабочих склада, где нашли три тела, и еще один такой же список для сельскохозяйственного хранилища, где мы вступили в перестрелку. Быстрая сверка дала два совпадения.

— Брел Содакис. Вим Веник. Оба работали на складе, пока тот не закрылся. На данный момент оба наняты «Хранилищами сельхозпродукции Гандлмаса».

— Прошлое? Адреса? — спросил я Уорекс.

— Проверю.

— Итак… значит, у нас здесь культ, да? — спросил Мидас. — У вас есть серия ритуальных убийств, как минимум одно место преступления, а теперь еще и имена двух предполагаемых культистов.

— Возможно.

Я не был уверен. Все теперь казалось одновременно и бóльшим, и меньшим, чем представлялось вначале. Чутье инквизитора.

Остатки лазерной винтовки, брошенной моим противником, лежали на столе для улик. Несмотря на повреждения от взрыва перегруженной батареи, определить модель не составило труда.

— Батарея могла детонировать из-за того, что оружие упало? Он ведь провалился сквозь крышу, верно? — спросила Биквин.

— Эти штуки очень прочные, — ответил Годвин.

— Принудительная перегрузка, — сказал я. — Старый трюк Имперской Гвардии. Солдаты знают, как это сделать. Отчаянный шаг в критической ситуации, когда тебя зажали в угол, и терять уже нечего.

— Нестандартное изменение, — произнес Фишиг, тыча в предохранительную скобу искалеченной лазвинтовки. Знания Годвина об оружии порой казались обширными до неприличия. — Видите эту модификацию? Скобу расточили, чтобы увеличить просвет до спускового крючка.

— Зачем? — спросил я.

— Чтобы удобнее было держать, — пожал плечами Фишиг. — Например, аугментической рукой с увеличенными пальцами.

Мы прошли по коридору к помещению морга, где на столе лежал человек, застреленный Уорекс, — мужчина мощного телосложения, средних лет, но выглядевший гораздо старше из-за обветренной и морщинистой кожи.

— Личность установили?

— Мы работаем над этим.

Сотрудники морга раздели покойника донага. Фишиг старательно изучил его, вместе с Уорекс перевернув, чтобы осмотреть спину. Одежда и личные вещи лежали в пластековых пакетах на подносе в ногах мужчины, Я взял один пакет и поднес его к свету.

— Татуировка, — отрапортовал Фишиг. — Имперский орел на левом плече. Грубая, старая. Под ней буквы… заглавная «Эс», точка, заглавная «Пэ», точка, имперская цифра «один», имперская цифра «десять».

Я как раз нашел в пакете перстень с печаткой. Золотой, с изображением каменки.

— Саметерский полк номер девять, — произнес Эмос.

Девятый Саметерский полк был основан в Урбитане двадцать три года назад и, как уже сообщил Эмос, нес службу во время жестокой освободительной войны на Сюреалисе Шесть. Согласно городским архивам, пятьсот тринадцать ветеранов той войны и того полка вернулись на родину тринадцать лет назад, попав из мира воюющего в мир увядающий, полный болезненной нищеты и лишенный будущего. Их полковой эмблемой, что нормально для аграрной в прошлом планеты, была птичка-каменка.