Онлайн книга «Позволь нам случиться»
Совершенно точно нам нужно будет поднять эти вопросы и поговорить. Но позже, когда мы достигнем более доверительных отношений. * * * — Мне нравится, как ты поработал сегодня. Николай забавно вскинул брови. — Я люблю чистоту, но естественную, не превращающую дом в стерильный больничный бокс, — пояснил я. — А, это… Да, я тоже, — он улыбнулся, а я чуть не подавился мясом утки. На правах работодателя могу запретить подчиненному улыбаться? — Поел? Мне кофе в кабинет, себе — что хочешь. И захвати планшет, сегодня будет работы под завязку. Резкость бесконтрольно пробралась в тон, испугав помощника. Ну трепетная лань, ей-богу! Я смогу его закалить, мне только нужно время. А еще привыкну к его женственности и перестану так реагировать, это раздражает до основания, я становлюсь злым на самого себя. Крайне разрушительные эмоции. И при этом, чувствуя неприятное напряжение в паху, я ни черта не могу разрядиться. Насколько я еще останусь в Москве? Пока не получу результаты по новому альянсу Кельмера-Разумовского? Это месяца два-три. А каждый раз бегать искать новую девчонку по клубам — самый отстойный вариант. Лучше одну нанять на этот срок и держать под рукой. — Хочу массажиста. — Угу. Когда? — Перед сном. Ого, кажется, мне нравится выражение легкого шока на лице помощника. Еще немного и я начну его обожать. — Еще завтра после пробежки перед завтраком. — Угу… — Завтра бежишь со мной десять километров. — Пять. — Кхм? — Пять с вами и пять обратно. Всего десять. Я усмехнулся, но согласился, ведь мое решение он переиначил, но не оспорил. — И завтра найди мне любовницу… — Что-о-о? Черт, я уже обожаю это выражение на его лице. — Разве в документах от предыдущей помощницы нет указаний по подбору и кастингу любовниц? — Есть. — Мои вкусы и предпочтения? — Тоже есть. — Тогда почему ты удивляешься? Одна поправочка — тестировать кандидаток не нужно. Я сам. — Хорошо, — уныло подтвердил Николай, а я испытал разочарование. Все же иногда под настроение с ним можно занятно попикироваться. — Раз с этим определились, записывай планы. В следующие пару месяцев мы невыездные. Мне нужно понять, что за игру ведут Кельмер с Разумовским… Николай вздрогнул. Наверное, я пропустил бы такую реакцию, но он словно выпал из реальности, застыв взглядом на одной точке где-то за моей спиной. — Эй, с тобой все в порядке? Молчание. — Николай? Все хорошо? — Нет… Да! Что? — Ты подвис. Точно в порядке? — Я… да. А Разумовский… у вас с ним есть общие проекты? Вы планируете встречаться? Приглашать его в дом? Ого, столько эмоций на лице помощника я еще не видел. Целый спектр и полный винегрет. Но совершенно точно, Разумовского он не любит, боится и… знает. Откуда? — Помнишь условия контракта? Предельная честность. Что тебя связывает с Разумовским? — Я… Он… — Не врать! — Мы были любовниками… Его еле слышный ответ на выдохе резанул слух и выпустил из меня воздух. Нет, я знал, знал, что он гей. Это видно невооруженным взглядом! Но какого черта так цеплялся за его отговорки? Мне ведь хотелось быть уверенным, что он не… — И как давно вы перестали… — трахаться? Спать? Тереться членами? Как вообще подобрать этому определение? — …быть любовниками? — Д-давно. Очень. Он первый и всё. Никогда больше… Я не знал, как мне принять эту информацию, на какую полку положить. То есть Разумовский скрытый гей? Ходок по мальчикам? Я знал, что у него есть жена, что он уже пять лет поддерживает образ примерного семьянина. Но у него нет детей, а за пять лет брака должно было появиться. И тут всплывает информация, он — гей. Ого! Но этим можно воспользоваться, надо только у Николая вытянуть подробности. Нет, не про отношения, а по срокам и условиям, что ли… Черт, о чем я думаю? — Вижу, тебе все же плохо. Можешь идти. Но не забывай про мои распоряжения. И я требую, чтобы именно ты мне напоминал заранее о них, а не я тебе. — Да, конечно… — Свободен, — и я не удержался, потому что видел, что парню нужно отвлечься от неприятных мыслей. — И попроси сегодня прислать двух массажистов. Тебе тоже не мешает размять мышцы перед пробежкой. — Спасибо. Да-да, я сама доброта. С чего бы? * * * Только вылез из бассейна, когда вошел массажист. — Я установил кушетку на остекленной террасе, как вы любите… — Хорошо. А где второй? — Что? — Ты один? — Нет, с напарницей. Она ушла с вашим помощником наверх. Я отбросил влажное полотенце, с удивлением повернувшись к массажисту: — С напарницей? Он пригласил девушку? — Ну да. Я хмыкнул, пытаясь переосмыслить странный выбор помощника. — Да, терраса — отлично, но закончим минут на десять раньше. Хочу узнать насколько ваш сервис понравился моему помощнику. Я реально рассчитывал застать Николая за перевоспитанием. Ну не идиот ли? Как завороженный я следил за каждым движением рук массажистки, обводящей каждый позвонок лежащего на кушетке помощника. Нежная бархатистая кожа, фигура, как песочные часы, с четко выделенной талией и широкими бедрами, за которые можно потянуть и насади… Твою мать! О чем я думаю?! — Вы уже закончили? Голос массажистки выдернул меня из транса, где я прохожусь ее руками как своими по коже парня, обвожу линию бёдер и обхватываю тонкую талию, пальцами перебираю выступающие ребра и опускаю ладони к груди, сжимаю… — Алексей Валентинович! — возмущенный вопль вскочившего Коли оглушает, а я таращусь на его руки, судорожно прижимающие полотенце к груди. — Вы обещали! Что я опять себе надумал? Чертов недотрах, не иначе. — Я? Что? — хриплю непослушным голосом, со стороны, наверное, выгляжу, как прибитый пыльным мешком. — Что никогда не войдете в мою комнату! Да, такое я обещал и даже прописал это в контракте, но проблема в том, что я так и не переступил порог, только открыл дверь и сразу же охренел от смятения. Именно, от смятения, шока, потрясения, но никак не от возбуждения. В отличие от Разумовского меня никогда не тянуло на мальчиков, даже таких смазливых. Даже, когда они выглядят как потерянные девочки. |