Книга Брак по расчету, страница 34 – Барбара Картленд

Граф симпатизировал этому приветливому человеку, несмотря на то что тот любил иногда пустить пыль в глаза. Граф понимал, что король впервые был на скачках в Эскоте в новом качестве. Необходимо было, приветствуя короля, подчеркнуть этот факт в изящных и приятных для Его Величества выражениях.

Новоиспеченный монарх наслаждался своим новым положением. Это было понятно. Король был сама любезность, источая монаршую милость в разговоре с премьер-министром, в беседах с придворными, со всеми, кто так или иначе попадал в орбиту его нового бытия. Король со всеми был обходителен и приветлив, но только не с герцогиней Кентской. Он о ней слышать не мог, иначе, как «эта особа», ее не называл.

В разговоре с графом король выказал осведомленность о бесценных сокровищах, хранящихся в поместье Дроксфорд, и сказал, что хотел бы навестить графа и увидеть собственными глазами. Между тем скачки начались, но, казалось, короля они не интересовали. Когда первый заезд закончился и лошади миновали финишный столб, трибуны взорвались в приветственных криках и рукоплесканиях. Король понял, что следует проявить интерес, и спросил:

— Кто выиграл? Чья лошадь пришла первой?

— Герцог Девоншир, сир. Его жеребец по кличке Бешеный пришел первым, — сообщил граф, выяснив имя победителя.

— Рад за него! — ответил король. — Он славный малый! Не помню кто, но мне говорили, будто его называют «барометр моды». И неудивительно! Похоже, он в курсе всех событий. Королева говорит, что он весьма обходителен и олицетворенное благородство. Обо мне она, наверное, такого не скажет! Как думаете? — Король засмеялся. Потом его смех перешел в астматический кашель. Отдышавшись, он взял программку и спросил: — А моя лошадь не бежит?

— Полагаю, Ваше Величество участвует в следующем заезде, — ответил граф.

— Ничего себе! — воскликнул король, изучая листок. — Ваша жена, оказывается, ставит свою лошадь против вашей, Дроксфорд. Интересно! Если кто-то из вас двоих выиграет, как будете делить выигрыш?

Король опять принялся хохотать, а граф уставился в свой листок. Черным по белому в нем было напечатано:

«Графиня Дроксфорд.

Лошадь по кличке Мерлин.

Объездчик — Нэт Тайлер.

Жокей — Джим Тайлер».

— Полагаю, здесь какая-то ошибка… — начал граф, но его перебили.

К королю подошел сопровождающий из свиты и сказал:

— Не желаете ли, сир, пройти к паддоку? Лошадь Вашего Величества бежит в следующем заезде.

— О да! Конечно! — ответил король. — Дроксфорд, присоединяйтесь. Я хочу взглянуть на свою лошадь, а заодно на вашу и вашей жены. Не хочется проигрывать!

Пока они шли к паддоку, король сыпал любезностями, дамы склонялись в реверансе, джентльмены, приподнимая цилиндры, провожали его поклоном. «Прекрасная погода», «Рад вас приветствовать», «Рад вас видеть», «Благодарю вас» — и все в таком же роде. Король несколько раз останавливался, пожимая руки тем, кого знал лично.

По плотному дерну дорожки они подошли к паддоку. Конюхи выводили лошадей на круг, где происходила разминка.

Граф стоял, облокотившись о перила, и вдруг увидел Карину. Он не поверил своим глазам. Но это была она. Прелестное личико сердечком, обрамленное золотистыми волосами, выглядывало из бледно-розового капора. Элегантное платье нежно-розового цвета добавляло очарования ее лицу и делало его похожим на нераспустившийся бутон розы.

Она, словно почувствовав его пристальный взгляд, повернула голову и увидела мужа. На мгновение показалось, что Карина бросится бежать, но она справилась с охватившей ее секундной растерянностью и решительно направилась к графу.

Карина не видела, что в группе лиц, подошедших к паддоку, был и король. Когда она подошла к графу, король немедленно заметил ее:

— Это ваша жена, Дроксфорд?

— Да, сир! Позволите представить мою жену Вашему Величеству?

— Непременно! Обязательно! — воскликнул король, глядя на нее во все глаза. И что самое удивительное — он протянул руку, и как раз в тот момент, когда Карина, вспыхнув от смущения, опускалась в глубоком реверансе. — Рад, весьма рад познакомиться с вами, леди Дроксфорд, — сказал он. — Вашего мужа я знаю давно. Слышал, что он женился. Королева тоже хочет с вами познакомиться. А сейчас составьте мне компанию и покажите вашу лошадь. Хотелось бы знать, что заставило вас бросить вызов мужу в том виде спорта, в котором, как я слышал, ему нет равных.

Карина бросила на графа испуганный взгляд, но выражение его лица было непроницаемым, и ей ничего другого не оставалось, как только отправиться с королем на круг.

— Я не знала, сир, когда делала заявку, что Его Сиятельство будет участвовать в этом заезде, — объяснила она по дороге.

— Надеюсь, что моя животина разобьет ваших в пух и прах, — засмеялся король. — Что скажете на это, миледи?

Карина задумалась, а потом чистосердечно сказала:

— Не думаю, сир.

— Не думаете? Интересно! А позвольте поинтересоваться, почему вы так решили?

— Я так чувствую, сир. Но, возможно, я ошибаюсь, — ответила Карина. — Королевская Корона, по-моему, недостаточно выезжена.

— Недостаточно выезжена? — воскликнул король в изумлении. — Почему вы так считаете?

Карина взглянула на графа, увидела, что он нахмурился, и решила уклониться от прямого ответа:

— Не следует относиться серьезно к тому, что я сказала. Сама не знаю, с чего я это взяла.

— Давайте взглянем на мою лошадь, — предложил король.

Они пошли на круг, куда вход был разрешен только владельцам и жокеям. Граф заглянул в листок программы. Лошадь Карины значилась под номером шесть. Он отыскал жеребца глазами и чуть было не разразился громким смехом.

Ширококостный, с длинной шеей, довольно неуклюжей конь выглядел особенно жалким рядом со статными жеребцами с отличной родословной. Когда граф узнал, что Карина опять выказала непокорность, он разозлился на нее. Но, увидев эту смешную лошадь, почувствовал, как гнев уступил место другому чувству. Граф устыдился, что у его жены такое чучело. Более того, он пожалел Карину.

Граф знал, как страстно она любила лошадей — в день, когда они обвенчались, она всего лишь изъявила желание взглянуть на лошадей. Теперь он был более чем удивлен ее выбору. Ни стати, ни породы — ничего этого в ее лошади не было.

Король между тем беседовал с Кариной, но для всех, кто знал ее, было очевидно, что она не может сконцентрировать свое внимание на том, что он ей говорил. Граф видел и понимал, что она была обеспокоена тем, как он отнесется к ее поступку.

«Так и быть! — подумал он. — Не скажу ни слова! На этот раз я ее удивлю! Если ей так хочется иметь скаковых лошадей, выполню ее желание. — Граф решил поручить своему объездчику выбрать для жены пару породистых жеребцов. — И где только она откопала это чудовище? — думал граф. — Должно быть, все карманные деньги потратила, а ее скакун — дай Бог! — не упал бы на полпути до финишного столба!»