Книга Очень много счастья, пожалуйста!, страница 24 – Вера Радостная

— Не-е-е-ет!

— Не нужна ваза? — парень испуганно остановился.

— Только чай! — выкрикнула я и добавила, вспомнив, что именно любит Борис: — Зеленый, и еще лед отдельно.

— У нас есть молочный улун, женьшень, белый жасмин, «Колодец Дракона», «Белый пион» и улун с ароматом маракуйя. Что желаете?

Я молчала, оценивая возможности своего горла. Борис тоже молчал. Видать, галантно позволяя сделать выбор даме.

— Пи-он, — наконец, произнесла я, выбрав данный чай исключительно потому, что в слове оказалось только два слога.

Официант довольно удалился, а я в честь этого три раза громко и празднично хлюпнула носом.

Зачем же я терплю и мучаю сама себя?! Неужели мне просто не хочется обидеть Бориса уходом?

— Может, я подержу букет, пока ты кушаешь? — послышалась от мужчины неожиданная угроза.

Я быстро поднесла к лицу салфетку.

— Ой-ё-ё! — протянул он, забрав цветы. — У тебя на розы аллергия?

— Не на розы! — фыркнула я, брызгая водой из носа, как заправский фонтан.

Мужчина поднес ладонь к моему лицу и потянул салфетку вниз.

Отчетливо почувствовала, как мне становится тяжело дышать от его прикосновения. Язык налился свинцом.

— На пе-ец, — с отдышкой проговорила я.

Голова закружилась, но я собралась и отчетливо произнесла:

— На перец. Твоего. Парфюма.

— И что молчала?! Выпусти меня! — вскочил мужчина из-за стола.

Оставшись одна, я с облегчением высморкалась. Помахала на себя салфеткой. Официант как раз принес «Белый пион», и я залпом выдула больше половины широкого чайника. Лед немного согрела руками и умыла им лицо. Стало легче.

Борис ведь не навсегда убежал?

Увидев его шустро приближающуюся фигуру, я внутреннее напряглась. Вряд ли у мужчины в автомобильной аптечке лежат и ждут своего часа таблетки от аллергии.

— Сейчас как? — он внезапно подставил под мой нос широкую полоску шеи над пиджаком.

От неожиданности я чихнула. Хотя скорее все-таки не от неожиданности.

— Понял. Идти сможешь?

Я кивнула. У меня же вода из носа хлещет, а не кровища из ног!

— Тогда быстро, — потянул он меня за собой.

Я успела нарисовать радужную картину, как мы едем в аптеку за лекарствами. Или бежим туда со всех ног.

Но мы свернули в обратную сторону от входной двери.

Борис потянул меня дальше за собой.

А дальше что? Помню, я ведь не в первый раз в этом ресторане. Дальше магазинчики с шикарными вазами, да туалеты.

Решил отвлечь меня покупкой великолепного подарка?

— В мужской?! — недовольно фыркнула я, настойчиво затормозив перед дверью.

— А ты желаешь устроить мне роскошное купание в женской кабинке в толпе беснующихся от вида голого торса дам? — выдал мужчина.

Я хихикнула. Он ведь придуривается? Насчёт беснующихся?!

Нет! Стоял с абсолютно серьезным лицом.

Наш спор закончился, едва начавшись. Я смачно чихнула, и Борис в одну секунду затащил меня в комнату для мальчиков.

— План следующий, напарник: значит, я мою, ты оцениваешь результат.

Кивнула, не успев толком уточнить параметры и критерии оценки. Делать-то чего?

Уточнять напарник и не подумал. Из крана с шумом хлынула вода, брызги живо добрались и до меня.

— Подальше отойди, чтобы не расчихаться! — махнул он на меня мокрой ладонью.

Я сделала пару шагов к двери и, тихонько улыбаясь, поглядывала, как он беспощадно трёт распадающиеся золотые кудряшки и покрасневшую шею.

— О-о, извините, — пискнул кто-то в углу.

Я едва успела заметить тощего субъекта. Мужчина быстро пропал за дверью.

— Извиняем! — выкрикнул Борис вслед, окатив меня ручейком, точно какой-нибудь человек-вода из комиксов. — Напарник, твой ход!

Я замерла, не особо представляя, в чем именно состоит тот самый ход.

— Нюхай, чего стоишь!

План становился понятнее. Покраснев, я подобралась к алеющей мужской шее и аккуратно приложилась к ней носиком.

— А-аапчхи! — громко вырвалось у меня, и мокрый пиджак Бориса стал ещё чуточку мокрее.

Правда, на этот раз вовсе не от воды. Вот я и влипла. Денег на химчистку у меня не будет!

— И пиджак пахнет! — выкрутилась я. — Постираю его пока. — Снимай!

Я пристроилась у соседней раковины и намылила воротник прозрачным жидким мылом.

— Да оно бесполезное, вообще без запаха, — бросил мне мужчина, продолжая натирать водой кожу от шеи и ниже.

Стараясь не поймать ни одного лишнего аромата, я быстро поняла, что задыхаюсь. Не только потому что пыталась не вздохнуть лишний раз, но и от того, что нос был до отказа заполнен липкой водой.

— Твоя рубашка! — чихнула я от бессилия три раза подряд.

— Понял, напарник. Рубашка — зло. Долой ее!

Стянув мягкий хлопок через голову, мужчина выкинул рубашку в корзину для бумажных полотенец и с удвоенной настойчивостью начал тереть кожу.

«О, пришла пора во все глаза рассмотреть то, ради чего дамы должны бесноваться!» — хихикнула я про себя. Хихикнула и залюбовалась.

На правом плече ветвями с резными листьями сплелись два дерева. Одно шло до кисти, второе уходило за подкаченную спину. А прямиком на бицепсе между ветвей навстречу друг другу махали крыльями две птицы.

— Краси-ивая татуировка, — заворожено пошептала я.

— Ага, ты запах оценивай, а не разглядывай.

«Исключительно с художественной точки зрения рассматриваю, — надулась я. — Пусть не выдумывает о себе».

Да, хватит уже пялиться, Аля, оценивай скорей!

Я принюхалась осторожно, как кошка. Перцовая дымка постепенно уходила, вместо неё появлялось что-то новенькое. Я маленькими шагами подошла вплотную к мужчине и с видом сомелье по-деловому вдохнула запах кожи на ключицах.

— Можно ли зайти, наконец? — знакомый писклявый голос осквернил интимный момент.

— Исчезни! — выкрикнул Борис, запульнув водными струйками по двери.

— Ну, чем пахнет? — дернул он плечом.

Я замялась, не сразу сообразив, что он хочет знать, остался ли перцовый аромат.

Пахло ванилью или свежей сдобой. Чем-то съедобным. Аппетитным.

— Ну как, напарник? Ты так активно не нюхай, а то я краснею во всех местах.

— Не распробовала, — сердито буркнула я.

Какое ещё «не распробовала»? Не разнюхала или не прочувствовала? Что я несу?!