Онлайн книга «Найди выход, найди вход»
|
Оливер мертв, и я не могу ничего сделать. Ни на что не способна. Ни к чему не годна. Кто-то другой меняет мир. А мне остается трястись в судорогах и гореть от жара. Оливер умер, а, значит, и я могу умереть. — Я не хочу умирать! — кричит Марианна. Грейс испуганно вскакивает и отходит в сторону. — Я не буду умирать! — орет Марианна, давясь слезами. — Я хочу домой! Заберите меня отсюда! Я хочу вернуться к прежней жизни! Держась горячими пальцами за стену, она встает и двигается к двери. Марианна, нескладно пытаясь бежать, запутывается в ногах, шатается, но выходит из раздевалки. Она видит спортивный зал, но он её не удивляет, и она уверенно направляется к двери. Марианна выходит и, уже зная, что за дверью увидит лестницу, приподнимает руку. Она касается ногами ступенек, и её рука ложится ровно на перила. — Возьми себя в руки, Марьяна, — говорит она сама себе. — Ты сможешь разгадать логику происходящего и выбраться! Дневник (День 30–31) ☼ Сейчас уже вечер. Но я не думаю смотреть телевизор, сидеть в социальных сетях или болтать по телефону. Я пишу. Как гордо это звучит: «Я пишу». Да, да, я твоя преданная поклонница, Матвей! Дело в том, что у нас отключили электричество. Так что сейчас темно, холодно, скучно и одиноко. Спешу рассказать о сегодняшнем дне. Мой рассказ будет называться «Как я купила себе шоколадку» или «Никогда не покупайте вещи в цветных обертках» или лучше «Что может случиться с человеком, которому захотелось есть?» Однако, суть дела не меняется. Чувство голода взяло верх, и я пошла в магазин, чтобы купить злополучную шоколадку. Я ушла, но не вернулась. У свободы шок: Её хочет украсть тот, Кто любит стены. Дверь в квартиру закрылась и больше не открылась (я преувеличиваю, конечно). Когда попыталась с шоколадкой в руках ее открыть, то ничего не получилось. Вот такая, вкратце, история! Дома, как всегда, никого. А я на улице! С шоколадкой. В слезах. Родители возвращаются вечером. Через два часа картина немного изменилась. Я всё ещё на улице. Вокруг маленькие дети (не мои). Я без шоколадки. Вся в соплях. Родители скоро должны вернуться. Тогда мне и пришла в голову мысль о спасении. Спасенье — дар, Только получи его. Но бойся спать здесь! Нас так учат, с детства вдалбливают в голову мысль о спасении. О том, что обязательно кто-то придет и спасет. Пусть этот кто-то разрушит город, убьет миллион человек, но станет нашим спасителем. Столько сказок, столько фильмов о спасении. И вот так и приходится ждать этого кого-то. И хочется верить, что кто-то спасет. Невзирая на цель спасения. Стихи мои пусты, Для сердца непонятны, Но тень моей слепой мечты Покроет их цветком невнятно. И станет все теплом, Таким душевным безмятежным счастьем, Тогда и ты найдешь тот дом, Где выход становится явью. Ой-ой-ой! Электричество включили! Да здравствуют электрики всего мира! Слава всем лампочкам и проводам! Свет! Свет! Свет! Все, Матвей, я побежала смотреть телевизор, сидеть в социальных сетях и болтать по телефону. Сегодня интересный фильм должен быть!!! Все-таки есть на свете справедливость, хоть фильм дадут посмотреть. А то у меня началось полное разочарование в жизни… Ну, все. Заканчиваю писать. Целую тебя в обе щечки. Спокойных сновидений! Я пошла радоваться жизни! У меня траур. Мне нужен яд… Телевизор не работает. Он сломался. Он — мерзкое, отвратительное недоделанное творение рук человеческих. Таких, как он, надо отстреливать! Со всей возможной жестокостью! Я не шучу. Кстати, расскажу, чем закончилась история с дверью. Родители приехали, успокоили меня, зареванную, купили ещё одну шоколадку, открыли дверь и долго потом ругали за мою девичью впечатлительность, слабую на мозги голову и чрезвычайно чуткую нервную систему. У них-то дверь сразу открылась. Что-то не везет мне в последнее время. Наверное, следует искать в том тайный и глубокий смысл. Но такие занятия мне не по душе. Особенно сейчас, когда надо готовиться к экзаменам. К чему бы всё это? «Послание к умершему телевизору» Ты — маленькое наглое создание — умело испортило мне вечер. За это подвергаю тебя самой страшной мере наказания — всеобщему позору. Отныне будешь веки вечные лежать, изнывая от жары и холода, на балконе. И пусть твое бренное тело сожрут коричневые тараканы и наши временные гости — пауки. Тогда возможно, безнадежная вещица, поймешь, что правда была не на твоей пыльной стороне… Убийственно разозленная Марианна Птичкина ☼ Что это, затишье перед бурей? Сегодня всё тихо. Даже странно тихо. Никаких разрушений, поломок, неоткрывающихся дверей. Никакого невезения. Всё — как обычно. Даже немного страшно. Совсем чуть-чуть. Сегодня на меня никто не орал, ничего не ломалось, и все работало. Прямо идиллия! Социалистическая утопия! Все мирное, спокойное, безмятежное. Наверное, я жду подвоха. Жду, когда что-нибудь грохнет или разрушится. Но все молчит. Безмолвие безмолвием. Такие дни не интересны. Нечего писать! Не о чем думать! Просто день и ничего более. Лишь 24 часа скуки. Зачем нужны такие дни? Что-то я совсем распустилась: обилие вопросительных и восклицательных знаков, короткие неполные фразы без особого смысла. Где действие? Где всплеск чувств? Где, в конце концов, вчерашнее пессимистическое настроение? Ничего этого нет. Ужасно непривычно. Я даже пыталась создать конфликт: на уроке английского языка съязвила учительнице: «Для кого жизнь, а для кого временное заключение в наказание за пролитую кровь» (она опять пыталась высказать нам отношение к смыслу бытия). Но ничего не произошло: никаких действий, никаких чувств. В почтовом ящике нашла странную рекламу. Может, это вообще не реклама? Больше похоже на открытку. По крайней мере, я не понимаю, что можно рекламировать таким образом. Какие-то семь узкоглазых гномов. Притом, ничего себе, один среди них — это женщина. Первый — толстяк, вернувшийся с рыбалки. Второй — старец с мешком за спиной и молотком эпохи динозавров, вроде по-боевому настроенного Санта Клауса. Третий — лысый пузан. Четвертый — с бородой. Пятый — старичок с большим лбом. Шестой — воин в защитном шлеме. Седьмой — женщина с балалайкой. И что сие символизует? А, Матвей? |