Книга 2039, страница 71 – Юрий Никитин

Я подвинулся, освобождая ей место, она со спортивной грацией опустилась рядом, серые глаза с интересом оглядели мое обнаженное тело.

– Теперь понимаю истинное значение слова «племя», – сказала она. – Образовывалось от племенного бычка, да?.. Помню, бабушка собирала огурчики, ели еще мелкими, потом остальные, а один оставляла, как она говорила, «на племя».

– Давай лучше о квазарах, – предложил я, – и теории Хокинса – Гернштейна?..

– Не увиливайте, шеф, – произнесла она неумолимым голосом. – Есть такое слово – надо. Вы тоже не в моем вкусе, предпочитаю накачанных ребят…

– У нас есть такие!

– …но у прогресса другие приоритеты, – закончила она тем же строгим голосом, – а неокортекс лучше всех накачан у вас, шеф!.. Хотя и не знаю, как он тут и при чем. Так что проведем процедуру оплодотворения за неимением других способов самым древним вариантом.

– Это по-собачьи? – уточнил я. – Надеюсь, такие подробности не попадут в хроники будущих времен…

– Для потомков каждая крупица бесценна, – напомнила она. – Вон как насчет Адама и Евы до сих пор пишут, рисуют и снимают картины!.. Что с вами, шеф? Может, порнушку показать?.. Это о черных квазарах нужно искать, а порнушки море, куда ни ткни!

– Не издевайся, – сказал я. – Мне самому не весьма. Лучше помолчи. А то когда квазары, какие такие сиськи?.. А они у тебя, как циркулем очерчены…

– Вот-вот, – одобрила она. – Когда о сиськах, неандерталец в вас сразу зашевелился!

– Только не придуши, – попросил я. – Пальцы у тебя просто железные! Мне уже страшно, что впереди…

На остаток ночи она задерживаться не стала, исчезла вместе с одеждой в руке, а я провалился в плотный, как горячий асфальт, сон, а утром сразу заглянул к Соколу.

– Ну как?

– Аппаратура в порядке, – сообщил он счастливо. – Заканчиваем перекомпоновку «Фемто-три» под «Фемто-четыре». Нам вообще-то оставалось внести последние изменения, когда начался штурм…

– Вы и так тянули до последней минуты, – сказал я с укором. – Уже собирался дать команду на отступление в бункер без вас, а наверху взрывать!

Он зябко передернул плечами.

– Никто же из нас не знал, что заложите взрывчатку!

– А как скрыть бункер? – напомнил я. – Нас бы и тут достали. Простейшие хоть и простейшие, но ими рулят умы, что нам не уступают. Нет, уступают, раз на той стороне, но в тактике могут даже быть круче.

Он с воодушевлением указал на дисплей:

– Видите бенчмарки?.. Просто зашкаливает!.. Нам пришлось ввести свой градиент. Мощь на порядок выше предыдущей модели! Теперь бы добиться хоть какой-то стабильности…

– Действуйте, – ответил я. – А то народ уже всерьез обсуждает варианты, как будет здесь жить столетия. Потом, дескать, выйдем огромным племенем технологированных гуннов завоевывать мир!

Он странно посмотрел на меня.

– Мы тоже обсуждаем эти варианты. А вы нет?

Я покачал головой.

– Должны успеть здесь и сейчас. Хотя те сволочи наверху уничтожили хай-тек, но все равно… не ведают, что натворили. Краснокутский и прочие, что заварили это все, так и не поняли, остановить мгновение не получится. Будет долгая и малозаметная деградация всего общества. А потом ледниковый период убьет всех.

– А не адская жара?

– Или адская жара, – согласился я. – Что лучше?

– Выбираю жару, – ответил он. – Пусть все наверху сгорят. Твари. А вы, шеф?

Я двинул плечами.

– Не все ли равно? Наш изнеженный вид не выдержит изменений среды. Половина млекопитающих уцелеет, насекомые размножатся, муравьи переберутся и в Антарктиду, а люди просто вымрут. У нас уже нет первобытной ярости и дикой мощи.

Прошел месяц яростной, просто исступленной работы, когда Сюзанна вдруг подала сигнал тревоги, слышимый только мне.

Я моментально переключился на изолированный канал.

– Сюзанна?

– Шеф, – сказала она строго. – Нас отыскали.

Внутри меня все похолодело, я едва смог выговорить:

– Что… Кто отыскал?

– Военные, – сообщила она бесстрастно, но мне показалось, что уловил в ее голосе глубокое сочувствие. – Сверху. Хотят говорить с вами. Немедленно.

Я спросил мертвым голосом:

– Связь устойчивая?

– Были помехи, – ответила она, – но меры приняты.

– Соединяй, – ответил я обреченно. – Вот он недобрый час…

– Черный лебедь? – уточнила она.

– Серый, – определил я. – Такую возможность все же допускал, хотя вероятность была в два-три процента.

– Тогда включаю?.. На связи Шляхоцкий, командующий военными частями Подмосковья.

Я кивнул, через мгновение на экране появился крупным планом генерал, чуть похудевший за это время, заметно уставший, но глаза сияют победным блеском, а суровое лицо заметно потеплело при виде меня, словно встретил хорошего знакомого.

– Здравствуйте, Гарольд Анатольевич, – сказал он бодро, – все-таки рад, что вы уцелели!.. Хотя и противник, но достойный противник. Я вас уважаю совершенно искренне и уже почти побаиваюсь. Умеете делать совершенно непредсказуемые ходы!

– Правда? – спросил я. – По мне так совершенно предсказуемые.

Он чуть наклонил голову.

– Да-да, вам зримо на пару ходов дальше оппонента?.. Но в данном случае так уж сложилось, все козырные карты у нас. Хотя, как профессионал, выражаю искреннее восхищение тем мастерством, которое вы проявили при строительстве своего бункера!

– Спасибо, – ответил я сдержанно.

– И теми мерами, – сказал он почти с завистью, – что скрыли всю операцию от начала до конца!.. При той неразберихе в мире, все могло бы вообще остаться незамеченным. Тем более взрыв бомбы объемного действия в самом деле стер все следы вашего здания и даже соседних на полкилометра. Все были уверены, что вы погибли.

– И как удалось?

– Почти случайно, – сообщил он. – Хотя, конечно, потом все равно вас бы обнаружили, сейчас средства слежения за любой аномалией просто невероятные, но вы могли бы продержаться еще год-два. Но наши особо ревностные аналитики заинтересовались непонятными колебаниями магнитных волн под землей, что раньше не регистрировались в этом регионе. К нам сейчас сбежались все уцелевшие ученые, что готовы работать хоть на черта, только бы не выращивать огурчики в собственных роскошных коттеджах.

– Понятно, – сказал я. – Да, нам хотелось продержаться как можно дольше, чтобы гражданская война выгорела и все снова вернулись к мирной жизни.

– Уже вернулись, – заверил он. – Можете подняться, гарантирую жизнь и неприкосновенность. Никаких репрессий, никакого суда!.. Как вы наверняка знаете, хотя хаос еще по всему миру, но военизированные группы везде устанавливают контроль и пресекают беспорядки.