Онлайн книга «Я, дьяволица»
|
– А он захотел… – Я ничего не мог поделать с тем, что… он так сильно тебя любит… Я фыркнула. Это была не любовь, а обычная страсть. Азазель не стал ничего говорить про выражение моего лица, на котором отражалось, мягко говоря, сомнение. Он так же, как и я, понимал, чем руководствовался Белет – желанием обладать мной, не более того. – Что со вторым ответом? – спросила я. – Мне нравится сеять хаос. – И все? – Мне в это слабо верилось. – Да. Послушай, Виктория. Я не люблю гармонию и порядок. Если бы любил, то никогда бы не стал участвовать в восстании этого неудачника Люцифера. Точно так же, как не люблю порядок, я не люблю людей. Жизнь твоего Петруши ничего для меня не значит. Одним грешником больше, одним меньше. Какая разница? Только прах и пыль. – Да у тебя души нет. – Я была в полном шоке. – В самое яблочко, солнышко. – Его улыбка стала хищной. – У меня нет души. Как у любого ангела или дьявола. Все мы были так созданы. Такими прекрасными и идеальными. И какое задание было нам поручено? Нам, сыновьям огня, дыханию Бога? Забота о людях. О жалкой пыли. Что для меня пыль, когда я – само пламя? Я вздохнула. Не знала, что на это можно ответить, как отреагировать. Не думала, что в нем столько ненависти к людям. – Пыль, – придирчиво сказала я, – я тоже пыль. Меня ты тоже ненавидишь? Он замолк на какое-то время, только заинтригованно смотрел на меня. Должно быть, он не ожидал такого ответа. – Ты не пыль… – Потому что благодаря тебе я теперь дьяволица? – Ты никогда не была пылью. – Да… Ты очарователен, когда осыпаешь меня комплиментами, – пробормотала я, на что он снова рассмеялся. – Но я все еще на тебя зла. Петруша очень много для меня значит. Не смей никогда причинять ему боль, даже пытаться! – Почему? Теперь он застал меня врасплох. – Потому что я тебя об этом прошу. Повисла тишина. Я знала, что он меня не послушает. Азазель считался только с самим собой. Я стала скользить взглядом по стильной мебели. Не могла вспомнить, из какой она эпохи. – Это барокко? – поинтересовалась я. – Раннее рококо. – Он нежно погладил спинку стула. – Тогда у мебели была душа. Я вспомнила ворота, которые всегда выколдовывал Азазель. Они тоже напоминали эту эпоху своими богатыми украшениями и множеством деталей. Дверь Белета? Сделанная из бесчисленных кусочков стекла, словно турецкая лампа. Моя же? Обычная вишневая дверь из цельного куска древесины. Значит ли это, что в моей квартире должна быть обычная сосновая мебель? Ужас… что за отсутствие вкуса и стиля… Вдруг кто-то тихо постучался в дверь. Азазель гневно выдохнул. – Чего?! – рявкнул он. В комнату заглянул напуганный слуга в ливрее. – Господин… У Педро больше нет апельсинов. Кончились. Дьявол закатил глаза. Это все раздражало его. Он щелкнул пальцами в воздухе. – Теперь у него есть еще одна тонна, и он может продолжать, – сообщил Азазель, а напуганный лакей убежал, оставляя нас наедине. – Апельсины? – спросила я. – Второй мой подчиненный, Педро, чистит для меня апельсины в подвале. Уже неделю, – ответил он. – Зачем тебе столько? – удивилась я. – Незачем. Но у Педро на них аллергия. – Так ты его мучаешь?! – А почему нет? – Потому что так нельзя! – Кто тебе это сказал? – с любопытством спросил он, наклоняясь ко мне. Я фыркнула: – Давай поразмышляем, это же такой трудный вопрос. Может, Господь говорил что-то о любви к ближним? – Но ты же понимаешь, что это относится к людям, а не к ангелам и дьяволам? Я умолкла. Он был прав, ведь все эти правила были созданы для смертных. Я глянула на Азазеля, в котором не было ни капли человечности. Вспомнила и Адский Устав, который гласит, что ни один гражданин Ада не может эксплуатировать другого. Издан он был тоже исключительно для людей. Это было даже написано на обложке. – Как видишь, я прикрыт со всех сторон, – сказал он с усмешкой. – Я не делаю ничего плохого. – Но это плохо. Ты злой! Он весело мне улыбнулся, совсем как мальчишка. На его щеках появились небольшие ямочки. – Ты даже не представляешь, как ты мне льстишь! – довольно сообщил он. – Это не лесть. Зло – это не что-то хорошее, оно ужасно! Мне от всего этого противно. Он сдвинул брови. Ему не понравился мой ответ. – Поразмысли, что такое зло, – попросил он. – Вспомни сцены, символизирующие ужасы настоящего зла. Что это? Дым и огонь, охватившие башни Всемирного торгового центра, заставившие весь мир застыть на месте? Может, это костры, сложенные из истощенных тел в нацистских лагерях смерти? Или тысячи скалящихся черепов на полях смерти Пол Пота? Закрой глаза и подумай, что такое зло, и ты увидишь его. Я послушно сделала то, что он сказал, но меня не постигло никакое откровение. – Вижу только тебя. Он слегка поморщился и подозрительно посмотрел на меня: – Солнце, да ты просто одержима мной… Я громко рассмеялась, и он задорно улыбнулся. Он смеялся надо мной. Как обычно, переводил все в шутку. – Зачем тебе слуги? – спросила я. – Ты же сам можешь создать эти очищенные апельсины. – Я уже говорил тебе, что апельсины не имеют для меня никакого значения. Тебе не кажется, что иметь слуг – это классно? Люди держат слуг на протяжении веков, а мне почему нельзя? – Он еще больше развалился в кресле, как самодовольный кот. – Разве в Аду не все свободны? Сомневаюсь, что кто-то по своей воле согласился бы служить тебе: ты их унижаешь, заставляешь носить эти идиотские шмотки и чистить то, на что у них аллергия. – Идиотские? – Он погладил переливающийся сюртук. – А мне нравятся… Они стильные. Ну, для костюмированной вечеринки они отлично годятся. Для всего остального они бесполезны, но мне не хотелось злить его своим мнением. – Знаешь, Виктория… Все можно устроить, – ухмыльнулся он. – Кто будет копаться в реестрах, выискивая там две заблудшие душонки, когда каждый день умирают миллионы? К тому же это я их убил. Гордость и самолюбование в его голосе заставили меня похолодеть. Я почувствовала, что в гостиной внезапно стало очень холодно. Я не понимала ни дьяволов, ни их мотивов. И не хотела понимать – они были такими бесчеловечными. – К тому же это очень забавная история. – Он впервые сел нормально, поставив обе ноги на пол. – Думаю, я проявил большую изобретательность в присвоении себе этих двух кретинов. Я тебе расскажу. |